Геннадий Левицкий - Ягайло - князь Литовский

Накануне встречи великий магистр посетил берег Дубиссы, разделявшей владения Ордена и Литвы. Остров лежал точно на середине реки. По обоим берегам росли лишь небольшие кустики, за которыми не спрячешь не то что войска, но даже одного человека. По всему видно, магистр остался доволен местом будущих дипломатических переговоров.

На следующий день со стороны владений Тевтонского ордена к реке подъехало семь всадников во главе с Конрадом Цольнером. На острове уже грелись у костра пятеро литовцев. Шестой человек остался на противоположном берегу охранять оседланных лошадей. Немцы также спешились и направились к покрытой голубым льдом Дубиссе. Ступив на скользкую гладь, великий магистр остановился и начал о чем-то переговариваться со спутниками.

— Ягайло! — крикнул вдруг Конрад Цольнер.

— Да, великий магистр!

— Лед может не выдержать тяжелых доспехов моих воинов. Я пойду на остров один.

— Хорошо, магистр, я отошлю литовцев на берег.

Литовский князь встретил Конрада Цольнера упреком. Видимо, он решил, что лучший способ защиты — это нападение.

— Великий магистр, мы договорились, что с каждой стороны будет по пять воинов, а с тобой пришли семь.

— Двое лишних должны позаботиться о спасении души твоей, грешник.

— Вот как? — удивился Ягайло.

— Да, я взял с собой двух епископов. Ведь ты обещал креститься в нашу веру, а крестным отцом твоим стану я.

— Спасибо за честь, отец, — с плохо скрываемой насмешкой поблагодарил Ягайло, — но с крещением я, пожалуй, подожду. От князя-католика отвернутся и православные и язычники, а что я получу взамен?

— Ты уже получил литовский трон.

— Я его еще с большей легкостью потеряю, чем получил, если приму крест из твоих рук, великий магистр.

— Креститься ты не хочешь, — печально подвел итог Конрад Цольнер. — А как же быть с другими невыполненными обещаниями.

— О чем ты говоришь, дорогой магистр?

— В недавнем договоре ты обязался не вступать в войну ни с кем из соседей без нашего согласия. Почему же ты, не посоветовавшись с Орденом, напал на мазовецкого князя?

— Он укрыл в Черском замке моего пленника Витовта. И если бы литовцы не вошли в Мазовию с единственной целью — вернуть свои исконные владения, Янош с Витовтом непременно бы напали на Литву. В этой войне был дорог каждый день, поэтому я и не послал гонца в Мальборк.

— По какому праву Витовт твой пленник?

— Он хотел продаться Москве, а его мать отдала Яношу мазовецкому города, принадлежавшие Великому княжеству Литовскому.

— Витовт, прежде всего, великий князь литовский, и он имеет полное право распоряжаться половиной княжества. Поэтому ты должен вернуть Витовту хотя бы часть земель из наследия его отца.

— Отдать Витовту даже один город Литвы равносильно тому, чтобы выкопать своими руками себе могилу, — ухмыльнулся Ягайло.

— Признаться, меня мало волнуют твои отношения с Яношем мазовецким и даже с Витовтом, — смирился великий магистр. — Меня интересует другое: когда ты выполнишь первый пункт нашего договора?

Ягайло напряженно молчал.

— Или ты забыл, что в договоре написано твоей рукой? — сурово спросил Цольнер, сжигая собеседника пронизывающим взором.

— Нет, магистр, отчего же забыл… Помню, — признался Ягайло, отводя глаза в сторону.

— Помнишь, но, как я понял, и этот пункт нашего договора выполнять не собираешься. Вместо того чтобы отдать Жемайтию Тевтонскому ордену, ты продолжаешь укреплять пограничье. Едва ли ни через каждую милю наставил крепостей, уж не задумал ли ты каменной стеной отгородить Жемайтию от Пруссии?

— Если отдам тебе, великий магистр, Жемайтию, а Витовту земли его отца, то что же останется мне?

— Не прибедняйся, Ягайло. Законные земли, полученные от Ольгерда, останутся за тобой. Твоим будет Вильно…

— Будет, до тех пор, пока вы с Витовтом не раздавите меня с двух сторон, как только вам этого захочется.

— Хорошо, Ягайло, Витовту можешь ничего не давать, но Орден должен получить Жемайтию.

— Нет, дорогой магистр, о том, чтобы отдать Жемайтию Тевтонскому ордену сейчас, не может быть и речи. Такой щедрости не поймут мои подданные, а тем более жители несчастной Жемайтии. Нужно набраться терпения, великий магистр, и подождать немного, пока мое положение укрепится, и я, наконец, избавлюсь от Витовта.

— А как же быть с клятвенными обещаниями?

— Прости, великий магистр, сам не ведал, что творил.

— Господь тебя накажет за клятвоотступничество, — пообещал Конрад Цольнер. — Ты еще не раз пожалеешь о своем упрямстве. Не отдал Жемайтию — потеряешь большее.

Прибыв в Мальборк после неудачных переговоров с Ягайлом, великий магистр застал в своем замке Витовта.

— Давно здесь? Когда вернулся из Жемайтии? — спросил Конрад Цольнер.

— Вчера.

— И как твои успехи? Много литовцев решилось вручить свои мечи и сердца благородному наследнику Кейстута?

— Со мной пришло триста сорок воинов.

— Что ж, неплохо, — проронил великий магистр.

— Их будет намного больше, если мы начнем войну с Ягайлом, — пообещал Витовт.

— Не терпится поговорить на мечах с двоюродным братом?

— Да.

— Видишь ли, Витовт, теперь выступать в поход нет смысла. Начинается весенняя распутица, и мои рыцари не пройдут через литовские болота. Надо ждать, пока высохнут дороги и войдут в свои русла реки. А это произойдет, я думаю, не раньше чем через месяц.

— Хотелось бы поскорее, великий магистр.

— Весна…, — беспомощно развел руками Конрад Цольнер. — Нам остается только одно: молить бога, чтобы послал хорошее солнце и избавил нашу землю от дождей. Не грусти, Витовт, придет пора, и Ягайло упадет перед тобой на колени.

— Можно полюбопытствовать, сколько воинов Орден сможет выставить для похода на Ягайлу, — спросил Витовт.

— Число воинов ты узнаешь тогда, когда они будут выходить из Мальборка, но можешь не волноваться: их хватит для воплощения в жизнь наших замыслов, — успокоил Витовта великий магистр. — А вот имя храбреца, который поведет доблестных рыцарей, я, пожалуй, могу назвать, если это тебя интересует.

— Кто же он?

— Во главе сил, которые вернут тебе трон, встанет покоритель Трок, маршал Куно фон Хаттенштейн.

— Прости за откровенность, но этот человек не годится для воплощения в жизнь наших замыслов.

— Это почему же? — насторожился Конрад Цольнер. — Я уверен, едва маршал появится в Литве, воины Ягайлы разбегутся как трусливые зайцы. В их памяти еще не стерся последний поход Куно фон Хаттенштейна.

— Именно поэтому доблестный маршал не подходит для нынешней войны. Литовцы помнят, как он жестоко обошелся с пленными защитниками Трок, и теперь, поверь мне великий магистр, воины трокского замка будут защищаться до последней капли крови.