Дмитрий Петров - Юг в огне

Окрыленный такими успехами и почувствовав себя довольно прочно, Деникин издал «вооруженным силам Юга» приказ: «Поход на Москву!»

В этом приказе писалось:

«…Имея конечной целью захват сердца России — Москвы, приказываю:

1. Генералу Врангелю выйти на фронт Саратов — Ртищево — Балашов… Продолжать наступление на Пензу, Рузаевку, Арзамас и далее — Нижний Новгород — Владимир — Москва.

Теперь же направить отряды для связи с Уральской армией для очищения нижнего плеса Волги.

2. Генералу Сидорину правым крылом… продолжать выполнение прежней задачи по выходу на фронт Камышин — Балашов. Остальным частям развивать удар на Москву в направлениях: а) Воронеж — Козлов — Рязань и б) Новый Оскол — Елец — Кашира.

3. Генаралу Май-Маевскому наступать на Москву в направлениях Курск Орел — Тула. Для обеспечения с запада выдвинуться на линии Днепра и Десны, заняв Киев и прочие переправы на участке Екатеринослав — Брянск.

4. Генералу Добровольскому выйти на Днепр от Александровска до устья, имея в виду в дальнейшем занятие Херсона и Николаева»…

Деникин не сомневался в осуществлении своего плана.

Скопив огромные силы на Южном фронте, белые повели активное наступление на север, держа направление на. Елец — Орел — Брянск. Конечной задачей было овладение к новому году Москвой. Вскоре белые заняли многие города Украины.

Основной силой белых на этом участке фронта была добровольческая армия под командованием генерала Май-Маевского. Первый добровольческий корпус белогвардейского генерала Кутепова, в состав которого входили отборные офицерские части — корниловская, алексеевская, марковская и Дроздовская дивизии, — стремился вбить клин между XIII и XIV Красными Армиями и прорваться к Орлу и Туле, а затем и к Москве.

Правее этого корпуса, в статридцатикилометровом разрыве между XIII и VIII Красными Армиями, безнаказанно разгуливали кавалерийские корпуса белых генералов Мамонтова и Шкуро.

Донская армия, под командованием генерала Сидорина, действовала на Воронежском направлении. В ее задачу входило захватить Бобров, Лиски, Балашов.

В районе Астрахани против красных дрались Кавказская армия генерала Врангеля и группа войск Северного Кавказа генерала Драценко.

Силы белых только лишь на Южном фронте насчитывали около ста шестидесяти тысяч пехоты и кавалерии при пятистах орудиях и двух тысячах пулеметов…

В то же время с востока, поддерживаемый иностранными интервентами, угрожал Советской республике Колчак. Со стороны Эстонии на Петроград двигалась армия Юденича. На Западном фронте наступали петлюровцы, тесня XIV Красную Армию. На Житомирском и Коростеньском направлениях, заняв Минск, ожесточенные бои вели с XVI Красной Армией белополяки.

Огромные пространства страны, ее важнейшие центры со всей промышленностью, с сырьевыми и продовольственными базами были в руках контрреволюционных армий и иноземных интервентов…

Ленин писал в то время, что наступил один из самых критических, по всей вероятности, даже самый критический момент социалистической революции…

Он бросил клич советскому народу: «Все на борьбу с Деникиным».

В истерзанной в кровопролитных битвах с многочисленными врагами, истощенной голодом и разрухой стране бурлила могучая духовная сила, горел неиссякаемый животворный огонь. Эта сила — Коммунистическая партия. Она воодушевляла массы, вела их вперед, к победе…

В июле прошел пленум ЦК РКП(б), посвященный вопросам обороны страны. На другой день состоялось объединенное заседание ВЦИК, Московского Совета и ВЦСПС, на котором выступил Ленин, призвавший мобилизовать усилия трудящихся всей страны для отпора врагу.

Была проведена частичная партийная, комсомольская и профсоюзная мобилизация. На Южный фронт отправилось до двадцати тысяч коммунистов, десять тысяч комсомольцев и тридцать пять тысяч членов профсоюза.

В конце сентября Реввоенсовет республики вынес решение разделить Южный фронт на два — Южный и Юго-Восточный. Командующим Южным фронтом был назначен А. Е. Егоров. Конному корпусу Буденного было приказано разгромить кавалерийские корпуса белогвардейских генералов Мамонтова и Шкуро. Таким образом, способствовать наступлению VIII армии…

Все лето конный корпус Буденного провел в жестоких боях с белыми.

В сентябре полили дожди. Хмурые, неприветливые рваные тучи обложили небо. Черноземные дороги расквасились, по ним ни проехать, ни пройти. На фронте наступило затишье.

Штаб конного корпуса находился в селе Неждановке. Буденный только что получил приказ перебросить свой корпус под Воронеж для борьбы с конницей генерала Мамонтова. Позвав к себе начальника оперативного отдела штаба Зотова, Буденный разложил на столе карту.

— Перед нами, товарищ Зотов, — сказал он, — поставлена ответственная задача разгромить конницу Мамонтова, захватить Воронеж и важную в стратегическом отношении узловую станцию Касторная, а затем ударом на Курск отрезать дальнейшее продвижение противника… Я уже прикидывал план действий нашего корпуса… Вот, смотрите, — начал он чертить карандашом по карте.

Задача, поставленная перед корпусом, была трудная.

Район предполагаемых действий его представлял черноземную равнину, превращенную начавшимися дождями в сплошное непроходимое болото. Равнина с двух сторон пересекалась двумя водными преградами — реками Воронеж и Дон. По трем железнодорожным линиям, проходившим по равнине, взад-вперед угрожающе курсировало до десятка вражеских бронепоездов. Город Воронеж, находившийся в руках белых, был ими сильно укреплен, местами обведен проволочными заграждениями.

— Да-а, — протянул Зотов, покручивая ус. — Погодка, я вам скажу, не способствует нам… Как по такой грязюке потянешь артиллерию, обозы?..

— Не ныть, товарищ Зотов, — сказал Буденный. — Грязь — не помеха… Вылезем из нее… Вы понимаете положение под Воронежем…

Он не досказал своей мысли. На улице послышались крики.

— Что такое? — прильнул к окну Буденный.

Возбужденно крича, на улице толпились конники. Здрав головы, они указывали на что-то в небе.

— Вон он!.. Вон!..

— Белый! — гадал один.

— Красный! — предполагал второй.

«Наверно, аэроплан», — подумал Буденный и, заметив, что некоторые красноармейцы намереваются обстреливать его, распахнул окошко.

— Не стрелять! — крикнул он. — Может, это свои, — и сейчас же побежал на улицу. Зотов последовал за ним. Над селом, жужжа, как шмель, низко кружил аэроплан, но не приземлялся. Летчик, видимо, не был уверен, те ли войска здесь расположены, которые он искал.

— Машите ему, чтоб садился! — крикнул конникам Буденный и, сняв фуражку, стал размахивать ею, давая понять, чтоб летчик приземлялся.