Галина Романова - Иван Берладник. Изгой

Иван с Изяславом Давидичем тогда были на охоте - тешились в лесах под Вышгородом ловами. Загонщики подняли нескольких туров. Двух удалось добыть - одного взял Иван, другого - сам Изяслав. Набили и мелкой дичины - княгине подаренный Святославом Ольжичем пардус задавил двух лисиц, отроки развлеклись тем, что долго гоняли вёрткого зайца. Косой в конце концов ушёл, скрывшись где-то в зарослях, куда на коне не проскачешь, зато молодёжь повеселилась от души. Потом был пир под корнями старого дуба, потешные схватки на мечах и в кулачки. На обратном пути завернули в боры, где Иванов отрок Гаврилка стрелой сбил в полете глухаря.

Ворочались в Вышгород усталые и весёлые. Пир продолжили в терему, где и нагнала весть о гонцах с Поднестровья.

Предчувствие шевельнулось в душе Ивана. Неужто всё сызнова? Неужто опять братец Ярослав ищет его головы? Но Изяслав и ухом не повёл, хоть и подумал о том же самом.

- Ничо, - успокоил он Ивана, отечески положив руку ему на плечо, - с Ярославом у меня ныне мир. Коли желает он его порушить, так нечего уважать посла - пущай живёт, мучается ожиданиями. А коли с добрыми вестями прибыли - что ж, тем более спешить грех. Живи! Радуйся!

Но радость охоты и новая облава, теперь уже на кабанов, не веселила Иванова сердца. Тайком он послал в Киев Мошку с несколькими приятелями, и тот, воротясь на другой день к вечеру, тайно доложил - послов двое, оба бояре, незнакомые. Не скрывают, что прибыли по душу Ивана Ростиславича Берладника с вестями для него!

Тут уж Иван потерял покой. Проведя ночь без сна, наутро он убедил Изяслава Давидича бросить всё и скакать в Киев.

Не очень-то хотелось снова впрягаться Изяславу в галицкие дела - жил он по правилу: делу время, а потехе - час. Сейчас был час потехи и менять его на дела у старого князя желания не было. Но ради Ивана, который был ему душевно близок, чего не сделаешь!

Приглашённые во дворец бояре были Ивану незнакомы. Один назвался Константином Серославичем, другой Молибоговичем, Петрилой. Оба были ещё молоды - Константин едва ли не ровесник Ивану, Петрила чуть старше, но с ранней сединой в окладистой бороде. Константин, много проживший в Венгрии - отец женил его на тамошней боярышне, - бороду и усы стриг на венгерский манер. И даже кафтан его был чем-то похож на венгерский кунтуш.

- Здравы будьте, князь Изяслав Давидич Киевский и Иван Ростиславич Звенигородский, - как старший, повёл речь Петрила Молибожич. - Прислал нас к вам Галич с городами и пригородами, велев передать слово горожан и нарочитых мужей для князя Ивана!

Иван, сидевший по правую руку от Изяслава - там, где должен был бы сидеть старший сын-наследник, - напрягся, подавшись вперёд.

- Верно ли услышано нами, - ответил Изяслав, - что Галич, а не князь Ярослав Владимиркович прислал вас?

- Галич, княже, - степенно кивнули послы. - Ибо не любим народом нашим князь Ярослав. Зело много обижает он людство, не уважает нарочитых мужей и веча городского не слушает. Живёт не по законам, сам всем правит. Окружил себя худородными, а именитых бояр не слушает.

- Яко же и отец его, - добавил Петрила Молибожич, - крестным грамотам веры не имеет. Слова княжеского не держит и судит не по всей Правде.

- Княгиню свою не почитает, как мать детей своих, - заговорил Константин. - Слух прошёл, будто завёл он себе полюбовницу, да не из родовитых, а чужую жену. Своей же жены законной знать не желает и детей ея тоже…

Иван прикрыл глаза, чтобы бояре не догадались о нахлынувших воспоминаниях.

- Истинно ли так? - молвил глухим голосом.

- Истинно, княже, - кивнул Константин. - Ближние княгинины боярыни, среди коих и жена моя, сказывали, как худо живётся княгине, как при ней похваляется князь, что любая девка на сеновале милее ему.

- Не чтит князь Ярослав законов ни божеских, ни человечьих, - снова повёл речь Петрила Молибожич, - потому и порешили мужи Галича с пригородами гнать его от себя. А звать на княжение тебя, Иван Ростиславич. Потому как ты старше Ярослава и по праву тебе после Владимирки Володаревича надлежит княжить. Ты и клятвам верен, и витязь добрый. Да и Киев за тебя…

- А точно ли вся земля галицкая за меня стоит? - Иван взглянул в глаза боярам.

- Истинный крест, - замахали оба руками. - Ты только выйди в чисто поле, только выставь свои стяги - мы все тут как тут будем. И ключи от города тебе вынесем! Только приходи! Стань нашим главой!

Иван сидел, окаменев. Не ему, а Изяславу передали галичане грамоты. Не он, а Изяслав отпускал послов, обещая дать ответ вскорости. Сидел, откинувшись на стольце и уйдя мыслями в себя. Давнее прошлое живо вставало в памяти. Точно так же пятнадцать лет назад пришли послы в Звенигород точно такие же речи вели перед ним, уговаривая стать во главе Галича и править всей Червонной Русью. Тогда он пришёл, принял приглашение, целовал городу крест - и две седмицы спустя оказался в осаде. И пережил бои и провал, и позорное бегство, и скитание без приюта, и встречу с берладниками… Пятнадцать лет минуло, а словно вчера всё было. Кажется, даже те самые бояре стояли только что перед ним.

Изяслав Давидич тем временем прочёл грамоту.

- Как мнишь, Иване? - позвал он молодого князя. - Здесь прописано, что только покажутся твои знамёна, как все тотчас отступятся от Ярослава.

- Не ведаю, - помолчав, сознался Иван. - Пятнадцать лет назад силы были. Сейчас их мало совсем…

- А я так думаю, что сейчас самое время! - возразил Изяслав. - В те годы ты спорил с Владимиркой, и была это усобица. Дело внутреннее, и никто из князей не должен был вмешиваться. А ныне всё переменилось. У Ярослава, Владимиркова сына, в союзниках Волынь. Там до сей поры сидит Климент Смолятич, который митрополита Константина на дух не переносит. Он мутит воду, подбивая Мстислава Изяславича на моё место сесть. Вот уговорятся они с Ярославом, кликнут в помощь угров и ляхов и по весне пойдут на Киев. Что тогда? Новая война? А ежели вместо Ярослава на Галицком столе будешь ты, то не станет у Изяславичей союзников, и оба мы будем довольны. Ты - в Галиче, я в Киеве…

В Галиче… Где Ольга Юрьевна… Жена Ярослава, мать его детей… Что будет с нею? Как всё будет, когда встретятся? Вернётся ли любовь или всё в прошлом и принуждён он будет отправить жену брата в монастырь, ибо есть уже у неё от Ярослава дети, а значит, его собственному сыну достанется в наследство вражда…

- Решено! - прервал его мысли Изяслав. - Собираем полки! Я Ольжича кликну, сыновцев подниму. Владимир Мачешич тоже со мной - пообещаем ему кое-какие городки на окраине, он и рад будет, а то без приюта шатается… Тоже изгой…

Последнее слово прозвучало Ивану, как пощёчина. Изгой… Хотя нет. Есть у него княжество. Маленькое, захудалое, на самой окраине, половцами разорённое, но своё - зовётся Вырь. Менять ли захолустный Вырь на стольный Галич? Менять ли богатую родину на бедную чужбину?