Дмитрий Барчук - Александрия-2

Он кивнул сотрапезникам и вышел из обеденного зала чуть ли не строевым шагом.

Когда шаги бывшего императора умолкли, молчавший доселе капитан «Святой Марии» подал голос:

– Зря ты с ним так. Он человек неплохой, хоть и со странностями. Запутался в жизни. Но это – личность.

Я провел с ним месяцы в океане и могу с уверенностью сказать: такой не выдаст и не предаст.

Хозяин дворца неожиданно протрезвел и абсолютно нормальным голосом, словно и не пил вовсе, сказал:

– Именно об этом я и хотел поговорить с тобой наедине, брат.

Роберт вопросительно посмотрел на Джона.

– Я о предательстве, – пояснил свои слова младший и спросил напрямик: – Долго ли еще ты собираешься скитаться с ним по миру?

– Но ведь он не закончил еще свое путешествие. Слышал ведь? Он собирается пожить в Тибете какое-то время. И о Китае он уже заикался. Здоровье у него – богатырское. На все кругосветное путешествие хватит.

– И тебе не надоело выполнять прихоти этого высокомерного господина?

Джон Шервуд, похоже, обиделся на последний выпад графа в его адрес.

– А что ты предлагаешь? – в ответ спросил мореход.

Сотрудник Ост-Индской компании замялся, но после некоторого размышления сказал:

– Я недавно получил письмо из Санкт-Петербурга. Граф Аракчеев утратил свое прежнее влияние при русском дворе. Теперь паломничество графа Северного курирует генерал-адъютант Клейнмихель, доверенное лицо императора Николая I. Так вот, этот господин недоволен сметой наших расходов. Скрепя сердце, он, правда, возместил твои затраты в Кейптауне на восстановление яхты, но дальнейший пенсион твоего подопечного он урезал наполовину и ограничил его 1828 годом.

– Как же это понимать? – воскликнул с негодованием Роберт. – Мы что, должны содержать бывшего русского царя за свой счет?

– Выходит, что так, дорогой братец, – констатировал хозяин дворца.

– Но неужели императору Николаю безразлична судьба его брата?

– Я думаю, что он даже во сне видит, как его предшественник на троне покинет этот бренный мир на самом деле. А то вдруг нашему графу надоест странствовать и взбредет ему в голову вернуться. С него же станется. Что тогда? Два императора для одной империи – это очень много. Еще одно восстание декабристов? Один полк – за Николая, другой – за Александра. Если бы не мать – вдовствующая императрица Мария Федоровна, я думаю, что мы бы давно получили из Санкт-Петербурга приказ: успокоить мятежную душу Александра Павловича навечно. Но, говорят, она стала сдавать. Вот Клейнмихель и намекает нам, что пора заканчивать путешествие графа Северного.

– Я этого делать не буду, – испуганно замотал головой мореплаватель. – Я не убийца.

– А тебя никто и не заставляет. Надо же, чистоплюй нашелся! – язвительно заметил ставленник генерал-губернатора, теребя кольца на своих пальцах. – Не переживай! Исполнителя мы найдем. С этим здесь не проблема. Есть у меня человек для таких деликатных поручений. И обставим все в лучшем виде, как несчастный случай или, еще лучше, как нападение тугов-душителей. Есть здесь такие сектанты. Народ душат в жертву своей богине. И освободишься ты от этой обузы, заживешь, как человек. Я относительно тебя уже говорил с генерал-губернатором. Скоро готовится крупная военная кампания на северо-западе против сикхов. У них золота и драгоценных камней – тьма! Мои камешки – жалкие побрякушки по сравнению с богатством сикхов. Говорят, что у них хранится самый крупный в мире алмаз «Кох-и-Нур», что в переводе на английский означает «Гора света». Им бы завладеть! Тогда уж точно место в палате лордов нам обеспечено. Будешь ты, как и я, жить во дворце, у тебя будут сотни слуг. Сейчас же начинается новое освоение Индии. Правительство ликвидировало монополию Ост-Индской компании на торговлю с этой страной. Сюда, знаешь, сколько купцов и промышленников сейчас лезет? Тьма! А мы уже здесь. Мы знаем местные обычаи и нравы. Да нам цены не будет! Глядишь, со временем откроем свою торговую компанию – «Роберт и Джон Шервуды». А когда вернемся на родину миллионерами, представляешь, как вытянется лицо нашего старшего брата Тома, которому по закону отошло все отцовское наследство. Женимся на самых знатных невестах королевства. Да Том просто лопнет от зависти. Ну как, по рукам?

