Александр Золототрубов - Опальный адмирал

— Хорошо, Николай Герасимович, вызывайте его в Москву!..

Финны прислали в Москву министра иностранных дел К. Энкеля и военного министра генерала О. Энкеля. Переговоры продолжались пять дней, и был достигнут результат: 19 сентября Жданов подписал соглашение о перемирии с Финляндией. Финская сторона предоставляла советскому командованию аэродромы на южном и юго-западном побережьях страны, с которых наши самолеты обеспечивали операции Красной Армии и Военно-морского флота в Эстонии и против немецкого военно-морского флота в северной части Балтики. Для Кузнецова, однако, главным было то, что Балтийский флот получил возможность прохождения наших подводных лодок и надводных кораблей финскими фарватерами в шхерах.

В кабинет вошел вице-адмирал Абанькин, назначенный недавно начальником Военно-морской академии.

— Садись, Павел Сергеевич. — Кузнецов подвинул ему кресло. — Ну что, готов принять академию?

— Перед отъездом вот зашел к вам, — смутился Абанькин.

— Одну минуту, мне надо переговорить по ВЧ с адмиралом Головко.

Нарком снял трубку и набрал номер. На другом конце провода с главной базы Северного флота Полярного отозвался комфлот. Сообщив о том, что Карельский фронт скоро начнет наступление на Севере, Кузнецов спросил комфлота, решил ли он вопросы взаимодействия флота с 14-й армией.

— С Мерецковым я дважды встречался в его штабе. Мы обсудили наш план операции, уверен, что корабли и люди флота армейцев не подведут, — ответил Арсений Григорьевич.

Нарком сказал комфлоту, что ему надлежит выделить для прорыва обороны немцев десантные силы и средства в районе полуострова Средний, а также для действий в различных пунктах морского побережья в ходе операции.

— Позаботьтесь также организовать наступление бригад морской пехоты в южном направлении, — подчеркнул Кузнецов. — Короче, удары моряков важно нацелить в тыл обороны гитлеровцев! Ты все понял, Арсений Григорьевич?

— Все ясно, товарищ главком! — прогремело в трубке.

Узнав от главкома о том, что финны заключили перемирие, Головко весело бросил в трубку:

— Ну что ж, это только нам на пользу!

— Тогда дерзай, Арсений Григорьевич! Тут у меня в кабинете ваш коллега Павел Сергеевич Абанькин, он передает вам привет. Что, не понял?.. Да нет, мы назначили его начальником Военно-морской академии, так что завтра он уезжает в Питер… — Николай Герасимович взглянул на Абанькина: — Вам тоже привет от Головко. — Он положил трубку на аппарат.

— Арсений Григорьевич нравится мне своим огнем в душе, напористостью…

— Да, если Головко чувствует, что прав, идет на тебя как линкор, — улыбнулся Кузнецов. Он закурил. — Ну что, Павел Сергеевич, тебе по душе новая должность?

— Еще как по душе!..

— Учти, там уйма дел! — предупредил Николай Герасимович. — В Ленинград возвращаются высшие учебные заведения моряков, в том числе и Военно-морская академия. Я дважды был у Молотова, он-то и помог ускорить это дело. Так что теперь вам наводить порядок. Кстати, как тебе служилось в должности командующего Онежской военной флотилией?

— Я доволен, хотя порой было не по себе, — признался Абанькин. — Флотилия прикрывала и поддерживала войска Карельского фронта в приозерном районе. Особенно тяжко пришлось нам в Свирско-Петрозаводской операции. Мы помогли армейцам с ходу форсировать реку Свирь, а потом началось… Один за другим стали высаживать тактические десанты — на остров Климецкий, в бухту Лахтинскую, Уйскую губу и даже в Петрозаводск. Скажу вам честно, — продолжал Абанькин, — сам едва не отдал Богу душу.

— Неужто? — удивился главком.

— Я шел с десантом на бронекатере в Уйскую губу. Снаряд шарахнул в корму корабля, двоих моряков убило, я был от них в пяти метрах, а меня даже осколок не задел. Что это — судьба или везение?

— И то, видно, и другое… Я понял так, что, не мудрствуя лукаво, ты высадил десанты?

— Да, все было просто, если не считать бешеного огня, который вели по кораблям немцы. Словом, видел я и кровь, и смерть. — Адмирал резюмировал: — Всем сейчас тяжело, не мне одному.

— Что поделаешь, мы, военные, всегда в долгу перед Родиной, и каждый из нас по-своему творец на своем посту. Меня радует, Павел Сергеевич, что на добрые дела ты не скупой рыцарь.

— Стараюсь, товарищ главком…

— Что вас волнует? — спросил Кузнецов, когда адмирал Алафузов прибыл к нему.

— Морские силы немцев на Севере. — Алафузов присел к столу. — Одних только подводных лодок до тридцати единиц! Гросс-адмирал Дениц, главком ВМФ Германии, на них делает ставку. У кого он принял дела в сорок третьем году? У гросс-адмирала Редера, теперь адмирал-инспектора военного флота…

— Не беда, Владимир Антонович, у Головко теперь тоже немало лодок и кораблей. Так как он назвал предстоящую операцию?

— «Вест», Николай Герасимович. Подготовка к ней идет к завершению. С Мерецковым он все обговорил. Кроме того, Арсений Григорьевич решил провести самостоятельную операцию на коммуникации Киркенес — Хаммерфест.

— Чтобы не дать немцам бежать через Варангер-фьорд?

— Вот именно! — воскликнул Алафузов.

— Но ведь немцы могут отвести свои войска по дороге на Петсамо?

— Это Головко учел, — возразил Алафузов. — Группе сухопутных войск и десанту он поставил задачу — совместным ударом с фронта и тыла при поддержке кораблей и авиации прорвать западный участок обороны немцев на перешейке полуострова Средний и выйти с тыла на дорогу Титовка — Пороваара. — Указка Алафузова уперлась в черную точку на карте. — Сюда он бросит 63-ю бригаду морской пехоты полковника Крылова…

Кузнецов в целом одобрил план операции «Вест», но предупредил начальника Главморштаба, что по ходу, возможно, придется внести коррективы, так что надо быть к этому готовым.

— Да, а вы знаете, кто командует горно-стрелковым корпусом «Норвегия»?

— Какой-то генерал…

— Племянник одного из заправил фашистского рейха начальника штаба оперативного руководства ОКБ Йодля генерал артиллерии Йодль. Головко допрашивал пленного немецкого офицера, и тот ему сказал о Йодле. У этого отпрыска отборные войска. За три года немцы так укрепили горный хребет, что взять его будет нелегко. Не зря же свою оборону они назвали «гранитным северным валом».

В эти холодные, с дождем и снегом октябрьские дни Кузнецов неотрывно следил за сражением в Заполярье. Войска Карельского фронта при поддержке Северного флота упорно продвигались к границе Норвегии. Вражеская оборона на полуострове Средний была прорвана. Немцы, боясь окружения, спешно отступали.

— И что отрадно, войска Северного оборонительного района наращивают удары, — сказал адмирал Алафузов, информируя наркома о ситуации на фронте. Он открыл папку и извлек из нее какой-то документ. — Из штаба Северного флота поступила тревожная депеша. Порт и город Линахамари немцы заминировали и при первой же возможности все взорвут. Надо что-то предпринять…