Татьяна Осипцова - Ретт Батлер. Вычеркнутые годы

– Это не самое постыдное занятие… – потускнев лицом, промолвил он.

– Но не для потомственного плантатора, в жилах которого течет кровь английских аристократов. Я говорила вам, что у Батлеров в Ирландии целое графство?

– Вот как? – черная бровь Ретта удивленно поползла вверх. – А чья кровь течет в ваших жилах?

– Не исключено, что ирландских королей! – парировала она.

– А-а-а! Вот откуда этот повелительный тон! – саркастически усмехнулся он одним уголком рта.

Эта усмешка заставила Скарлетт умолкнуть. На мгновение ей показалось, что перед ней прежний Ретт. Но вот его лицо вновь приняло покорно-добродушное выражение.

– Не беспокойтесь, Скарлетт. Я постараюсь не подвести вас.

Некоторое время она еще смотрела на него, затем, коротко вздохнув, посоветовала:

– Вам следует поправить усы. Сделайте их немного тоньше. Маниго вам поможет.

Первый прием прошел без заминки. Конечно, гостям было интересно узнать о жизни Ретта среди дикарей, и за столом он удовлетворил их любопытство. Рассказывал о ритуалах, способах охоты, жизненном укладе. Неловких вопросов задано не было и тему потери памяти удалось избежать.

После обеда Ретт беседовал с Майлзом Брютоном о его лошадях, сам рассказывал о конюшне Данмор-Лэндинга. Эмма Ансон, оставив мужа подремать в кресле, присоединилась к Скарлетт и Салли, которые расположились в другом конце гостиной.

– Мне кажется, вы зря расстраиваетесь, Скарлетт, – вполголоса проговорила она, усаживаясь на шелковый диван. – Ретт производит впечатление совершенно нормального человека.

– А вы ожидали, что он станет есть руками и ковырять в зубах у всех на глазах? – обиделась Скарлетт. – Ретт не сумасшедший!

– Душечка, я не это имела в виду… – стушевалась миссис Ансон.

– Нет, Ретт не тот, – покачала головой Салли, косясь в сторону мужчин. – Где его живость, ирония, шутки? Внешне он прежний, и все-таки… Теперь я понимаю вас, Скарлетт.

Скарлетт благодарно кивнула подруге, подумав при этом, что вряд ли Салли может представить, каких сил ей стоит изображать, что все прекрасно.

– Брось, Салли, – возразила Эмма. – Какие шутки?.. В нашем возрасте пора уже покончить с ними. Я лет десять не слышала, чтобы мой муж шутил. А в молодости был такой озорник! – пышная грудь миссис Ансон вздыбилась в сокрушенном вздохе. – А вам, Скарлетт, я скажу, что, окажись на месте моего ленивого тюфяка такой бравый мужчина, как Ретт, я бы прыгала до седьмого неба от счастья.

– Твои прыжки, Эмма, могут привести к землетрясению, так что лучше оставайся со своим тюфяком, – подмигнула Салли Брютон.

Добродушная Эмма заколыхалась от смеха. Хохот из женского уголка заставил мужчин прервать беседу.

– Уж не над нами ли вы смеетесь, леди? – воскликнул Майлз.

– Нет-нет, вы тут ни при чем! – уверила его Скарлетт, продолжая смеяться. – Совершенно ни при чем!

Следующими визит в дом Батлеров нанесли Томми Купер и его старший брат Эдвард с супругой.

Томми превратился в серьезного молодого человека. Пойдя по стопам брата, он изучал юриспруденцию в университете Южной Каролины, а в перерывах между учебой бесплатно работал секретарем мирового судьи.

– Похвальное рвение, – одобрил Ретт. – Мне казалось, в вашем возрасте мужчины больше думают о развлечениях.

– Я не забыл ваши уроки, сэр, – напомнил Томми.

– А, вы о яхте, которую мы со Скарлетт утопили в заливе? – выказал Ретт знание истории, которую Скарлетт рассказывала ему дважды. Перед визитом Куперов она упомянула, что именно на этом суденышке Ретт учил Томми управлять парусом.

– Я о другом… – со значением улыбнулся молодой человек.

Эдвард Купер по-прежнему предпочитал женское общество мужскому, и пока Томми с Реттом курили на одном краю балкона, он развлекал дам на другом. Элизабет Купер то и дело хихикала, слушая его байки, а Скарлетт, вежливо улыбаясь, следила глазами за мужем.

Томми смущенно посмеивался и рассказывал что-то, при этом на лице Ретта читалось удивление.

– О чем вы говорили с молодым Купером? – поинтересовалась Скарлетт, когда гости покинули дом на Баттери.

– Он поведал мне кое-что, думаю, неизвестное вам.

– Вспоминал, как вы водили его в бордель? – презрительно поджала губы Скарлетт. – Вы имели наглость сообщить мне об этом едва ли не в тот же день!

– Я – имел такую наглость? – как будто не поверил Ретт.

– Фактически мы не были мужем и женой в то время, – желчно пояснила Скарлетт и хотела добавить, что нынешняя ситуация ничуть не лучше, но сдержалась.

– Зачем я потащил мальчишку в дом терпимости да еще вам об этом рассказал?.. – недоуменно хмыкнул Ретт.

Скарлетт вспомнила, что упустила этот эпизод в своих рассказах.

– Маленький мерзавец развлекался тем, что залезал по ночам в спальни одиноких приличных женщин – ему было любопытно поглядеть на них без корсета. Он казался высоким для своего возраста, и можно представить, что чувствовали дамы, увидев рядом со своей постелью незнакомого мужчину! Одна из них чуть ума не лишилась. В Чарльстоне поднялась паника. Мужчины направили делегацию к руководству гарнизона, организовали патрули из добровольцев. Почему-то считали, что это солдат-янки. А вы вычислили мальчишку…

– И?..

– И решили – пусть уж лучше он смотрит на шлюх! – завершила Скарлетт.

– Логично, – кивнул Батлер.

– Очень! – язвительно воскликнула она. – Такое могло прийти в голову только вам!

– Мне кажется, так поступил бы любой здравомыслящий человек. Мужчины понимают друг друга.

– Зато они не понимают, что творится в душе у женщин! – это прозвучало как упрек, и Ретт удивленно посмотрел на нее.

Она отвернулась, думая, что зря раскипятилась. Он старался делать все, как она велела, и вроде бы не оплошал.

– По-моему, сегодня все сошло хорошо, – миролюбиво заключила Скарлетт.

Еще два визита прошли так, будто Ретт никогда не терял память, по крайней мере, об этом никто не упоминал. Скарлетт немного повеселела. Появилась надежда, что вскоре муж совсем освоится в обществе, и бальный Сезон, до которого осталось всего три месяца, можно будет провести, как принято в Чарльстоне.

Вдову Алису Саваж Скарлетт пригласила вместе с Хутерами. Миссис Саваж была приятной дамой и с детства знала Ретта. Предварительно навестив Алису, Скарлетт предупредила, что не стоит вызывать Ретта на детские воспоминания. Та с пониманием отнеслась к просьбе и обещала поговорить с Эмили Хутер.

За столом ни Эмили, ни Алиса не коснулись запретных тем, обсуждали погоду, говорили о всяких пустяках, зато Джон Хутер пустился вспоминать о том, как славно они охотились с Реттом. Тот помалкивал, вежливо улыбался и кивал, а Джон разливался соловьем.