Роберт нехотя протянул свою ладонь, и Джон крепко сжал ее в своей руке.

– Только я все равно не буду его убивать, – предупредил брата морской офицер.

– Да успокойся ты! Я же сказал, что все улажу сам. В окрестностях Пуны появился тигр-людоед. На днях собираем большую охоту. Я думаю, что его сиятельство не откажется поучаствовать в охоте на тигра. В своей последней охоте.

Хотя Джон Шервуд и принес графу свои извинения, дескать, бес попутал по пьяному делу, однако его сиятельство бывшего унтер-офицера хоть и простил, но не до конца. И сейчас, восседая на слоне рядом с тараторившим без умолку англичанином, русский путешественник в основном отмалчивался или ограничивался дежурными фразами.

Капитан яхты отказался участвовать в охоте на тигра, сославшись на плохое самочувствие.

А Шервуд-младший, пока слон пробирался через джунгли к месту засады, излагал теорию народонаселения Томаса Роберта Мальтуса, с которым имел честь познакомиться во время своего короткого пребывания в Лондоне.

– Это умнейший человек, один из самых просвещенных умов нашей эпохи. Он так же, как и мы с моим братом, младший сын сквайра. А поскольку в английских семьях родительское состояние между детьми не делится, все наследует первенец, то ничего кроме хорошего образования от отца он не получил. После окончания колледжа принял духовный сан и стал священником. Но тяга к знаниям все равно в нем взяла верх. Я повстречался с ним в колледже, основанном Ост-Индской компанией, когда он нам, будущим сотрудникам, отправляющимся в Индию, читал лекции по современной истории и политической экономии. Сэр Мальтус, единственный из современных экономистов, не прячется за красивые фразы, а говорит правду, какой бы горькой она ни была. Он считает, что люди размножаются быстрее, чем растут средства для их существования, что население, если его рост не сдерживать, может удваиваться каждую четверть века. Производство пищи не может расти такими же быстрыми темпами. Перенаселение планеты не позволяет человечеству выбиться из бедности. Чрезмерная плодовитость бедняков – вот главная причина их жалкого положения в обществе. Вот примерно что он пишет в своем трактате.

Шервуд стал по памяти цитировать выдержки из брошюры сэра Мальтуса:

– «Человек, пришедший в занятый уже мир, если его не могут прокормить родители… и если общество не нуждается в его труде, не имеет права на какое-либо пропитание; в сущности он лишний на земле. На великом жизненном пиру для него нет места. Природа повелевает ему удалиться, и не замедлит сама привести приговор в исполнение». Каково? Прямо в самую точку. Знаете, в Индии есть такая секта. Ее члены, в основном по ночам, а иногда и средь белого дня душат одиноких прохожих и на свежевыкопанных могилах совершают загадочные ритуалы. Они, будучи мусульманами, совершают свои жертвоприношения в честь индуистской богини Кали. Только за четверть этого столетия их жертвами в Индии стали около полумиллиона человек. Представляете, каковы масштабы этого бедствия. Их называют здесь тугами. Это местные санитары природы. Они не дают индусам сильно расплодиться. Так что, ваше сиятельство, эпидемии и войны, несмотря на все их ужасы, выполняют важную роль в мире: они регулируют численность народонаселения. С их помощью в итоге торжествует главный закон природы: выживает сильнейший. Слабые народы становятся добычей сильных, никчемные и лишние люди умирают, а их место занимают более жизнеспособные собратья.