Дмитрий Смирнов - Золотая Ладья

— Любава… — прохрипел Тороп.

— Что — Любава? — воспользовавшись возможностью уклониться от ответа, Сбыслав подскочил к боярину.

— Сбежала, — выдохнул тот.

Князь бросился наверх по лестнице. Оглушенные гридни медленно приходили в себя, растерянно озираясь по сторонам и силясь вспомнить, что с ними произошло. Дверь в светелку княжны была распахнута настежь. Бегло заглянув в нее, Сбыслав заскрипел зубами.

— Видишь, проповедник! — с каким-то злорадством крикнул он в подклеть, где остался Августин. — Не все обещанное я получил.

Князь повернулся к воеводе.

— Давай, Хорол, седлай лошадей! Мы еще можем ее догнать.

Во двор Сбыслав вышел в сопровождении воев и монаха. Здесь князя ожидало еще одно нерадостное открытие. Мешки золота, выданные урманам и лежавшие возле пиршественных столов, исчезли.

— И золота я тоже пока не получил, — бросил он Августину со странным спокойствием. — На коней! Она не могла уйти далеко!

Жар-Ручей исцелил хирдманнов, сумевших достичь его спасительного омута, погасил силу смертоносного зелья и очистил от него кровь. Теперь Хумли Скала, Бови Скальд и Гудред Ледяной Тролль лежали на травянистом берегу, вдыхая прохладу, доносимую до них ветерком. Энунд оглаживал гриву коня, нагруженного мешками с золотом и доспехами хирдманнов — сами они еще не могли нести оружие. Энунд хотел забрать все золото, какое нашел в стане урман, но его оказалось слишком много, потому он прихватил только два мешка, остальные сбросив в ближайшую ложбину и присыпав ветками в надежде, что Сбыслав не сразу до него доберется.

— Я предлагаю присоединиться к отряду радимичей, что дожидается в ложбине сосновника, — сказал он Братьям. — С ними нам легче будет выбраться из краев, занятых сейчас Сбыславом и его дружиной. Радимичи знают здесь все тропы.

— Надо вернуться к реке, — внезапно возразил Гудред Ледяной Тролль. — Или вы забыли, что Храфт Черный ждет нас с отрядом у драконов?

— По воде мы не пройдем через владения Сбыслава, — выссказал Бови Скальд.

— Однако, бросить товарищей мы тоже не можем, — настаивал Гудред.

— Идем к реке, — твердо проговорил Энунд, и Братья подчинились его решению.

Хирдманны развернулись к ольховой роще, в которой сын Торна Белого когда-то впервые увидел Любаву. Но не прошли они и двух десятков шагов, как натолкнулись на молодого послушника, который вышагнул к ним из-за деревьев. Волки Одина хотели обнажить клинки, однако Бьорн поднял вверх пустые ладони, успокаивая Братьев.

— Я уже давно прячусь здесь, — сказал он. — Ждал, что увижу кого-нибудь из людей Званимира, а встретил вас.

— Что тебе нужно? — недружелюбно сдвинул брови Гудред Ледяной Тролль.

— Я прошу вас взять меня с собой, — неожиданно попросил Бьорн.

— Ты — прихвостень Августина! — почти прорычал Хумли. — Его цепной щенок. Все, что мы можем для тебя сделать — позволить умереть сразу, без мучений.

— Подожди, Скала, — произнес Энунд, ощутивший подспудное доверие к словам послушника. — Пусть скажет сначала все, что хотел.

— Я ушел от Августина, — сообщил Бьорн. — И не желаю иметь с ним больше ничего общего. Возьмите меня — мы единокровники и чтим одних и тех же богов.

— Давно ли ты перестал быть крестопоклонником? — с сомнением в голосе вопросил Бови Скальд.

— С того дня, как у меня раскрылись глаза и я увидел, что за личиной моего наставника скрывается лицемерный и вероломный человек, верить которому нельзя. А еще — с той поры, как начал слышать голоса родных богов. Ощущать дыхание простора и золотое сияние Фрейра-Даждьбога, неискоренимую мощь Тора-Перуна, разлитую в природе, понимать темную мудрость и скрытые пути Одина-Велеса… Князь Званимир доверил мне древние письмена наших предков, изучение которых пробудило мое сердце.

Хирдманны слушали Бьорна в некотором недоумении.

— Странные дела творятся на свете, — покачал головой Хумли Скала. — Что скажете, Братья? — он посмотрел на товарищей.

— Похоже, парень искренен, — признал Гудред Ледяной Тролль. — А нам лишние руки не помешают. Тебе приходилось держать что-то, тяжелее книг? — осведомился он у бывшего послушника.

— Я владею мечом и копьем, — заверил Бьорн.

— Тогда ступай с нами, — Энунд Раздвоенная Секира вновь принял окончательное решение. — Надеюсь, мы не пожалеем, что поверили тебе. Как твое имя?

— Бьорн, сын Эйнара.

— Идем, Бьорн, сын Эйнара. Нам нужно поскорее добраться до реки.

— Не ходите туда! — Бьорн замотал головой, и на лице его проступило выражение ужаса. — Там — смерть!..

— Что ты хочешь сказать? — напряглись хирдманны.

— Сбыслав к вам шел от реки… И прежде, чем встретил вас у Званимира, побывал там. Никого не оставил в живых. Суда ваши тоже сожгли.

Братья застыли в нерешительности. Однако у них еще были сомнения.

— От кого ты слышал об этом? — насел на Бьорна Бови Скальд.

— Ратники Хорола вернулись в Мольбище. Один из них вез с собой голову вашего старшего воина, привязанную к седлу. Чернявого, с широким лицом и поперечным рубцом через всю щеку.

— Храфт Черный… — пробормотал Энунд.

— Тем более нам надо спешить! — заметил Гудред.

Хирдманны двинулись в сторону реки, обходя стороной двор Рыси и другие постройки Берестяного Мольбища. Бьорн, неплохо изучивший все окрестные тропы, вел Волков Одина через перелески, в которых им не грозила встреча с кривичами. Шли остаток ночи, пока не добрались до береговой отмели.

Медленно занимался рассвет. В его бледных отсветах хирдманны увидели угасающие языки пламени, тянувшиеся к сонным облакам от обугленных остовов драконов.

— Сбыслав предусмотрителен, — внезапно расхохотался Хумли Скала кашляющим смехом. — Кажется, он не оставил нам выбора.

Было видно, что на отмели произошел жестокий бой. Песок и редкая трава были еще горячими от пролитой крови. Бездыханные Братья из отряда Храфта Черного распластались в разных позах, утыканные стрелами, порубленные мечами. У некоторых были отсечены головы и кисти правой руки. Похоже, кривичи сделали это для того, чтобы убедить себя в смерти столь упорно сопротивлявшихся противников. Мертвых дружинников Хорола не было — их, видимо, унесли, но на земле остались следы от тел, которые волочили по земле. Перебиты оказались кривичами даже траллы хирда.

— Им повезло больше, чем Олаву, — Бови Скальд задумчиво наклонился над Рагнаром Кабаньей Шкурой и другими павшими хирдманнами. — Они встретили смерть в настоящем бою.

Совершать похоронную тризну не было времени. Собрав тела и сложив их на останки драконов, связанных наподобие плота, Братья отправили убитых в последний путь по реке. Проводив взглядом удаляющееся судно мертвых, побрели вдоль берега вниз по течению.