Нина Молева - Княгиня Екатерина Дашкова

Я по-прежнему увлекалась искусством, стараясь бывать в мастерских художников и приглашая их по возможности к себе, как господина Фальконе и его верную ученицу мадемуазель Колло. Разочарование, принесенное скульптору Петербургом, где он не смог остаться даже на открытие своего монумента Петру Великому, вполне разделяла и мадемуазель Колло, хотя именно ее императрица постоянно загружала заказами и уговаривала остаться. По возвращении из России мэтр перестал заниматься своим искусством, погрузившись в составление и издание записок. Так что работает в его ателье одна Колло, которая, как оказалось, вышла замуж за сына скульптора, но почти сразу и навсегда с ним рассталась. Все ее интересы сосредоточены вокруг учителя, которого, как мне кажется, ей и приходится на свои заработки содержать. К сожалению, мадемуазель Колло подтвердила все тот же упорный слух о будущем фаворитизме моего сына, дошедший до них из Петербурга и усиленно муссируемый во Франции.

Простое перечисление местностей, которые мне довелось проехать и осмотреть, заняло бы целую тетрадку. Добрые знакомые не давали мне пропустить ни одной достопримечательности, а материальное положение давало возможность начать кое-что приобретать для своей коллекции. Более всего меня интересовали минералы, окаменелости, гербарии и архитектура. Я повсюду выискивала увражи, посвященные отдельным великим зодчим и их творениям. За Парижем последовали Верден, Мец, Нанси, Безансон, Берн и Женева, где мой старый друг Гюбер Робер преподнес мне портрет Вольтера собственной работы. На этот раз мне даже удалось увидеть необычные деревеньки Локль и Шо-де-Фон, куда можно было добраться только на местных маленьких экипажах. Через Савойю и Мон-Сенис мы добрались до Турина, где были представлены королевской семье и мой сын получил разрешение сардинского короля осматривать все сооруженные им укрепления, что должно было пригодиться князю Павлу в его последующей военной службе, на которую я продолжала твердо надеяться. Мы побывали на озерах Маджиоре и Лугано, на Борромейских островах и через Парму и Модену приехали во Флоренцию, чтобы посвятить целую неделю осмотру ее художественных сокровищ.

В Пизе я посвятила еще больше времени лечению на местном морском курорте, хотя сезон был неблагоприятен из-за опасности заболеть малярией. Для меня естественный страх перед болезнью был преодолен возможностью пользоваться книгами из герцогской и публичной библиотеки и особенно из различных монастырей. В великолепном дворце графа Мочениго мы получили удобные покои, позволившие целиком посвятить себя в жаркое время чтению. Памятники архитектуры обращали нас к отдаленным временам, как выстроенный в одиннадцатом веке и украшенный добычей, отнятой пизанцами у сарацин, собор. Специально для меня были устроены игры иль джокко дель понто, или игры на мосту, в которых простолюдины, вооруженные плоскими дубинами с двумя рукоятками, одетые в длинные плащи, каски и шлемы с цветами своих приходов, сражаются друг с другом. Кажется, эти варварские развлечения должны быть вскоре запрещены, потому что ведут к многочисленным смертям и увечьям.

В Лукке мне посчастливилось всерьез заняться административным устройством города с выборным советом, состав которого должен полностью ежегодно меняться. Ни одному дворянину не разрешается два года подряд оставаться в совете. Совершенно так же выбираются из числа дворян и все должностные лица и магистраты, срок полномочий которых не превышает трех лет. Все выборы обставляются с большой торжественностью. Билетики с именами кандидатов опускаются в специальные ящики, причем под большим секретом, чтобы никто не мог увидеть написанных на них имен. Поскольку в Луккской республике нет каторги, преступников высылают в Геную, где их охотно принимают. Беспошлинный вывоз и ввоз товаров обеспечивает республике подлинное процветание, одним из проявлений которого стал образцовый карантинный госпиталь, основанный герцогом Леопольдом, братом императора Иосифа. Я с детьми, приняв необходимые меры предосторожности, осмотрела этот содержащийся в образцовом порядке госпиталь и велела снять его план, с тем чтобы направить императрице. Это оказалось тем легче сделать, что Николай Александрович Львов как раз возвращался в Петербург и любезно взялся передать государыне планы госпиталя и письмо, в котором я взяла на себя смелость пожаловаться на военного министра князя Потемкина, не ответившего на мою просьбу о дальнейшей судьбе сына. Я напомнила, что зачисление Моего сына в полк при рождении было сделано по милостивому соизволению его крестной матери, и у меня есть все основания полагать, что он так и остался при первом чине, который получил четырех лет.

В Риме мне посчастливилось удостоиться беседы с Папой Римским. В Неаполе я осмотрела бесценные сокровища раскопок из Помпеи, Геркуланума и других мест. На приемах у короля я решилась высказать свое мнение о том, как было бы разумно утроить число рабочих, работающих в Помпее, чтобы не просто полностью очистить ее от пепла, но и восстановить полную картину былой жизни, вплоть до объявлений на домах, что, несомненно, привлекло бы толпы путешественников, готовых платить любую плату за вход в подобную сокровищницу. С удовольствием приняв мои восторги, король изволил передать мне в подарок великолепное издание всех найденных предметов в нескольких томах. Мне довелось даже подняться на вершину Везувия и в конце концов получить письмо от императрицы с назначением, сына, камер-юнкером в чине бригадира. Я поспешила с ответом, в котором умоляла государыню не давать сыну придворного звания, а дать возможность продвижения по военной службе, к которой он должным образом подготовлен и всегда чувствовал призвание. Срок нашего возвращения я определила в один год, хотя, конечно, могла бы значительно быстрее достигнуть Петербурга.

Мы снова направились в Рим, куда должен был приехать великий князь Павел Петрович с супругой. За Римом последовали Лоретто, Болонья, Феррара, Венеция, где я накупила множество старинных эстампов и две картины Каналетто, Падуя, Виченца, Верона и Вена. Несмотря на болезнь глаз, император Иосиф пожелал познакомиться со мной, а его премьер-министр князь Кауниц, несмотря на все свое высокомерие и тщеславие, пригласил нас обедать.

— Вы довольны своим путешествием, княгиня? Удивляюсь, как императрица согласилась на ваше столь долгое отсутствие.

— Может быть, потому, ваше сиятельство, что я посвятила это время подготовке одного из ее офицеров, который, если Бог услышит молитвы матери, займет достойное место в русской армии.

— Во всяком случае, вы следуете в воспитании своей оригинальной методе. Я слышал, вы побывали в большинстве европейских государств?