Николай Энгельгардт - Павел I. Окровавленный трон

Она посмотрела в зеркало и, довольная этим преображением, решила его сделать полным при помощи румян и мушек, как видела она, поступает ее хозяйка; только румяна она положила себе на нос а мушку прилепила посреди лба.

Это еще не все.

Рим освобожден и доволен воздадим благодарность богам!

Ты его сын. Но разве Рим столица мира не более является твоей матерью? И не более тебе брат каждый из заговорщиков? Что из того, если тиран, раб похоти обольстил Сильвию и дал тебе жизнь? Оставь ошибки и гимен твоей матери! Катон образовал твои нравы, один Катон твой отец, ему ты обязан своей добродетелью, вся душа твоя дана тебе им, разбей же недостойные узы, которые накладывают на тебя ныне, пусть нашим общим клятвам отвечает твоя стой кость, и у тебя нет родных кроме мстителей вселенной.

Я не изменю своей стране ради моего отца, одобрят ли или нет мою суровую стойкость.

Он изучил науку кознедейства

Все это — преувеличение!

Анна значит «благодать»

Граф Александр Иванович Рибопьер вместе со многими другими узниками был выпущен из Петропавловской крепости в первые же дни по воцарении Александра Первого. Выходя из камеры, граф мелом написал на дверях ее: «Свободен от постоял, — так он веровал в силу либеральных намерений юного императора. Предсказание графа не оправдалось. Петропавловская крепость не свободна от «постоя» даже и до сего дня. (Прим. автора)

Знаете ли вы, что этот маленький проказник меня завоевал?

Нет больше горя, как в бедствии вспоминать о счастливом прошлом (Данте).

Вы здесь повелительница! Желайте!

Чудовище расточает ей жгучие ласки!

Если вы меня любите, обожаемое чудовище, докажите это, показавшись мне на глаза!

О, Психея! Любопытство — часто подводный камень счастья!

Черпать из фонтана черную и смрадную волну!

Музы, дочери неба сестры чуждые ревности

Они питаются амброзией а не полынью и желчью.

Какой вы ветреник, мой друг!

О, несчастная Ифигения! Твое отечество уничтожено! У вас нет более короля. А у меня более нет родителей! Смешайте ваши жалобные крики с моими стонами! У вас нет более короля, а у меня не стало родителей! О, несчастная, несчастная Ифигения!

И на всяком-то шагу судьба толкает меня в бездну! Я вижу вокруг себя опасность и преступление!

Помните, господа, чтобы полакомиться яичницей, надо прежде всего разбить яйца.

Имя отечества заставляет биться мое сердце, моя душа полна святой горячностью

Брут — суровый республиканец, жестокий гражданин, могущественный гений, герой, вооруженный против тирании.

Я всегда — независимость и только гражданин во всем; с меня достаточно чувства долга; остальное для меня не существует; идем, не будем думать ни о чем более, кроме избавления от рабства

О, тень Катона! Поддержи мою добродетель!

Клянемся истребить всякого, кто замыслит управлять подобно ему, будь то наши собственные сыновья, братья, отцы; но если они тираны, Брут, они наши противники. Для истинного республиканца нет ни отца, ни сына, кроме добродетели, отечественных богов, законов и родины

Мы пришли именем отечества просить ваше императорское величество отречься от престола, потому что…

Потому что вы порой теряете рассудок. Личная безопасность и пристойное содержание вам гарантируются вашим сыном и государством

Довольно строить из себя ребенка, начинайте царствовать!

Подите покажитесь гвардии!

«Le 28 janvier naquit le grand due Michel. Ce fut un grand événement á la cour parce que c'était le premier fils de l'Empereur, fils d'empereur , qui naquit en Russie et que les discussions á ce sujet furent sans nombre. Je me souvient distinctement d'une personne qui demanda si, en sa qualité de fils d’empereur, le nouveau-né n'avait pas des droits autrtône fort supérieurs á seux des trois princes, ses fréres aines qui n'étaient que fils de grand due et que la galerie fut partagée dans ses avis».

Comte Fédor Golovkine. La cour et le regne de Paul I Paris, 1905, p. 168.

Солдат, подобно мне, может справедливо предъявлять права на управление государством, когда он знает, как его защищать.

Вольтер. «Меропа».

Боже, помоги мне перенести!