София Волгина - Век Екатерины Великой

В последующих главах, Екатерина писала, что полагает наиболее важным, дабы все граждане оказались равны перед законом, преступник получил право на защиту, чего ранее в законах не было прописано, такожде, как и о презумпции невиновности, недопустимости пыток и допущении смертной казни лишь в особых случаях.

Зимой, 14-го декабря 1766 года, императрица Екатерина Алексеевна, наконец, решилась обнародовать манифест об учреждении Комиссии для составления проекта нового Уложения и о созыве для оного со всей империи депутатов от Сената, Синода, всех коллегий и канцелярий, уездов и городов, от жителей разных званий и состояний и даже от кочующих народов.

Удивляясь сама себе – откуда у нее бралось толико силы, энтузиазма и энергии на проведение поистине глобальных начинаний? – медленно, но упорно Екатерина шла к своей цели: к улучшению жизни своих подданных. Ей казалось, что, не видя своими глазами, как живет ее государство, она не сможет знать доподлинно нужды и чаяния народа, коим она управляет. Ей было небезразлично, чем живет ее народ. Желая видеть и контролировать дела своей империи, государыня не раз предпринимала поездки по городам и весям России. Побывала в Ростове и Ярославле, в Прибалтийских землях и в Финляндии, проплыла по прекрасному Ладожскому каналу.

Весной, на пятый год своего правления, пока в Москву съезжались со всех концов России депутаты для принятия участия в дебатах о новом уложении законов, Екатерина решила посетить азиатскую часть своей страны, проплыть по реке Волге и посетить приволжские города, изучить его нужды и устремления, посмотреть, как он живет и чем дышит. Екатерина придавала большое значение поездке, результаты коей должны были повлиять в будущем на ее политическую деятельность и реформы внутри страны. Государыня Екатерина Алексеевна знала, что за всю тысячелетнюю историю России ни один государь не предпринимал подобного путешествия. Она стала первой, решившейся на оное. Окромя того, ее ожидало немало приятного: Григорий Григорьевич, ее любимец, настаивал на посещении вотчины его брата Ивана, располагавшейся на волжских берегах. И главное: бывшей прусской принцессе было важно узнать, как на самом деле к ней относится русский народ. Она полагала, что относится он к ней с глубоким почитанием; вот пусть и посмотрит ее свита, а главное, иностранные посланники, на сию всенародную любовь. Екатерине весьма хотелось самоутвердиться, как русской императрице. Она желала определить силу своего влияния на народ, увидеть своими глазами и убедиться, насколько почтителен он к ней, по тому, как будут встречать ее люди в каждом городе. Она молила Бога не оставить ее в оном серьезнейшем предприятии.

Готовясь к оному путешествию, Екатерина вдруг почувствовала, как ей не хватает княгини Дашковой – та всегда давала трезвую оценку всему происходящему. Императрица захотела пригласить ее в поездку, но ей сообщили, что Екатерина Романовна рассорилась со своей свекровью и уехала в Киев.

За неделю до своего дня рождения и за две недели до отплытия по Волге Екатерина получила печальное известие: умер генерал-фельдмаршал, бывший Великий канцлер, Алексей Петрович Бестужев-Рюмин. Императрица присутствовала на его похоронах. Из-за большой печали, связанной с потерей человека, принявшего большое участие в ее жизни, императрица Екатерина отказалась пышно праздновать свой день рождения: он прошел скромно, в присутствии самых близких.

Еще в начале прошлого лета, готовясь к плаванию по великой русской реке, императрица заказала своему генерал-фельдмаршалу по флоту, вице-президенту Государственной Адмиралтейств-коллегии, графу Ивану Григорьевичу Чернышеву построить четыре новые галеры, обустроенные со всеми удобствами. Нынче она назначила ему аудиенцию по оному поводу.

В три часа дня в кабинет вошел генерал-фельдмаршал, граф Иван Чернышев. Сорокалетний граф выглядел совсем молодо; глаза его смотрели серьезно. Низко поклонившись и поцеловав руку, он смущенно ждал распоряжений императрицы. Екатерина Алексеевна милостиво и ободряюще улыбнулась ему. В голове мелькнуло: «Хорош! Еще орел, но не привык еще к блеску бывшей подруги юности, собственно, в точности, как и его брат Захар, вице-президент Военной коллегии».

– Проходите к креслу, Иван Григорьевич. Как ваша семья, как поживает ваш орденоносный брат?

Тушуясь, но все же сохраняя присущую ему обстоятельность, граф ответил на вопрос.

Екатерина перевела беседу на круг его деятельности:

– До смерти императрицы Елизаветы Петровны вы служили в дипломатической миссии, кажется, в городе Аугсбург, при чрезвычайном после, графе фон Кейзерлинге. Как вам он показался?

Иван Григорьевич оживился и дал самую хорошую характеристику своему начальнику.

– Не жалеете, что оставили дипломатическую службу ради военно-морской?

– У меня, Ваше Величество, призвание к морскому делу. Я понял сие, как токмо приступил к работе.

– Как, граф, оное приятно слышать ушам моим, – сказала Екатерина, окинув генерал-фельдмаршала одобрительным взглядом. – Вы не читали единое описание приволжских городов, сделанное Иваном Ивановичем Стафенгагеном?

– Нет пока, – ответил смущенно граф Чернышев.

– Рекомендую, граф, она составлена на основе карт, присланных из волжских городов.

– Всенепременно, Ваше Величество!

– Ну что ж, Иван Григорьевич, на каких суднах вы предлагаете двигаться делегации из одной тысячи ста пятидесяти человек? Вы позаботитесь, дабы оное предприятие было удобным для путешественников?

– Я подготовил для всей вашей свиты галеры, а для вас Ваше Величество, – галеру «Тверь». Галера по вашей рекомендации украшена гирляндами, на корме – двуглавый орел и ваше вензелевое имя, по бортам – аллегорические фигуры Посейдона, наяд и прочих тритонов. Само судно рассчитано на двенадцать пар больших весел, по шесть гребцов на весло, все гребцы в единой форме. Парус косой. Размеры по палубе – сто пятьдесят четыре фута да шесть вершков. В рубке на корме восемь кают – для вас, Ваше Величество, апартаменты жилые и для приемов. В подпалубной части восемь кают для вашей ближайшей свиты. В носовой части камбуз для приготовления пищи. Между рубкой и камбузом скамьи для гребцов.

Чернышев, закончив, выдохнул и напряженно поморщился, стараясь вспомнить, не упустил ли чего.

– Весьма подробное описание. Мне уже по нраву моя галера. А как остальная свита будет добираться?

– Всего отстроено четыре новых галеры. Окромя «Твери», еще галера «Казань» для графов Орловых и чужеземных посланников. Для остальных – галеры «Ярославль» и «Казань», и «Волга» – для вашего нижайшего слуги, стало быть, меня, Ваше Величество, как капитана галерного флота. Названия выбрали, по Вашему Высочайшему указанию, по названиям первого и последнего городов путешествия, Великой реки Волги и старейшего из русских волжских городов Ярославля, который предстоит миновать нам во время плавания. В походе будут участвовать кухонные галеры – «Углич», «Кострома» и «Нижний Новгород», а такожде большое госпитальное судно – «Ржев Володимеров». Как вы знаете, «Севостьяновка» – собственное судно графа Григория Григорьевича Орлова, а «Лама» – судно моего брата, графа Захара Чернышева. «Синбирск» – экипажное судно. Экипаж всех галер, как я и прежде извещал, Ваше Величество, составляет около тысячи рядовых матросов и полусотни офицеров.