Валерий Воронин - Замок воина. Древняя вотчина русских богов

Неясные, запутанные пояснения матери Сулима слушала, но смысла и значения сказанного не понимала. Но желание быть похороненной именно под пешеходной дорожкой она исполнила. Что же касается башни – то вскоре хозяйка дома и вовсе перестала об этом думать. Ни средств, ни денег, ни сил на подобные работы у одинокой женщины не было. Так что реконструкцию башни пришлось отложить на долгие годы.

Много лет спустя я вместе с дедом Василием посетил усадьбу, где когда-то жила Сулима. Накануне выпал снег, и мы протаптывали в нём узкую скрипучую тропинку. Недалеко от дома мы остановились. Оказалось впоследствии, как раз на том месте, где была захоронена Шариде. Но снег тогда замёл землю, и я даже не видел, что стою на пешеходной дорожке. Тем более мне и в голову не могло прийти, что подо мной находится усыпальница. Никакой башни рядом я не обнаружил. Завещание Шариде в этом направлении так и не было исполнено. А может быть, просто время для её возведения ещё не подошло?

Что я испытывал, стоя над могилой Шариде? Откровенно сказать – не помню. В тот момент меня заботило то, что я вторгся в пределы частного владения без разрешения хозяев, и это обстоятельство меня тревожило больше всего. Но ведь я стоял над усыпальницей – это факт! Дед Василий устроил такую «встречу» с прошлым или в том состояла воля самой Шариде – судить не берусь. Но именно после посещения дома Сулимы у меня появилось желание узнать об этой семье как можно больше и, конечно же, о самой Шариде.

Долгие годы я не мог найти ответ на странное желание суфии быть похороненной под пешеходной дорожкой. Вначале я предположил, что она просто замаскировала собственную усыпальницу, чтобы никто в последующем не смог её отыскать и разграбить. Но позже свою точку зрения я изменил.

Дело в том, что я открыл для себя одну малоизвестную для посторонних страничку из жизни суфиев. Ранее мне представлялось, что Шариде – уникум, единственная женщина-дервиш, исключение из правил жизни аскетов-суфиев. Но эти предположения оказались ошибочными. Как выяснилось, среди суфиев-аскетов женщины были всегда. Причём самые выдающиеся из них причислены к лику святых. И таких в мире суфиев оказалось достаточно много. Это целая ветвь духовной жизни Востока, а Шариде – одна из её представительниц.

Мне даже показалось, что живи Шариде не в «Аскерине» и Узен-Баше, а где-нибудь в Багдаде или Дамаске, она непременно была бы причислена к лику святых суфиев. Хотя, может быть, и здесь я ошибаюсь. Не исключено, что она и считается в их среде святой. Жизнь в Турции и Евпатории, где она была на виду, вполне могла стать основанием для такого причисления. А её скрытая от посторонних последняя часть в Коккозах, как человека, избранного Всевышним для важного, поистине судьбоносного дела – лишь тому подтверждение.

Подумалось: наверняка, братья и сёстры по её суфийской вере и образу жизни пытались разыскать Шариде или хотя бы узнать, как сложилась её жизнь и где она покоится. Не исключено, что её имя (настоящее, не вымышленное) значится в перечне святых-аскетов, относящийся к суфийской ветви мусульманской веры. Возможно, эти строки дойдут до суфиев, посвящённых в тайны Шариде, или просто слышавших о ней как о легендарной женщине, что возобновит интерес к нашему недалёкому прошлому, в котором осталось так много загадок…

И только теперь мне становится понятно, почему же эта женщина завещала похоронить себя под пешеходной дорожкой. Оказывается, в древности, в том числе и на Востоке, существовала такая традиция. Иногда странствующие монахи, отшельники или люди, избравшие аскетический образ жизнь, завещали похоронить себя в тех местах, где часто ступают прохожие или паломники. К подобным местам относятся входы в храмы, узкие монастырские коридоры, иные духовные места.

Люди тысячами ног ступают по могильным плитам усопших. Есть даже такое выражение – «попирать ногами». Но в подобном акте нет ни йоты унижения. Просто для истинного аскета, сильного духом, чья жизнь в материальном мире важна не приобретениями благ, а исполнением воли Всевышнего, подобное «попирание ногами» является продолжением этой же духовной, аскетической жизни, абсолютно равнодушной к любому возвеличиванию и себялюбию.

Как мне кажется, в жизни мне очень повезло. Я несколько минут стоял на могиле Шариде. Этот случайный духовный контакт помог мне в дальнейшем увидеть то, что однажды открылось этой необыкновенной женщине. Увидеть, понять и запомнить. Но разве этого мало?

После возвращения из Коккоз князь Юсупов вёл жизнь затворника. Этому способствовали и обстоятельства, связанные с проживанием семьи в Крыму, и общая политическая ситуация. Но прежде всего – таково было желание самого Феликса Феликсовича. Революция и свержение монархии потрясли его до глубины души. И несмотря на то, что этот могучий, стойкий человек крепился, как мог, было видно, что он опустошён.

Пройдя через аресты, которым подвергалась семья и все проживающие в Крыму Романовы, когда в любую секунду можно было ожидать участи, постигшей царскую семью, Юсуповы эмигрировали в Европу. Это было бегство, когда теряешь всё ради сохранения жизни. Жизни на чужбине, без идеалов, без веры в будущее, без души, оставшейся там, на родине, в теперь уже далёкой, почти призрачной России. Это был шаг отчаяния, прыжок в пропасть, ни глубины которой, ни противоположного берега увидеть было невозможно.

Умер князь Юсупов в 1928 году в Риме, на десять лет пережив монархическую Россию. Все свои тайны он унёс с собой, не передав никому ничего из того, что предназначалось лишь избранным. После ухода семьи Юсуповых с политической арены России от этого рода остались и прекрасный архитектурный ансамбль в Архангельском под Москвой, и ныне «президентский» дворец в Кореизе, и всеми забытый дом-замок охотника в Соколином. Осталось имя, которое до сих пор что-то да значит.

Мне кажется, что этому имени ещё предстоит сыграть свою особую роль. Почему-то есть такое убеждение, что о Юсупове либо о чём-то, ему принадлежавшем когда-то, заговорят в тот момент, когда, наконец, начнёт осуществляться замысел, однажды заложенный в основу охотничьего юсуповского замка в Коккозах (нынешнем Соколином). Начнётся цепная реакция, которая приведёт к цели, поразить которую мыслилось ещё в те далёкие годы начала двадцатого века.

У каждого из живущих на нашей земле людей в жизни бывали даже мимолётные встречи, которые меняют планы и судьбы. Наверное, нечто подобное случилось тогда, когда однажды встретились два абсолютно разных человека. Они были представителями противоположных полюсов. Шариде – нищенка, беженка, суфия, человек духа и аскетического образа жизни. И князь Юсупов – благородных кровей, богатейший аристократ в России, человек, близкий к правящей династии Романовых. О роде Юсуповых известно всем. О Шариде – неизвестно никому. Но что это меняет, если их общие усилия привели к реализации духовного шедевра, значение и роль которого по достоинству оценят лишь потомки? Большое видится на расстоянии.