Александр Чаковский - Неоконченный портрет. Книга 1
- Название:Неоконченный портрет. Книга 1
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Госкомиздат СССР
- Год:1984
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Чаковский - Неоконченный портрет. Книга 1 краткое содержание
Роман Александра Чаковского посвящен жизни и деятельности тридцать второго президента США Франклина Д. Рузвельта. Роман создан на основе документальных материалов.
Неоконченный портрет. Книга 1 - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Приехавшие в Уорм-Спрингз корреспонденты уже безрезультатно штурмовали отель, где короткое время пробыл Осменья. Ничего толком не узнав, разочарованные, вернулись они в свой коттедж. Когда их неожиданно вызвали в «Маленький Белый дом», они отправились туда без промедления.
Это была 998-я по счету и… последняя пресс-конференция Рузвельта. Необычность ее заключалась в том, что она состоялась не во вторник или в пятницу, как обычно в Белом доме, а в четверг.
Приглашенные в тесную гостиную президента журналисты увидели Рузвельта в большом коричневом кожаном кресле и рядом с ним темнокожего седого филиппинца. У ног Рузвельта пристроился Фала.
В углу кабинета сидела с раскрытым блокнотом в руках Дороти Брэйди, дежурная секретарша президента.
— Я хочу, — начал Рузвельт, — представить вам моего друга президента Филиппин мистера Серхио Осменью... — Хитро улыбнувшись, он добавил: — Я думаю, нет необходимости напоминать вам, что эта встреча происходит в Вашингтоне, в Белом доме, в Овальном кабинете.
Рузвельт немного помолчал, взял сигарету из пачки «Кэмел», лежавшей на маленьком столике справа от президентского кресла, вставил ее в мундштук и закурил.
— Мне хочется, — продолжал он, — чтобы вы, как и я, услышали от президента о тех варварских разрушениях, которые произвели на Филиппинах японские оккупанты, чьи действия ничем не отличаются от действий Гитлера.
Когда Рузвельт представлял его журналистам, Осменья широко улыбался, но при упоминании о японцах невольно нахмурился.
Рассказывая журналистам об ужасах японской оккупации, Осменья говорил долго. Рузвельт, мгновенно определявший, как корреспонденты воспринимают его собственные выступления на пресс-конференциях, заметил, что журналисты перестали записывать слова филиппинца и нетерпеливо заерзали на своих стульях.
О положении на Филиппинах они знали из газетных сообщений: при американских войсках, освобождавших острова, было немало представителей прессы. Журналистов интересовала лишь сама встреча президентов. Только она и заслуживала внимания. После того как Осменья наконец умолк, Рузвельт — опять с улыбкой — стряхнул пепел своей сигареты прямо на пол и произнес:
— Вопросы?..
— Мистер президент — по привычке поднимая руку, обратился к Рузвельту один из журналистов, — я позволю себе задать вопрос, который, правда, так же далек от Филиппин, как мы от Белого дома...
Последние слова журналист произнес с нарочитой усмешкой заговорщика, и Рузвельту это не понравилось.
— Я хочу спросить, — продолжал журналист, — правда ли, что, по договоренности в Ялте, Россия получит три голоса в Объединенных Нациях вместо одного? Как вы знаете, мистер президент, это один из тех вопросов, которые волнуют сейчас нашу прессу.
Вопрос задал Роберт Никсон, корреспондент агентства Интернэшнл Ньюс Сервис, и он показался Рузвельту несколько нелояльным, если не прямо провокационным. Никсон был одним из трех корреспондентов, которым президент доверял и брал их с собой, куда бы ни ехал. Этих трех журналистов он пригласил и в Уорм-Спрингз.
Все они были тесно связаны с президентом и любили его. Роберт Никсон как-то раз публично заявил, что для президента характерны человеческая теплота, находчивость, ярко выраженное чувство юмора и то, что в газетном ремесле называется «нюхом на новости». Ему, вероятно, следовало бы сказать точнее; «нюхом на то, каких новостей жаждут корреспонденты».
Это вовсе не означало, что президент заигрывал с представителями прессы. Если Рузвельт считал, что журналисты хотят поставить его в тупик, он просто набрасывался на них, как лев. Одного из них он как-то раз назвал «хроническим лжецом». Другому посоветовал надеть «дурацкий колпак и постоять в углу».
Тем не менее Рузвельт был прав, говоря: «Я всегда терял друзей, но у меня всегда были друзья». Трое журналистов, приглашенных сейчас в президентский коттедж, конечно же, принадлежали к числу его друзей. Рузвельт знал это. Но вопрос Никсона вызвал у него раздражение, так как относился к тому ялтинскому решению, за которое президента особенно резко критиковали правые американские газеты.
— Это правда, — невозмутимо ответил Рузвельт.
— Но в коммюнике Конференции об этом нет ни слова! — воскликнул другой журналист.
— И это правда, — ответил Рузвельт. Под укоризненным взглядом Брэйди он снова потянулся к пачке сигарет.
— Но почему? На месте американского президента я бы протестовал против такого ущемления интересов Соединенных Штатов!
— Я очень сожалею, но американский народ и, смею думать, господь бог предпочли видеть на этом месте меня, а не вас, — с добродушной иронией ответил Рузвельт. — Российская Федерация, Украина и Белоруссия, — продолжал он уже серьезно, — главные по значению республики в составе Советского государства. Они больше всех остальных пострадали от гитлеровского нашествия. Кроме того, эти республики граничат с иностранными государствами. Короче говоря, я не вижу ничего предосудительного в том, что Украина и Белоруссия наряду с Российской Федерацией станут членами ООН.
— Интересно, что подумал бы Сталин, если бы вы предложили ему, чтобы Соединенные Штаты получили три голоса в ООН, — съехидничал Мерримэн Смит из Юнайтед Пресс.
— Что он подумал бы, я не знаю, — резко ответил Рузвельт. — А вот что он заявил в ответ на такое предложение, я слышал собственными ушами.
— Что же именно?
— Пожал плечами и сказал, что возражать бы не стал.
— Но в коммюнике... — начал было Мерримэн Смит.
— В коммюнике, — прервал его Рузвельт, — нет ни слова о нормах представительства в Организации Объединенных Наций. Это предстоит решить предстоящей Конференции в Сан-Франциско. Однако не буду скрывать: мы обещали поддержать просьбу русских.
— А Черчилль? Какова его позиция? — спросил Гарри Оливер из Ассошиэйтед Пресс.
— Вы, кажется, представляете себе моего друга сэра Уинстона как человека, готового возражать против любого предложения, если его внесут русские? Перефразируя Марка Твена, позволю себе заметить, что слухи о несговорчивости Черчилля сильно преувеличены.
— Следовательно, Украина и Белоруссия будут полноправными членами Организации?
— Вы, кажется, представляете себе эту Организацию как аристократический клуб, члены которого принимают решения, а гости только при сем присутствуют? Не забудьте, что это будет Организация Объединенных, а не разъединенных наций, — внушительно произнес Рузвельт. — Любое государство — Франция, Великобритания или Соединенные Штаты — будет иметь в нем такие же права, как, скажем, Филиппины.
— Филиппины?! До сих пор мы не знали, что есть такое самостоятельное государство! — чуть ли не в один голос вскричали журналисты.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: