Вольдемар Балязин - За полвека до Бородина

К середине XVIII века механика добилась выдающихся результатов. Она основывалась на трудах великих ученых: Гюйгенса, Ньютона, Лейбница. Среди ее корифеев были светочи Петербургской Академии наук — Эйлер, Бернулли и Ломоносов, чьи труды также штудировались кадетами. Механика была одним из основных предметов и преподавалась в Инженерной школе все три года.

Важность механики определялась и тем, что «артиллерия сама собою не что иное, как часть механики, механика же есть наука тяжести и движения артиллерии, также не что иное, как наука производить движение помощию машин, огнем действующих».

2. Гидроулика и аэрометрия. Сначала о гидроулике. Напрасно было бы думать, что речь идет о гидравлике в чистом виде, то есть о законах движения и равновесия жидкостей, или о гидромеханике — одном из разделов механики, который изучает движение и равновесие жидкостей.

Гидроулика, как мы ее определили бы сегодня, включала гидроаэромеханику и инженерную гидравлику. Военные инженеры должны были знать законы строительства колодцев и каналов, уметь рассчитать подъемную силу паромов и мостов.

«Гидроулика», пояснялось в «Ордере» Шувалова, была нужна инженеру, «сколь часто случается ему делать плотины, шлюзы и машины для выливания воды, а не зная правил сей науки, будет подвержен великим ошибкам, отчего немалой вред и интересу быть может».

Что же касается аэрометрии, то сегодня такого термина уже нет. А означал он, применительно к военному делу, измерение сопротивления воздуха и влияния воздушных потоков на движение ядра или бомбы, вошедшее впоследствии в баллистику.

3. География математическая. Так называлась, как мы бы теперь сказали, комплексная дисциплина, включающая в себя: топографию, геодезию и картографию. Причем кадеты должны были прежде всего овладевать практическими навыками составления планов и карт.

4. Натуральная история. Этим названием определялся ряд естественнонаучных дисциплин, изучающих природу. Собственно, «натура» и означала природу, а естествоиспытателя называли «натуралистом». В более узком смысле слова «натуральной историей» называли изучение «трех царств природы»: ископаемых, растений и животных, то есть минералогию, ботанику и зоологию.

5. Арифметика, простая алгебра, геометрия и высшая геометрия. По мысли устроителей школы, математика была основой обучения и образования военных инженеров. Именно математике уделялось наибольшее число часов, а математическими методами и принципами было пронизано преподавание всех предметов. Интересно заметить, что зарплата в школе определялась важностию предмета. И потому учителя математики получали в год 800 рублей, политических наук — 600, а танцев — всего лишь 300.

Объяснялось это тем, что Шувалов считал математику «основанием всем наукам в свете». Ну а что относится до «фортификации и рисовать», то ясно, что наука о строительстве крепостей и укреплений являлась одной из главных в школе военных инженеров, а без умения рисовать (и, добавим, чертить) здесь нельзя было сделать ни шагу.

Для того чтобы картина постижения наук была полной, следует не забыть еще и о тех предметах, кои, не переменив своих названий, здравствуют и поныне: это гражданская архитектура, которая понималась не только как наука о гармонии зданий и сооружений, но и как зодчество, то есть строительство со всеми его практическими потребностями.

«Архитектура потребна инженеру потому, что во всех крепостях препоручается инженерам строение комендантских домов, гауптвахт, магазинов (складов), ворот, мостов и прочих тому подобных строений», — указывалось все в том же «Ордере».

Кроме того, изучались кадетами: химия — особенно в части изготовления взрывчатых веществ, и прежде всего главного из них — пороха; экспериментальная физика, тесно связанная с механикой и математикой; философия, основание богословия, грамматика российская, право, особенно «законы воинские», а также «политесные» дворянские художества, потребные в «благородном кавалерственном обиходе». Но как нам уже стало ясно, хотя бы из сведений об оплате труда учителя танцев, «политесные художества» ценились намного дешевле механики, математики и воинского дела.

Однако ж все сии премудрости изучались кадетами прежде, чем Миша Кутузов поступил в эту школу.

А к моменту его прихода программа обучения стала еще разнообразнее и сложнее. И произошло это из–за того же Михаила Васильевича Ломоносова, стараниями коего несколькими годами раньше был открыт Московский университет.

…В середине 1756 года Ломоносов получил во владение от петербургской полицмейстерской канцелярии участок по набережной Мойки между Большой Морской линией и Почтамтской. Каменный двухэтажный дом с мезонином построен был за один год.

За домом Ломоносова расположен был довольно большой сад. В глубине сада стояла мозаичная мастерская, в которой он изготовил знаменитую картину «Полтавская баталия». Неподалеку от широкого каменного крыльца, сбегавшего от центральной двери в сад, стояла уединенная беседка, в которой в жаркие летние дни Михаил Васильевич писал с утра до ночи, обложившись бумагами и книгами.

Однако между беседой с фаворитом императрицы и сегодняшним днем, когда он наконец решил приняться за составление плана новой Артиллерийской и Инженерной школы, произошел еще один немаловажный эпизод — он вызван был к генерал–фельдцейхмейстеру и после дружеской аудиенции уже окончательно и официально озадачен был составлением плана об учреж–дснии нового корпуса, который, по мысли Петра Ивановича, следовало именовать Петербургскою артиллерийскою и инженерною дворянскою школою.

Ломоносову было подтверждено сказанное прежде Иваном Ивановичем, что новая школа должна объединить в своих стенах инженеров и артиллеристов и дать н тем и другим то, чего ранее они были лишены, — бомбардиры должны овладеть секретами фортификации, а «розмыслы и хитрецы», как называли в старой России инженеров, должны стать изрядными артиллеристами.

Особенно же просил генерал — фельдцейхмейстер поразмыслить над тем, каким наукам следует обучать кадетов в новой школе.

Михаила Васильевич перечел все, чему их учили ныне, — от механики до рисования и тотчас же уловил изрядный пробел: в программе не было иностранных языков, истории и географии, а из прикладных наук, как уже указывал на то генерал–фельдцейхмейстер, не было артиллерии и фейерверочного искусства, до которого к тому же была великою охотницей государыня императрица, что и из соображений дипломатических следовало учесть всенепременно: все же, подписывая указ об учреждении новой школы, государыня более прочих материй почтет фейерверочное художество полезнейшим и, глядишь, отвалит на содержание школы лишнюю тысячу червонцев.