Михаил Попов - Цитадель тамплиеров

— Кажется, вы оказались правы, сударь.

Это свое заявление он не пожелал расшифровывать. Молчал и де Труа, чувствуя, что спрашивать еще не время. Де Бриссон разомкнул уста:

— Мы не поймали Саладина.

— Не поймали?! — удивился де Труа.

— Чему вы удивляетесь, сударь?! — взорвался де Ридфор, — не вы ли предупреждали, что брат Гийом всесилен! Он нас обвел вокруг пальца.

— Саладин не пришел.

— Пришел, но не он. Какой-то негодяй.

— Но его можно заставить говорить.

— Черта с два! Трупы молчат.

— Вы его убили?!

Граф закрыл глаза.

— Его убил Али, — пояснил де Бриссон, — вернее, тот, кто лежал на его месте.

— Прошу прощения, барон, мне неловко терзать вас глупыми вопросами.

— А вы уже все знаете, — открыл глаза Великий магистр. — Этот непостижимый монах подменил больного, сидя под наблюдением в замке Агумон. На де Санторе не было лица. Я думаю, подмену произвели, раскладывая охранников вокруг лежанки Али. В суматохе кто-то залез под покрывало больного, а племянника выволокли вместе с остальными.

— Хорошо придумано, — сказал де Труа.

— А знаете, сударь, что это был за смельчак? Парень, бредивший по-сарацински. Видимо, ассасин. У него и кинжал такой. — Магистр воззрился на де Труа. — Он желал убить вас. Ему обещали вас!

— Это выяснилось, мессир?

— Он рассчитывал, что на встречу придете вы и, когда понял, что заколол не того, замешкался, назвав ваше имя так, что ни у кого не осталось сомнений. Беднягу прислал брат Гийом.

— Я не знаю, что и сказать, мессир.

— А я ничего не спрашивал, — устало зевнул де Ридфор.

— Я бы хотел разобраться в путанице. Для пользы дела.

Де Ридфор и де Бриссон смотрели на урода с подозрением и неприязнью. Пока здесь у них де Труа, граф де Ридфор мог оправдать неудачу тем, что обыграли его нечестно.

— Вы улыбаетесь, сударь? Вам пришла в голову некая мысль.

— Я понимаю, мессир, моя улыбка не слишком привлекательна, но удачная мысль действительно пришла.

— Поделитесь-ка с нами.

— Охотно. И очень кстати, что здесь барон де Бриссон.

Барон счел себя задетым и встопорщил усы.

— Правда, — с лица де Труа сбежала улыбка, — доказывая свою невиновность, я попутно дам лишнее доказательство всемогущества брата Гийома.

— И тем не менее… — нетерпеливо велел Великий магистр.

— Барон, вы помните замок Алейк?

— Ну, да, — буркнул барон.

— Вы тогда благоразумно уклонились от участия в переговорах, а я — нет. Старцу Синану невтерпеж было вызнать, кто пробрался к источнику воды и перекрыл ее поступление в замок… А я на переговорах вел себя глупо, как мальчишка. Короче, имам понял, кого благодарить, и послал фидаина. А тот попал в руки брата Гийома. Признаться, я полагал, что, нанять ассасина немыслимо, но брат Гийом с этим блестяще справился.

— Ваше объяснение весьма, — Великий магистр сцепил руки, — весьма прихотливо.

— Другого у меня нет, мессир. И еще: попытка убить меня в госпитале была уже второй. Золоченый кинжал впервые блеснул у моего затылка в Яффе. Это подтвердит тамошний комтур, господин Беливо… Вы верите мне, мессир? Хотя бы отчасти?

— Не скрою, меня даже злит тот факт, что все, вами сказанное, оказывается правдой. Я с ужасом думаю, что вы когда-нибудь окажетесь последней моей надеждой.

— Мессир, — вмешался барон, — есть дела, где без умных мозгов не обойтись, но ведь есть и такие дела, в которых решает меч. Монах сплел хитрую паутину. Но если его убить, паутина теряет смысл.

— Я понимаю, барон. И несколько месяцев назад принял бы ваш совет. Сестра Саладина осталась бы в караване, султан спокойно бы воевал с дейлемитами или еще с кем-нибудь. — Де Ридфор помассировал виски. — Но сейчас… Паук не один. Кто поручится, что этих монахов не сотня. Или — тысяча, кроме отца Гийома… Они всюду и здесь, и в Европе. Может быть, слушают нас и сейчас. Сдается мне, что мы проиграем войну с Саладином, потому что так хочет брат Гийом, и что Иерусалим падет по желанию брата Гийома.

Де Бриссон ужаснулся, не понимая, как и когда лихой вояка граф де Ридфор, смертельную опасность почитавший чем-то вроде острой приправы к хлебу повседневности, превратился в скулящего щенка.

Но Великий магистр овладел собой и замолчал. Тягостное молчание нарушал только треск масла в светильниках, совершенно уже не нужных, поскольку лучи взошедшего солнца ворвались в залу.

— Барон!

— Да, мессир.

— Езжайте в Тивериаду.

— Сегодня?

— Завтра. Сегодня Его величество подпишет указ о назначении вас командующим на севере.

Барон поклонился. Мессир уже обсудил это с ним.

— Я просил бы разрешения, мессир, теперь оставить вас. Мне необходимо сделать распоряжения относительно имущества моей сестры. Она впала в безумие.

— Хорошо. Да пошлите конвой в Агумон с приказом арестовать брата Гийома. Я не могу этого не сделать, даже если оно входит в его планы.

Когда барон удалился, Великий магистр встал и подошел к окну. Что он там высмотрел? Повернувшись к де Труа, он сказал:

— Вы, очевидно, подумали, что железный де Ридфор опять в седле…

— Признаться, мессир, этого я не подумал: Я не понимаю вашего настроения.

— Я сам не понял. Одно говорю определенно — хочу, чтобы вы остались при мне. Теперь, если угодно, в роли советника.

— Я готов, мессир.

Де Ридфор сел в свое кресло.

— Вы согласились… Мне требуется совет. Вы утверждали, что все происходящее в последние месяцы рассчитано на падение Иерусалима. После ночного конфуза в госпитале святого Иоанна я убедился: вы были правы. И что? Кинуть в бой с Саладином все войска ордена? Или запретить рыцарям Храма участвовать в войне? Я не хочу быть марионеткой в лапах брата Гийома.

— Да, он — воплощение дьявола. Но как бы вы ни решили, Иерусалим сарацины возьмут. И постараются разгромить орден. Нас уже принял поток событий и понесло. А берега слишком круты — не вырвешься. Разве что ниже по течению.

— Звучит расплывчато.

— Под крутыми берегами я разумею недовольство рыцарей Храма, если они увидят, что Великий магистр увиливает от боев с сарацинами. Вас обвинят в сговоре с Саладином. Вас сместят.

— Да, все рвутся в бой, и я эти настроения подогревал.

— По-моему, надо как следует подготовиться к военным действиям.

— Меня тянут как быка на заклание, а вы мне советуете…

— Да, мессир. Да, компания брата Гийома уже столкнула Храм с Саладином, но не будет же этот хитрец махать мечом вместо курда. Нет, блеснет клинок султана. А как отражать такие удары, вы знаете лучше всех… Я думаю, что не следует раньше времени арестовывать брата Гийома. Он так и так потащится за армией и попробует вмешаться в события. Вам выгодно подпустить его к себе.

Ценность его советов известна. Слушая их, вы сумеете пользу извлечь, зная цели монаха.