Артур Конан Дойл - Изгнанники (без указания переводчика)

Таковы были вопросы, касавшиеся событий, происшедших в Париже года два тому назад и конец которых еще не дошел до берегов реки Ришелье. До глубокой ночи, когда его товарищи давно уже храпели под одеялами, де Катина, жмурясь и позевывая все еще старался удовлетворить любопытство старого придворного, посвящая его в сложные подробности версальских сплетен.

Два дня провели наши путники в усадьбе "Св. Мария" и охотно погостили бы и дольше, так как помещение было удобно, прием радушен, но красные оттенки осени переходили уже в коричневые, а они отлично знали, как внезапно налетают снег и мороз в этих северных странах и как потом невозможно будет добраться до места назначения, коли наступит зима. Старый вельможа разослал разведчиков и по воде и по суше, но на восточном берегу не было обнаружено и следов ирокезов. Очевидно, дю Лю ошибся. Но с другой стороны реки к небу по-прежнему поднимались столбы серого дыма, указывая на близко находившегося врага. Целый день эти сигналы опасности были видны из окон усадьбы и из-за частокола ограды, напоминая обитателям, что их подстерегает ужасный рок.

Беглецы отдохнули, освежились и единодушно хотели продолжать путь.

— Если выпадет снег, будет в тысячу раз опаснее, — говорил Амос, — тогда всякий ребенок разыщет наш след.

— Да и чего нам бояться? — доказывал старый Эфраим. — Правда, это пустыня Аравийская, хотя и ведет в землю Ханаанскую. Правь прямо, парень, и не выпускай руля!

— И я не боюсь, Амори, я совсем отдохнула, — подбадривала Адель. — Нам будет гораздо безопаснее в английских провинциях. А теперь, как знать, может быть, этот ужасный монах явится с приказом тащить нас в Квебек или Париж.

Действительно, весьма вероятно, что мстительный францисканец, не найдя беглецов ни в Монреале, ни в "Трех Реках", будет искать их на берегах Ришелье. Когда де Катина вспомнил картину, как изувер тогда плыл мимо в большой лодке, с наклоненным вперед нетерпеливым жестким лицом, с туловищем в темной рясе, раскачивавшимся в такт ударов весел, он почувствовал, что опасность, о которой упоминала Жена, не только возможна, но и вполне реальна. Владелец "Св. Марии" относится к беглецам дружелюбно, но он не посмеет отказаться выполнить требования губернатора. Могучая рука, протянувшись через море из Версаля, тяготела над ними даже здесьг в глубине девственного леса, пытаясь схватить свою жертву и увлечь ее назад, на унижение и горе. Все опасности лесов ничто в сравнении с этим кошмаром.

Помещик и его сын, не зная причин, заставлявших де Катина торопиться, усердно уговаривали его остаться подольше, находя поддержку и в неразговорчивом дю Лю; скупые сдова, произнесенные последним, имели более веса, чем длиннейшие тирады, так как дю Лю говорил только о том, что знал в совершенстве.

— Вы видите мою маленькую усадьбу, — уговаривал старый вельможа, делая изящный жест своей покрытой кольцами рукой, высовывавшейся из кружевной манжетки. — Она, понятно, не такова, какой я желал бы ее видеть, но я готов от всего сердца предложить ее в ваше распоряжение на зиму, если бы вы и ваши товарищи оказали мне честь провести ее здесь. Что же касается вашей супруги, то я уверен в ее способности найти чем заняться и поразвлечься вместе с моей женой. Кстати, де Катина, вы еще не представлены ей. Терье, поди к барыне и доложи, что я прошу ее пожаловать в залу с балдахином.

Де Катина вообще было трудно удивить, но и он был несколько озадачен, когда дама, упоминаемая старым вельможей в преувеличенно почтительных выражениях, оказалась настолько похожей на настоящую индианку, насколько зала с балдахином — на француз скую ригу. Правда, на ней были лиф из ярко-красной тафты, черкая юбка, башмаки с серебряными пряжками, а у пояса висел на серебряной Цепи флакон с душистым мускусным шариком, но Цвет лица этой женщины напоминал кору шотландской сосны, а крупный нос и резкий рот в соединении с висевшими вдоль спины двумя косами жестких черных волос не оставляли ни малейшего сомнения в ее происхождении и расе.

— Позвольте мне, г-н де Катина, — торжественно проговорил владелец "Св. Марии", — представить вас моей жене, Онеге де ла Ну де Сен-Мари, совладелице этого поместья, а также замка д'Андели в Нормандии и поместья Варенн в Провансе, по собственному же происхождению имеющей наследственное право на титул принцессы племени онондагов. Мой ангел, я стараюсь убедить наших друзей погостить у нас в "Св. Марии" и воздержаться до весны продолжать путь к озеру Шамплен.

— По крайней мере оставьте здесь вашу Белую Лилию, — произнесла темнокожая принцесса на превосходном французском языке, сжимая своими медно-красными пальцами белоснежную руку Адель. — Мы сбережем вам ее до весеннего таяния льда, новых листьев и ягод.

Искренние слова хозяйки произвели на де Катина больше впечатления, чем все предостережения, вместе взятые, слышанные им до сих пор. Конечно, уж она-то более других должна понимать грозные знамения времени.

— Не знаю, что и делать? — отчаивался он. — Я должен идти, и тем самым волей-неволей принужден подвергать ее таким опасностям. Я с радостью перезимовал бы здесь, но, даю вас слово, не могу выполнить этого.

— Дю Лю, вы можете помочь нам, — обратился де ла Ну к лесному бродяге. — Что вы посоветуете моему другу, раз ему во что бы то ни стало так необходимо пробраться в английские колонии до наступления зимы?

Мрачный молчаливый пионер задумался над вопросом, поглаживая бороду.

— Есть только один выход, — наконец проговорил он, — да и то рискованный. Леса безопаснее реки, так как прибрежные тростники кишат спрятанными челноками. В пяти милях отсюда находится форт Пуату, а в пятнадцати — Овернь. Завтра мы пройдем лесами до первого укрепления и посмотрим, безопасно ли там. Я отправляюсь с вами и даю слово, что если окажется, что все обстоит благополучно, мы вернемся за ней. Таким же образом мы попадем и в Овернь, а там придется подождать, пока узнаем, где военные отряды индейцев. Я думаю, мы разнюхаем это довольно быстро.

— Как? Вы хотите разлучить нас! — вскрикнула пораженная Адель.

— Так лучше, сестра моя, — подтвердила Онега, ласково обнимая ее. — Ты не знаешь опасности, а мы хорошо ее понимаем и не в состоянии подвергать ей нашу Белую Лилию. Ты останешься здесь и будешь радовать нас, пока великий вождь дю Лю и французский вояка, твой муж, и старый воин, по виду столь суровый, и другой вождь, похожий на дикую серну, не пройдут по лесам и не посмотрят, можно ли твоей ноге ступить на тропинки лесов.

Наконец было все решено и Адель, несмотря на все возражения с ее стороны, была оставлена на попечение хозяйки "Св. Марии", а де Катика поклялся немедленно вернуться за ней из Пуату. Старый вельможа с сыном охотно приняли бы участие в этом предприятии, но на них лежала ответственность за участь своего поместья и всех находящихся под его защитой, к тому же в лесу незначительной горсточке людей грозила меньшая опасность, чем целому отряду. Де ла Ну вручил им письмо к де Ланну, коменданту укрепления Пуату, и ранней зарей все четверо, как тени, выскользнули из калитки ограды и в одно мгновение пропали во мраке громадного леса.