Александр Дюма - Графиня Салисбюри

Мессир Карл Блуа при этих обрадовавших его словах короля поклонился своему дяде, благодаря его за доброжелательство, потом, обратясь к пэрам и баронам, просил герцога Нормандии, своего двоюродного брата графа Алансона, своего дядю графа Блуа, своего брата герцога Бургонского, мессира Людовика Испанского, мессира Иакова Бурбонского, графа и вождя Франции, графа Шина, виконта Рогана, наконец, всех принцев, графов, баронов и знатных, находящихся тут, дворян, помочь в этом важном предприятии, и все ему единогласно обещали свое содействие, говоря, что они с удовольствием пойдут с ним и со своим государем, герцогом Нормандии; после чего, все разошлись делать приготовления к этому походу в такую отдаленную страну.

Все знали, что король Филипп принимал большое участие в делах своего племянника, поэтому приготовления были сделаны скоро, и в начале 1341 года бароны и знатные дворяне, которые должны были стать под знамена герцога Нормандии, собрались в городе Анжер, откуда все вместе и отправились в Ансен, находящийся на границе королевства.

Пробыв в нем три дня для приведения в известность сил своих, они нашли, что у них было три тысячи вооруженных воинов, кроме генуэзцев, так что, найдя это число достаточным, они смело вступили в Бретань и осадили Шантонсо. Первые покушения против этой крепости были неудачны, особенно для генуэзцев, которые, желая показать свое рвение, безрассудно бросившись вперед, потерпели сильное поражение. Но мало-помалу осаждающие устроили машины, и начали атаковать; граждане, заметив большое рвение осаждающих, и не имея надежды на помощь, решились сдаться французам, которые их пощадили, и считая это благополучное начало военных действий хорошим предзнаменованием, пошли прямо к Нанту, где находился их неприятель граф Монтфорский. Придя к городу, они раскинули шатры и разбили палатки под самыми его стенами, в прекрасном и правильном расположении, так как это и было в обыкновении французских рыцарей. Жители города и гарнизон его, подкрепляемый присутствием графа Монтфорского и мессира Гервея Леона, командовавшего теми, кого он содержал на своем жаловании, готовились отразить неприятеля.

Военные действия начались незначительными ошибками, но потом случилось происшествие, последствия которого были довольно важны, и мы изложим его с некоторыми подробностями.

Однажды утром воины, находившиеся на жаловании графа, вышли из города, чтобы осмотреть окрестность, и встретили обоз, состоящий из пятидесяти телег с жизненными припасами, которые следовали в армию под прикрытием шестидесяти человек. Но так как городских было более двухсот, то они и бросились на них, — часть прикрытия перебили, других обратили в бегство, и, повернув телеги, повели их к городу. Но как не спешили они, весть об этом нападении через бегущих дошла до лагеря прежде, нежели они успели добраться до городских стен. И в ту же минуту все вооружились, вскочили на коней и догнали обоз у заставы. Здесь завязалось жестокое сражение, потому что осаждающие прибыли в большем числе и, вероятно, осажденные, сделавшие эту вылазку, были бы непременно истреблены, но гарнизон поспешил к ним на помощь и уравновесил силы сражающихся. Некоторые, пока их товарищи сражались, отпрягли лошадей и угнали их в город, с тем, что если бы французы и оставались победителями, то они не могли бы увезти к себе возов с хлебом. Сражение происходило с остервенением, но сильное подкрепление из лагеря поспело на помощь своим товарищам, и горожане и люди, находящиеся на жаловании графа, увидев с вала, что силы их товарищей начинают ослабевать, бросились во множестве t ужасными криками в гущу сражающихся. Тогда мессир Гервей Леон, заметив, что с его стороны сражающиеся действуют в ужасном беспорядке и поэтому долго устоять не могут, велел отступить. Воины, привыкшие исполнять военные приказания, отступили в порядке, но горожане, не понимая, с какою точностью нужно исполнять повеления во время сражения, в беспорядке замешались в ряды французов, без начальника, следственно без всякого согласия и единодушия нападали или отступали. Поэтому много из них было убито, и еще более взято в плен, воины же, отступая в порядке, вошли в город с небольшим уроном, тогда как горожан было сто убитых, двести раненых и столько же попавших в плен.

Следствием этого сражения был сильный ропот горожан против воинов за то, что будто они их оставили на совершенную погибель. До того, что они желая спасти свое имущество, подверженное грабежу, и выкупить своих отцов, сыновей и друзей из плена, вступили в тайные сношения с герцогом Иоанном, обещая, ежели французы, пощадив их жизни и имущество, и возвратят пленных, отворить одни ворота города, чтобы осаждающие могли войти в город, и взять герцога Монтфорского в его дворце. Предложения эти были слишком выгодны для герцога нормандского, чтобы он не воспользовался ими. Словом, условия скоро были заключены, и в назначенный день французы вошли в отворенные для них ворота, и прежде нежели герцог Монтфорский мог думать о защите, его взяли и отвели в лагерь, обещание было исполнено, они малейшего вреда городу не сделали. Король Блуа, оставив свой сильный гарнизон в Нанте, возвратился со своим племянником к королю Филиппу Валуа, который чрезвычайно обрадовался, что виновник этой вновь возгоревшейся войны попался к нему в руки, и приказал заключить графа Монтфорского в Луврскую башню, как преступника и изменника.

Во время этих происшествий в Нанте и Париже, в конце декабря 1341 года Эдуард, узнав, что военные действия начались между Францией и Британией, готовился по своему обещанию послать вспомогательное войско своему новому подданному, как вдруг Иоанн Нефвиль приехал однажды утром в Невкастль, где, как мы уже сказали, он был губернатором, известил короля, что по большому стечению собственных дел своих, он не в со стоянии в настоящее время разбирать дела других.

Мы уже сказали выше, с какой готовностью все друзья короля Давида по любви к нему или ненависти к Эдуарду спешили принять участие в его делах. Поэтому вскоре его армия составилась из шестидесяти пяти тысяч войск, между которыми находилось три тысячи рыцарей. Король вошел в Англию, оставив слева замок Роксбург, который был на стороне англичан, и город Бервич, где заперся Эдуард Балиоль, его соперник, и расположился лагерем перед крепостью Невкастль на реке Тинь. Поход этот начался не совсем под счастливыми предзнаменованиями, потому что в тот самый вечер, когда прибыл король Давид со своими войсками, сильный отряд осажденных сделал вылазку через потаенный выход, проник в центр шотландского лагеря и, захватив в постели графа Мюррая, увел его пленником в город. Храбрый этот рыцарь наследовал после отца своего регентство по несовершеннолетию короля Давида, любовь к отечеству и верность своему государю. На другой день Давид велел идти на приступ, но после двухчасового сражения у заставы города, он принужден был отступить с большими потерями своих воинов, и отправился к Дураму.