Ханна Мина - Парус и буря

— Да благословит тебя аллах, Абу Амин! Спасибо.

И Абу Рашид зашагал по набережной.

«Тоже мне болван — обрадовал! Таруси, видите ли, стал более покладистым! А будет ли он покладистым со мной, если я приду к нему в кофейню? Кто может за это поручиться? Никто! Если бы Таруси захотел помириться, он ведь сам мог бы ко мне прийти и извиниться. Нет, этот Абу Амин все-таки болван. Ничего не стоит обвести его вокруг пальца. Разве таким должен быть начальник порта?»

Абу Рашид ухмыльнулся: «А что? Лучшего, пожа луй, не найдешь!..»

Он шел, заложив руки за спину, придирчиво, как хозяин, смотрел по сторонам, а голову сверлила все та же мысль: как поступить с Таруси? Конечно, Абу Амин кое-что не договаривает. Тут надо хорошенько подумать, не рубить сплеча. Можно, конечно, подослать в кофейню еще одного, если надо — двух. Но стоит ли поступать так опрометчиво. Тут, пожалуй, спешить нельзя. Лучше повременить, обмозговать все как следует. Разве его кто торопит? А что касается Салиха, то пусть он посидит в тюрьме. Грехов у него больше чем достаточно. Да и норов свой стал в последнее время показывать. К тому же обмишулился — не сделал, что требовалось. Замену ему всегда можно найти. Моряки народ драчливый. Стоит только намекнуть — прирежут кого хочешь. Таруси пока прямой угрозы не представляет. Тут главное — не горячиться. Придет время — он и этого строптивца подомнет под себя. А пока пусть тот понервничает, помучается в ожидании. А за кофейней надо будет присматривать. Не спуская глаз, следить за всем, что там происходит.

А вот, кстати, и полицейский участок! Абу Рашид, не раздумывая, вошел. Встретили его там с распростертыми объятиями. Выпив с начальником полиции кофе, Абу Рашид уединился с ним, чтобы поговорить с глазу на глаз.

И снова в кофейню Таруси пожаловал нежданный гость. На этот раз Надим Мазхар, представитель того самого могущественного семейства, которое держало в своих руках почти весь транспорт города. Самого Надима называли некоронованным королем квартала Шейх Захир. Увидев Надима, Таруси сразу догадался, зачем он пришел. Мазхары враждовали с Абу Рашидом. Они пользовались любой возможностью насолить ему. Но в открытую войну с Абу Рашидом не вступали: действовали всегда втихую и чаще всего чужими руками. Накрутят кого-нибудь, а сами в сторонку.

«А теперь, видно, меня хотят натравить на Абу Рашида», — подумал Таруси. Но тем не менее поднялся навстречу Надиму и вежливо поздоровался с ним — с какой бы целью он ни пришел, но почтение ему надо оказать, раз он считается уважаемым человеком в городе.

Надим не стар, что говорится, мужчина в расцвете сил. Статный, широкоплечий, во всю щеку румянец. Одет всегда щеголем. Выступает важно, степенно, высоко подняв голову. Вот, мол, я какой: красив, богат, все у меня есть — и деньги, и сила, и власть. Так оно и было. Многие люди зависели от него. Но в отличие от Абу Рашида семейство Мазхаров не поддерживало тесной связи с городскими властями. Они вели дела главным образом с промышленниками, крупными торговцами, то есть с теми, с кем чаще всего им приходилось соприкасаться, осуществляя перевозки грузов. Их кандидатов Мазхары поддерживали и на выборах. Волей-неволей получалось нередко так, что они соперничали с Абу Рашидом.

Таруси, пожалуй, по душе был больше Надим, чем Абу Рашид, просто как человек обаятельный и смелый. А вообще он с ним никаких дел не имел в прошлом и не хотел бы иметь в будущем. Быть пешкой в игре двух влиятельных особ он никак не хочет.

