Геннадий Левицкий - Ягайло - князь Литовский

— А князья есть в вашем государстве? Что они делают?

— Есть у нас и князья, и рыцари. Они воюют за наши интересы, а мы, купцы, платим им за это деньги, — ответил торговец.

— Да, — подумал вслух Ягайло, — интересное государство. Князья у них служат купцам, а купцы правят государством, да еще, в придачу, назначают короля в соседнем.

Лицо великого князя литовского застыло в задумчивости, но через некоторое время собравшись с мыслями, он задал очередной вопрос.

— Как долго ты будешь торговать в Вильно? Куда потом лежит твой путь?

— В твоей столице я пробуду еще дней десять, к этому времени дороги должны просохнуть. Затем, присоединившись к купцам из других ганзейских городов, отправлюсь торговать в Золотую Орду.

— И до Золотой Орды добралась Ганза? — удивленно промолвил Ягайло.

Упоминание об этом государстве вызвало новую порцию вопросов. Великий князь разобрался с собственными мятежными подданными и теперь присматривался к соседям своих необъятных владений.

— В Золотой Орде мы частые гости. В основном, торг ведем в ее столице — Сарай Берке. В этом городе я был пять раз.

— И когда ты вернешься обратно? — спросил Ягайло, рассеянно пропустив мимо ушей ответ купца.

— Не скоро, князь. Когда листва, которая еще не распустилась на деревьях, уже начнет опадать.

— Да, действительно не скоро. Что ж, как говорится — торопись медленно, — о чем-то о своем продолжал думать Ягайло. — А кто теперь ханом в Орде? — неожиданно спросил он.

— Этого я не знаю, великий князь; часто не знают имя своего господина и татары. Улус Джучи переживает сейчас трудные времена. Ханы в Сарай Берке меняются, иногда не процарствовав и года. Чтобы завладеть ханским троном, сын убивает отца, брат брата. Но за всеми этими ханами стоит крымский эмир Мамай, который и правит страною в то время, как потомки Чингисхана выясняют родственные отношения с помощью отравленной стрелы или шелкового шнурка.

— Не мог бы ты выполнить маленькую просьбу? ― спросил Ягайло.

— Для тебя сделаю все, что в силах ничтожного немецкого купца.

— Сможешь ли ты передать мое послание этому самому Мамаю?

— Отчего же, смогу. Великий эмир покровительствует иноземным купцам. Он часто принимает оных у себя и подолгу ведет с ними беседы. Но моя жизнь повиснет на волоске, князь, если твое послание окажется черной вестью.

— Об этом не беспокойся. Я думаю, Мамай останется доволен свитком пергамента, который принесешь ему ты. Если согласен выполнить мое поручение, то приходи завтра утром в Верхний замок. Заодно рассчитаюсь с тобой за мизерикордию.

— Хорошо, великий князь, завтра утром я буду в Верхнем замке, — ответил купец все тем же ровным и спокойным голосом.

Попрощавшись с купцом и пожелав ему удачного торга, Ягайло с Войдыллом направились к выходу с торговой площади.

— Что ты думаешь о нашем разговоре с купцом? — спросил Ягайло спутника.

— Ты, князь, стал настоящим господарем. Ольгерд не ошибся в выборе преемника. Москва приютила Андрея Полоцкого, она берет под защиту всех бояр и князей, у нас нашкодивших. Следует ей отомстить, а лучшего союзника, чем Золотая Орда, тебе не найти. Она тоже недовольна Русью, которая присылает ханам с каждым годом все меньше и меньше дани. Еще отец твой искал союза с Ордой, чтобы разгромить Москву, но у него так ничего и не вышло.

— Ну, что ж, Войдылло, — подвел итог великий князь, — пойдем в замок и хорошенько подумаем, что написать этому всемогущему Мамаю.

Лето 1378 года прошло для Ягайлы незаметно в заботах о своем княжестве, в думах о том, как сохранить полученное от отца наследство и преумножить его. Власть оказалась не менее лакомым куском, чем пуховая постель, и Ягайло с удовольствием предался государственным делам. Лишь изредка молодой князь позволял себе развлечься охотой в бескрайних литовских лесах и пущах. Он не был страстным охотником, как его брат, Андрей Полоцкий, но так как охота считалась непременным атрибутом титула князя, то и Ягайло был вынужден соблюдать эти, неизвестно кем и когда установленные, традиции.

Тем временем наступила вторая осень его правления. Однажды, случайно взглянув в окно, Ягайло заметил, как по дороге, ведущей к Верхнему замку, с трудом преодолевая непривычный крутой подъем, движутся два всадника. Несколько поодаль тащилась повозка с привязанной сзади лошадью. Двое слуг помогали явно утомленным лошадям подниматься в гору, на вершине которой расположился величественный, гордый и неприступный Верхний замок.

Ягайло внимательнее присмотрелся к приближающимся гостям и вдруг радостно стукнул себя ладонью по затылку. Он позволил себе этот далеко не княжеский жест, когда узнал одного из путников: «Это же купец, который повез мою грамоту в Золотую Орду!» Действительно, из дальних странствий вернулся наш старый знакомый ганзейский торговец.

Ягайло перевел взгляд на второго всадника и принялся с интересом его рассматривать. А любопытство спутник купца вызывал немалое не только у великого князя. На нем был надет яркий халат, из-под распахиваемой ветром полы которого виднелись широкие шаровары, такие же необычные для Литвы, как и халат. Смуглое, с желтоватым отливом лицо и узкие глаза как бы дополняли невиданный наряд.

«Что за странное привидение? — Ягайло не мог оторвать взгляда от спутника ганзейского купца. — Интересно, кого ко мне тащит немец?»

Гости приблизились к замковым вратам, и Ягайло, наконец, покинул свой пост у окна — нужно было готовиться к встрече гостей. Он вышел из комнаты и громко крикнул:

— Войдылло!

Одна из дверей почти сразу распахнулась, и в коридоре показался тот, кого звал князь.

— Войдылло, — обратился Ягайло к фавориту, — сейчас к замку приближается немецкий купец с каким-то странным человеком. Купца немедленно проводи ко мне, а его спутника со слугами размести в комнате для гостей.

Спустя некоторое время в дверь комнаты Ягайлы вежливо постучали.

— Входи, дорогой друг, — с широкой улыбкой встретил князь немца, и сразу же забросал его вопросами. — Как съездил? Благополучен ли был путь? Выгодно ли продал товар?

— Благодаренье богу, светлый князь, поездка прошла успешно. Товар свой продал выгодно, а на вырученные деньги привез много редкостных вещей Востока, за которые надеюсь получить хорошие деньги.

— Не беспокоили тебя в пути лихие и разбойные люди?

— Бог миловал, князь. О моей безопасности на обратном пути позаботился сам великий татарский эмир Мамай. Для защиты меня и моих товаров он отправил десятка три свирепых всадников, а также выдал охранную грамоту.

С последними словами купец достал из кармана и развернул перед князем длинный и узкий лист пергамента. Вверху его пестрели какие-то непонятные знаки, а от половины, русский текст гласил: