Амитав Гош - Стеклянный Дворец

Первая принцесса теперь стояла перед лицом нового кризиса. Должна ли она покинуть Ратнагири и уехать в Бирму с матерью? Или остаться с Савантом?

Принцесса обещала мужу, что поедет с матерью в Бирму, а потом вернется, как только ее величество обустроится в новом доме. Савант поверил ей на слово и не стал возражать. Но в день отъезда королевской семьи он ступал по пристани Мандви с тяжелым сердцем. Он знал, что они с детьми видят принцессу в последний раз.

Сопровождающая королеву группа медленно продвигалась по континенту, из Бомбея на восток, по железной дороге. В Калькутте королева со свитой остановилась в Гранд-отеле. Так вышло, что Вторая принцесса в это время тоже жила в Калькутте вместе с мужем, она едва ли могла проигнорировать присутствие матери и сестер. Однажды вечером изгнанная из семьи принцесса собралась с мужеством и отправилась в Гранд-отель к матери.

Королева категорически отказалась принимать и дочь, и зятя. Принцесса, прекрасно зная мать, благоразумно отступила, но только не ее муж, который безрассудно ворвался без приглашения в покои королевы. Эта атака немедленно получила отпор: с единственным яростным окриком королева спустила своего непризнанного зятя с мраморной лестницы Гранд-отеля. По неудачному стечению обстоятельств, он был обут в туфли на гладкой кожаной подметке. Он подскользнулся и полетел в холл, где прибывающих гостей приветствовал камерный оркестр, приземлившись прямо в его центр, как прыгающая форель. Виолончель треснула, а у альта полопались струны. Рядом сидела Третья принцесса, ее нервы и так были натянуты после недавнего путешествия. Она впала в истерику и долго не могла успокоиться. Пришлось послать за доктором.

В апреле 1919 года королева со свитой сели на борт "РМС Аранколы". Четыре дня спустя они прибыли в Рангун и вдохновились при виде бунгало на Черчилль-роуд. Две недели прошли в деятельной суете. Потом Первая принцесса застала всех врасплох, заявив, что готова вернуться к Саванту. Семейные советчики заламывали руки. Решили, что долг принцессы, как старшей дочери, остаться с матерью, а сделанные обещания можно было позабыть в интересах здравого смысла и приличий. Никто не сомневался, что найдутся основания для того, чтобы аккуратно закрыть двери перед Савантом.

Но теперь Первая принцесса показала себя истинной представительницей династии, плоть от плоти Канбаунов - ее любовь к бывшему кучеру семьи оказалась столь же непоколебимой, как привязанность матери к королю. Отринув семью, она вернулась к Саванту и больше никогда не покидала Ратнагири. Остаток жизни она провела с мужем и детьми в маленьком доме в пригороде. Именно там она и умерла двадцать восемь лет спустя.

Вторая принцесса с мужем несколько лет прожила в Калькутте, прежде чем переехать на горную станцию Калимпонг неподалеку от Дарджилинга. Там принцесса с мужем занялись молочным бизнесом.

Так вышло, что из четырех принцесс те двое, что родились в Бирме, выбрали жизнь в Индии. Младшие сестры, напротив, родились в Индии, но осели в Бирме, обе вышли замуж и завели детей. Что до королевы, то она провела последние годы в своем доме в Рангуне на Черчилль-роуд. Деньги, которые ей удавалось получить от колониальных властей, она тратила на религиозную благотворительность и пищу для монахов. Она всегда носила только белое, принятый в Бирме цвет траура.

После прибытия королевы в Рангун Долли несколько раз ей писала с просьбой посетить резиденцию. Ни на одно из писем она не получила ответа. Королева умерла в 1925 году, через шесть лет после возвращения из Ратнагири. Несмотря на то, что столько лет она провела в заточении, город внезапно охватил порыв сентиментальности, и народ в трауре высыпал на улицы. Королеву похоронили около пагоды Шведагон в Рангуне.

В 1929 году, после многолетнего перерыва, Долли получила письмо из Нью-Йорка. Оно пришло от Умы, которая писала, что покидает Америку. Уме исполнилось пятьдесят, и она жила вдали от Индии больше двадцати лет. Во время ее отсутствия умерли родители, оставив ей первый этаж дома, Ланкасуки (верхний этаж отошел к ее брату, который женился и стал отцом троих детей). Ума решила вернуться домой в Калькутту и остаться там.

Ума написала, что из-за назначенных в Токио, Шанхае и Сингапуре встреч она скорее предпочтет плыть через Тихий океан, чем через Атлантику. Одним из преимуществ такого маршрута будет также то, что она сможет посетить друзей - Мэтью и Эльзу в Малайе и, конечно, Долли и Раджкумара в Рангуне. Она предложила Долли встретиться в Морнингсайде и провести там две недели, это будет приятный отдых, а потом они поедут в Бирму вместе, после стольких лет нужно было многое успеть сделать. Будет лучше, если Долли приедет с Нилом и Дину, это даст Уме возможность познакомиться с мальчиками.

Письмо потрясло Долли. Несмотря на радость после получения новостей от подруги, она была несколько напугана. Возобновить эту давно забытую дружбу было не так-то легко. Долли не могла не восхищаться прямотой Умы, она понимала, что сама отдалилась от мира, вела затворнический образ жизни, не желая путешествовать или даже выходить из дома. Она была довольна своей жизнью, но ее беспокоило, что мальчики так мало видели мир - Индию, Малайю или другие страны. Неправильно, что они никогда не были нигде кроме Бирмы, никто не мог предсказать, что ждет впереди. Даже несмотря на закрытые ставнями окна своей комнаты она ощущала охватившее страну беспокойство.

Долли не была в Морнингсайде пятнадцать лет, с первого визита, как и мальчики. Она понимала, что Раджкумар вряд ли согласится поехать. Он работал больше, чем когда-либо, много недель она практически его не видела. Когда Долли обсудила с ним эту идею, он резко покачал головой, как она и ожидала: нет, он слишком занят, он не поедет.

Но саму Долли всё больше привлекала идея встретиться с Умой в Морнингсайде. Будет интересно снова увидеть Мэтью и Эльзу. Один раз Мартинсы вместе с двумя детьми приезжали погостить к ним в Бирму, после Элисон у них родился мальчик, Тимми. Дети были совсем маленькими и очень хорошо ладили друг с другом, даже Дину, замкнутый по натуре и с трудом заводящий друзей. Но это было очень давно, теперь Дину исполнилось четырнадцать, он учился в школе Сент-Джеймс, одной из лучших в Рангуне. Нилу было восемнадцать, сильный и общительный, он с неохотой учился в рангунском колледже Джадсона и хотел побыстрее войти в тиковый бизнес, но Раджкумар сказал, что не возьмет его в семейное предприятие, пока сын не закончит учебу.

Когда Долли рассказала Нилу о поездке в Морнингсайд, он загорелся энтузиазмом и жаждал туда поехать. Ее это не особо удивило, Долли знала, что он всегда ищет способ увильнуть от учебы. Дину хотел поехать гораздо меньше, но сказал, что хочет заключить сделку: он поедет, если мать купит ему в "Роу и Ко" фотоаппарат Брауни. Она согласилась, ей нравилось поощрять интерес сына к фотографии, частично потому что она полагала, что он проистекал из детской привычки заглядывать ей через плечо, когда она рисовала, а частично потому, что Долли чувствовала, она должна поощрять любую деятельность, которая позволит сыну выйти из своей скорлупы.