— Хвалят люди твою кофейню. Решил вот сам посмотреть и отведать твоего кофейку, — сказал Надим, откидывая полу своего богатого кафтана и усаживаясь поудобнее за столом.

— Милости просим. Наш дом — ваш дом!

— Правда, есть и другая причина моего прихода: мы ведь были друзьями с твоим братом. Хочу быть и твоим другом.

«Говорил бы сразу о главном — чего тянет?» — подумал Таруси, но решил запастись терпением.

— Ну, как поживаешь, дружище? Как дела?

— Да ничего… Слава аллаху, идут помаленьку, — уклончиво ответил Таруси.

— Надо надеяться, дальше пойдут веселее. На безрыбье, говорят, и рак рыба. Раз ты расстался с морем и нет никакого судна, то такая кофейня вполне заменит их. Считай, что ты устроился неплохо.

— Нет, я не расстался с морем!.. И никогда не расстанусь. Просто обстоятельства сложились так, что приходится на берегу немного позагорать. Раз мое судно затонуло, а новое пока приобрести не могу, то ничего не поделаешь — придется в кофейне ждать лучших времен.

— Правильно сделал… Но если ты хочешь скорее вернуться в море и нужна какая-либо помощь, я всегда готов помочь тебе.

— Спасибо… Поживем — увидим. Может, и потребуется.

— А чего ждать? Ты не стесняйся. Надо помогать друг другу.

— Сейчас я больше уповаю на аллаха.

— В милости аллаха мы все нуждаемся. Но стоит ли полагаться только на аллаха?

— А почему бы и нет?

Надим, широко улыбаясь, хлопнул дружески Таруси по плечу и сказал:

— Молодец! Другого ответа я и не ожидал от тебя. Я и сам такой. Рассчитываю на милость всевышнего, а потом уж на свои силы. Но когда мне протягивают руку, ее не отстраняю. По-моему, и тебе не стоит этого делать.

— Будем откровенны, — сказал Таруси, положив ему руку на колено. — Ты нуждаешься в поддержке, у тебя есть враги. А у меня врагов нет. Во всяком случае, я не хочу их иметь. Я вражды ни к кому не таю. Даже к Абу Рашиду.

— Ну а если он сам будет задираться?

— Тогда посмотрим.

— А Салиха Барру ты тоже не считаешь своим врагом?

— О нем особый разговор. Я зла не помню.

— Говорят, его завтра выпускают под залог.

— Что ж, пусть выходит. Надо будет — продолжим наш разговор.

— Когда же ты собираешься с ним говорить?

— Придет время — поговорим. Первым не начну, но и врасплох не дам себя застать.

Надим скептически усмехнулся: «Ишь, какой самоуверенный!» Однако отдал должное хладнокровию и мужеству Таруси. Доверять друг другу они не доверяли, но все-таки прониклись взаимной симпатией, как люди со схожими характерами.

Надим ушел, Таруси попросил принести чашку кофе и закурил. Ему надо было подумать. Он испытывал сейчас противоречивые чувства. С одной стороны, он может быть доволен собой. Помимо своей воли он оказался в центре внимания. Даже такие влиятельные люди, как Надим, оказывают ему знаки уважения. Этому можно было бы только радоваться: такие визиты поднимают его авторитет и в глазах других людей. С ним будут больше считаться. Но, с другой стороны, это внимание к его персоне одновременно и настораживает. Всякий знает: Надим никого не навещает просто так, без цели. Он бывал у тех, кто искал его покровительства, чтобы оказать им моральную, а если нужно, и материальную поддержку. Хотя его власть распространялась в основном на квартал Шейх Захир, он нуждался в надежных людях и в других районах города, чтобы и там иметь свои опорные пункты. Более всего ему нужна была поддержка в стане своего врага — в порту. Вот поэтому-то он и обратил свой взор на Таруси: более подходящей кандидатуры, чем Таруси, трудно сыскать.