Марта Шрейн - Эрика

Гедеминов посмотрел на сына и откровенно заговорил:

— Саша, вы уже взрослый. Не скрою, у меня было много женщин. Мужчин нашего рода, по–видимому, отличала любовь к прекрасному полу. Но вашу матушку я любил по–настоящему. Она в молодости была такой красивой! Да и в детстве. Я с ней танцевал, когда нам было по девять лет. Она была редкой женщиной.

Саша с благодарностью смотрел на отца, но вопрос о его жене крутился у него на языке, и он спросил отца о ней. Гедеминов уклончиво ответил:

— Она прекрасная женщина. — И вернулся к разговору о своей юности, о гражданской войне, о старом монахе и его приемах, об уроках медитации.

— А какие это приемы? — спросил Саша. — Они похожи на бокс или на борьбу?

— Ну, приедете ко мне на каникулы… Я дом построил, большой. И там зал для занятий физкультурой. Я даже в лагере занятия эти не бросал. Память у вас хорошая, и я вас многому научу. Это в первую очередь самозащита. Но если вы собираетесь стать воином, занятия эти как раз для вас. Вы, Саша, в меня, и, как и я, левша. Я рад, сын, что мы встретились. Конечно плохо, что в такой горький час…

У Саши на глаза навернулись слезы, он отвернулся, плечи его задрожали. Гедеминов не выдержал, обнял сына, прижал к груди:

— Не плачь, — тихо сказал он, — мужчина не должен плакать. А отправляю я тебя подальше, за рубеж, потому что ты мне дорог. И выполни одну мою просьбу: Я в пятнадцать лет хотел поступить в Кембридж. Теперь ты знаешь, что мне пришлось заступить на место погибшего отца и воевать… Учись, сын, за меня. А закончишь его, тогда уже занимайся, чем посчитаешь нужным. Ну все. Успокойся, Саша. Мы скоро встретимся… Все, сын. Готовьтесь в дорогу, я провожу вас на поезд, — отпустив Сашу, уже строже сказал сыну Гедеминов.

Давно живут в Европе Николай с Эрикой. У них растет белокурая дочь Адель. И оставим богатому воображению читателя подробности их побега из советского представительства в Алжире.

В 1956 году Эрика, после наставлений матери и графини Марии Ивановны, сразу попала в руки супруги Ильи Павловича княгини Ольги. Та и завершила ее воспитание. А поскольку Эрика должна была с мужем присутствовать на всех приемах, которые устраивал Илья Павлович, но совершенно не знала, о чем и с кем говорить, как отвечать на вопросы, княгиня Ольга научила ее одному словечку. Словечко это было «конечно». «Конечно» ни к чему не обязывало. Но его можно было употреблять в разговоре с людьми любого возраста. «Надоел тебе человек, который требует постоянного подтверждения своим словам — ты с улыбкой соглашаешься: конечно, и уходишь в сторонку», — учила княгиня Эрику. И еще она научила ее маленьким женским хитростям. Она говорила: «Незамужняя девочка должна быть хрупкой. А выйдя замуж, нужно понемногу прибавлять в весе, но не больше, чем один килограмм в год, чтобы нравиться с годами мужу все больше и больше.

Когда же Эрика родила дочь, княгиня Ольга нашла для маленькой Адели пожилую няню, которая говорила только по–французски. А после и немку, фрау Вульферт. И вообще, с Эрикой перестали говорить по–русски. Ей пришлось сесть и основательно выучить сначала французский, а затем немецкий язык.

Эрику с мужем разлучали иногда месяца на три, потому что Николаю нужно было еще больше, чем Эрике, знание языков.

Николай работал. А Эрика поступила учиться в институт на дизайнера одежды. Два года она осваивала языки, пять лет училась в институте и не заметила, как выросла маленькая Адель и нужно было переезжать на жительство в Германию. Одним словом, восемь лет пролетели, как один счастливый день. И теперь можно было сделать матери вызов в Германию. Шел 1968 год.

Но в Германии Эрике было скучно. Она пыталась устроиться на работу. Однако Николай, который имел уже крупный счет в банке, не разрешил ей работать. Он объяснил Эрике, что нет нужды в ее работе. Он сам заработает на все, что нужно будет для семьи. И Эрика смирилась. Но ей хотелось хоть чем–нибудь помочь мужу. И она, вспомнив о своих богатых свадебных подарках, поехала посоветоваться с Ильей Павловичем и его супругой, как выгодней продать часть из них, чтобы купить приличный особняк в Германии и преподнести Николаю сюрприз ко дню рождения.

Илья Павлович пообещал ей заняться этим делом, сказав при этом, что сам покупает ее драгоценности за двойную цену, лишь бы они не ушли из семьи. Потому что у него живет сын его старшего брата Саша. А даст Бог, Саша женится, и у него родится дочь — будет что передать по наследству.

Привез Николая в дом, прямо с работы, сам Илья Павлович. И Николай нашел в нем свою счастливую супругу, княгиню Ольгу и Сашу в новенькой офицерской форме, в которую он нарядился специально в честь именинника.

По дому сновали туда–сюда слуги, и Николаю показалось, что их несметное количество. Он пришел в полную растерянность от этой сделки жены, представляя заранее, в какую копеечку все это ему влетит.

Илья Павлович, заметив его растерянность, успокоил его, объяснив, что все оплачено на десять лет вперед. А через такой большой промежуток времени у него, Николая, дела пойдут еще лучше.

Николай расстроился, потому что Эрика посоветовалась не с ним, а с Ильей Павловичем, и взял с нее слово, что она никогда впредь ничего не будет решать без него. И заодно распределил обязанности по дому, в которых Эрике отводилось забота о душе, своем гардеробе и духах. А домом и управляющим будет заниматься он сам. И чтобы она не вздумала впредь продавать свое приданное, Николай напомнил ей, что у них растет дочь.

Теперь, когда Эрике исполнилось тридцать пять лет, а выглядела она на двадцать пять, Николая это вовсе не радовало. Он располнел и выглядел старше своих лет и уже поговаривали, что Адель — дочь Николая от первого брака. И он к тому же был ревнив. И как же ему было не ревновать? Повзрослев, Эрика хотела блистать, пока она молода и прекрасна. Уж слишком большим успехом пользовалась его супруга на балах, которые устраивал Илья Павлович. Но после переезда в Германию Николай немного успокоился.

Прошло еще восемь долгих лет, и в начале 1974 года Эрика смогла, наконец, вызвать в Германию мать с семьей. Николай же нашел немецкие корни своего отца и вызволил наконец–то свою тетю, Марию Ивановну, с мужем.

Саша Невельский, усыновленный когда–то своим дядей Ильей, теперь был князем Александром Гедеминовым–младшим, и далеко не юнцом. Мечта его послужить во французском Иностранном легионе исполнилась. Но сначала он все же закончил Кембриджский университет. Его младший брат Альберт, конечно, пошел по стопам старшего брата. А последнии три года братья выполняли какие–то особые задания.

Наш герой, Александр Гедеминов, вернувшись в Париж, нашел свою комнату такой же, какой оставил ее пятьдесят четыре года назад. Илья сказал ему: