Дмитрий Смирнов - Золотая Ладья

— А у нее есть еще и чудесные свойства? — с сомнением осведомился проповедник.

— Есть, — неожиданно отозвался Кандих.

Все взоры обратились к варну. Но ему вновь не дали договорить. На сей раз из осиновой рощи появился Осколт, бешено погоняющий взмыленного коня, а за ним врассыпную бежали слобожане.

— Идут! — выкрикнул он, подъезжая. — Идут!

Званимир поднял руку.

— Копья наперевес! Откуда идут? — спросил Осколта.

— Из хода полезли. Как раз как мы подъехали, — задыхаясь, выговорил десятный.

— Загоним их обратно! На сей раз, проповедник, прошу тебя вести селян. Уводи их на полдень, к Сожу! Кандих, Рогдай — вы с ними! Мы вас нагоним.

Полтора десятка всадников, набирая разгон, пошли на удар, как только из рощи появились первые урмане, сверкающие кольчугами на солнце. При виде ратников Званимира они принялись громко голосить и скалить зубы. Рогдай успел заметить, как один из них встал прямо на пути князя, забросив за спину щит и перехватив секиру двумя руками. Видно, думал достать Званимира хорошим замахом. Князь разгадал его движение, ушел телом вбок и на всем скаку пропорол копьем. У урманина еще хватило силы перерубить торчащую в теле пику, однако конь сбил его на землю. Что было дальше, Рогдай не видел. Больше времени оглядываться у него не было.

Измученные слобожане бежали с трудом. Женщины несли на руках грудных детей, дети постарше тащили узлы с поклажей. Мужчины вели под руки стариков и старух. Отряд шел медленно, спотыкаясь на каждом бугре, и молодой послушник с тоской оглядывался, ожидая погони. Князь не возвращался, и не было гонца, который принес бы вести о нем.

— Догоняют, — с досадой произнес Кандих. Вдалеке возникли несколько темных точек, за ними еще и еще. Рогдай подумал было, что это спасшийся князь и его люди, однако точек было слишком много, и число их все росло.

— Выходит, Званимир погиб, — Кандих обнажил саблю. — А, стало быть, и мне суждено сложить здесь свою голову. Августин, веди остальных!

Посмотрев на Кандиха, Рогдай тоже снял с плеча лук и взял стрелу на тетиву. Умирать не хотелось, хотелось бежать вслед за селянами — но спокойствие молодого варна неожиданно передалось Рогдаю, вселив в него уверенность и твердость.

Возле них выстроился десяток слобожан постарше, с рогатинами и луками.

— Сметут вас, и не заметят, — покачал головой Кандих.

— Ничего, поглядим еще, — мрачно отвечал коренастый черноволосый мужик с окладистой бородой, натягивая лук. — Хоть одного я с собой унесу. Будут знать, как за нашим добром приходить.

Рогдай уже ничего не видел, кроме приближающейся стены щитов урман, искрящихся умбонами и железными скобами, как вдруг край этой стены дрогнул и раскрылся, а в образовавшийся проем вырвались всадники. Их было всего четверо, и впереди несся князь Званимир.

— Уходите! — кричал князь. — Туда, туда!

Рогдай оглянулся.

Там, куда отступили остальные селяне, на вершине холма медленно вырастала рать. Появились копья, потом островерхие кожаные, редко разбавленные стальными, шеломы, потом красные щиты. Наконец, над холмом возникли головы лошадей, и вот уже всадники со свистом погнали скакунов навстречу урманам.

Засвистели стрелы, сшибаясь в воздухе.

— Не зарываться! — князь командовал, точно только и ждал этого мгновения, с самого начала просчитав, когда появится Молнезар с дружиной.

Силы сразу качнулись в пользу радимичей. С Молнезаром прибыла вся дружина — более полутысячи копий, — они на ходу доставали луки, забрасывали щиты за спину и вступали с остановившимися урманами в перестрел.

Не привыкшие отступать без победы и добычи, те сгрудились, выставив щиты, из-за блестящей поверхности которых часто застучали стрелы финов, вырывая из строя отдельных комонников.

Но у радимичей каждый всадник был стрелок. Подскакивая к неприятелю, они кидали стрелы на сплошную стену врагов — и так же быстро отступали. В рядах урман множились раненые, так что Олав звуком рога велел первой линии встать на колено, прикрывая ноги товарищей. Теперь урманский строй превратился в сплошную скорлупу, выцарапать из которой воинов стало трудной задачей. Но такой боевой порядок не мог двигаться вперед. Осознав всю бесполезность стояния, ярл приказал отступать.

Медленно и шумно попятилась блестящая стена.

— Их нельзя упускать! — крикнул Званимир.

К нему подъехал Молнезар.

— Не пробьем мы их, — покачал головой воевода. — Много наших поляжет. Если они дойдут до леса — там отобьются, мы их не возьмем.

— Из леса выкурим, — резко бросил Званимир. — Никто еще, со злом на мою землю приходивший, с добром из нее не уходил! Забыть сюда дорогу должны!

Он на миг задумался.

— Отряди людей к реке. Пусть пожгут их ладьи. Еще отряд — вдогон. Всяко урмане наперерез бросятся, ладьи свои спасать. По частям их и будем бить.

Две стены — конная, ощетинившаяся копьями, и пешая, укрытая щитами, точно вросшая в землю — замерли друг напротив друга.

— Олав! — доложил ярлу Хегни Острие Копья, которому было поручено следить за тылами. — Два десятка гардских всадников поскакали к реке. Уж не за нашими ли драконами?

Медвежья Лапа вздрогнул. Второй раз за минувшие сутки он из охотника, выслеживающего добычу, опять превращался в дичь.

— Даг отбросит гардов, — с надеждой предположил он.

— А если они издали запалят стрелами? — настаивал Хегни.

Глаза ярла стали черными, как угли.

— Живее! — скомандовал он. — Отходить к роще! Держать строй!

Пешая стена продолжала пятиться, громыхая железом. Не сокращая расстояния, всадники шагом двинулись за ней следом.

— Без боя все одно не уйдут, — покачал головой Молнезар.

— Главное, чтобы бой был там, где мы захотим, — заметил князь. Он осмотрел все еще стоявших плечо к плечу селян, Рогдая и Кандиха.

— Ваша служба кончилась, — объявил он огнищанам. — Простите, что так вышло. Обещаю, коли добычу возьмем — вам разор возмещу.

— Не гони нас, князь, — возразил старший селянин, тот самый чернобородый мужик. — Возьми лучше в свою дружину. Все одно слободу пожгли. Где нам теперь семьи прятать?

Званимир переглянулся с Молнезаром.

— Будь по-вашему, возьму. А как боевую сряду нынче добудем — вся ваша будет. В том тебе мое слово. Молнезар, пора!

Воевода поднял рог и протрубил, звонко и протяжно. Отзвуки прокатились по окрестным лесам.

По этому знаку всадники стали собираться для удара в плотный строй.

Движение отступающих урман ускорилось. Вскоре они уже достигли березовой рощи, к которой выводил тайный лаз слобожан.

— Ну-ка, огня сюда! — приказал князь.

Запалили костер, селяне притащили смолы.

На наконечники стрел ратники принялись наматывать солому и паклю, окунать их в смолу. Вскоре полыхающие стрелы понеслись в березняки, расцвечивая деревья яркими огненными снопами.