Дмитрий Барчук - Александрия-2

На каких только колоритных персонажей он не насмотрелся! Искатели приключений со всего мира после долгих океанских плаваний веселились в портовых тавернах. Настоящее вавилонское столпотворение. Смешение рас, культур, наций и языков.

Сколь же многолика планета людей!

И, сидя за дальним столиком со стаканом джина или кружкой пива, он вспоминал далекий заснеженный Петербург, родных и близких людей, блистательных фрейлин, умных и глупых придворных, которых он оставил навсегда. И ему становилось грустно.

Тогда он заставлял себя думать о другом: о портах и странах, в которых побывал; о диковинных народах, повстречавшихся на его пути. И о могиле подле родника с чистой водой, текущего мимо двух ив, на небольшой полянке, заросшей цветами. Это место на острове святой Елены называлось «Долина герани». Там покоился Наполеон. Его знаменитый враг, которого он одолел с Божьей помощью.

От пирса отчалила большая лодка с четырьмя гребцами, на носу стоял важный господин в белом костюме и пробковом шлеме. Он поднял в приветствии руки.

– Это Джон, – радостно воскликнул капитан и по-свойски похлопал по плечу графа. – Это мой брат. Я же говорил вам, что Джон обязательно нас встретит в Бомбее. Не зря я ему послал письмо из Кейптауна и указал приблизительные сроки нашего прибытия. Хотя мы и опоздали, но Джон Шервуд дождался нас. Молодчина!

А франт в белом костюме уже вскарабкивался на борт яхты. Он не побоялся испачкать свой наряд и обнял пахнущего потной одеждой и морской солью брата со всей теплотой, на какую был способен.

– А где его величество? – спросил он капитана, озираясь по сторонам.

– Так вот же он! – Роберт Шервуд показал на стоящего рядом бородача в поношенном сюртуке и шляпе с широкими полями. – Его сиятельство граф Северный собственной персоной. Прошу любить и жаловать!

– О Боже! Как вы изменились, ваше величество! Я бы ни за что вас не узнал. А ведь прошло всего два года, как мы с вами расстались в Таганроге! – воскликнул Джон. – По вашему внешнему виду не скажешь, что частная жизнь пошла вам на пользу.

– Внешность бывает обманчивой, мой друг, – глубокомысленно заметил путешественник. – Что же касается меня, то, поверьте, своей нынешней жизнью я весьма доволен. Той полноты впечатлений, что я получил за эти два года странствий, с лихвой хватит, чтобы перекрыть все показные преимущества дворцовой жизни. Только у меня будет к вам одна просьба: не обращайтесь ко мне больше с титулом, который мне не принадлежит. Хорошо?

– Как вам будет угодно, ваше сиятельство.

Бывший унтер-офицер уланского полка был понятливым малым.

– А вы давно из России? – спросил одного из организаторов своего побега бывший царь.

– Да как императора Александра похоронили, я получил от господина Аракчеева причитающуюся мне сумму, сел на корабль и отплыл в Лондон. А что мне было делать в России? После разгрома восстания декабристов в офицерской среде распространились сплетни, что я был доносчиком, и мне стало опасно оставаться в вашей стране, граф. От желающих вызвать меня на дуэль отбоя не было. А у меня жизнь одна. Вот и решил я использовать ее с большей пользой. У меня теперь были деньги. В Лондоне я дал взятку одному из членов правительства, и он пристроил меня на теплое место в Ост-Индскую компанию. Кстати, у вас какие планы относительно Индии?

Капитан яхты поспешил ответить за графа.

– Его сиятельство хотел бы ознакомиться с местными достопримечательностями, нравами, обычаями. А потом он намеревается посетить Тибет и остаться там, в каком-нибудь из монастырей, на несколько лет.

– Да, путь туда не близкий, – задумался Джон. – Из Калькутты было бы намного ближе. Но раз вы приплыли в Бомбей, то начнем путешествие по Индии отсюда. А для начала я приглашаю вас отдохнуть в свою резиденцию в Пуне. Это в ста милях.

Бомбей произвел на графа удручающее впечатление. Чем дальше они удалялись от порта, тем грязнее становился город. Тощие коровы бродили прямо по центральным улицам. Полусонные индусы слонялись без дела или, укутавшись в какие-то лохмотья, дремали на земле рядом с собаками. И даже рикши, тащившие коляски с важными господами, казалось, спали на бегу.

Зато на окраине их поджидала целая процессия. Одних только слонов граф насчитал двенадцать, верблюдов было около сотни, а лошадей раза в три больше.

– У тебя такая большая свита? – увидев, как индусы почтительно приветствуют брата, спросил его капитан. – Ты что, магараджа?

– Нет, отчего же, – ответил Джон, забираясь на слона. – Я всего лишь скромный чиновник компании в одном из городов Бомбейской провинции.

Роберт подсадил на слоновью спину графа, а затем и сам взобрался на укрытую дорогими коврами платформу. Слон, повинуясь команде своего погонщика, поднялся с колен и, медленно покачиваясь из стороны в сторону, двинулся в путь.

Мореплаватели впервые ехали на слоне. С непривычки, оказавшись на такой высоте, они ухватились руками за колонны платформы, державшие навес от солнца.

Караван вошел в джунгли. Верхушки пальм были так близко, что при желании можно было ухитриться и сорвать кокосовый орех. Путников сопровождала стайка маленьких обезьян. Ловкие зверьки резво перепрыгивали с пальмы на пальму. Они хоть и выглядели мило, но если кто-нибудь протягивал в их сторону руку, щетинились и показывали острые зубы. В отличие от людей, населяющих эту страну, англичане их еще не успели приручить.

– Но зачем такая большая охрана? – продолжил свои расспросы мореход.

Колониальный чиновник самодовольно улыбнулся и ответил:

– Понимаешь ли, брат, Индия – своеобразная страна. У здешних жителей столько предрассудков, но если научиться пользоваться ими, то можно извлекать очень большую выгоду. Это кастовое общество. Если ты родился неприкасаемым, в самой низшей касте, то ты им и умрешь, что бы ни делал. Поэтому у индусов единственной надеждой на перемены является смерть. Если в этой жизни ничего изменить нельзя, может быть, хоть в следующей станет лучше. А для того чтобы после смерти твоя душа переселилась на более высокий уровень, надо меньше грешить и стойко переносить все невзгоды, которые тебе посылает судьба. Но если ты раджа, то тебе положено много слонов, верблюдов, лошадей и слуг. А мы – англичане – правители, мы устанавливаем для них законы. Поэтому, хочешь ты того или нет, но положение обязывает иметь свиту. Тем более охрана сейчас нам не повредит. Недавно в провинции вспыхнуло очередное восстание. Племя рамуси взбунтовалось из‑за высоких земельных налогов. К нему примкнули пиндари – воины бывших маратхских армий, ставшие обыкновенными грабителями. Я без отряда сипаев никогда не покидаю дворец.