Александр Войлошников - Пятая печать. Том 2

— А ведь это все, еще не все… — добавляет Виктор, — Ты что, Саш, не смотришь современные фильмы, по которым разгулялся штамп скромного фронтовика, скрывающего свои награды? А сейчас в разговоре с тобой я понял: где тут собака зарыта?!. Все недоумевал: почему, по мнению режиссеров, награды носить на груди не скромно, это обижает не воевавших? Оказывается, вот почему: стыдно быть похожим на гебню, щедро осыпанную боевыми наградами!

— Ладно, Витя, «разговор на эту тему портит нервную систему». Лучше про власовцев… можно ли разыскать кого-нибудь?

— Карел говорил, что до прихода Советской армии некоторых раненых, которые были не в госпиталях, а на квартирах, вывезли в деревни. Там они женились, стали чехами. И заметь! Ни один чех не выдал их! Ни по пьяни, ни из-за ревности… вот и сравни, Саш, чехов с русскими стукачами доброхотами, которые стучат «по зову сердца»!

Так воспитали нас, советских. С тех-то пор благодарная любовь к русским парням из Русской освободительной армии у чехов сочетается с ненавистью к солдатам из Советской армии, а слово «русский» стало антиподом позорному слову «советский».

Помолчав, Виктор усмехается:

— А глупость, оказывается, заразна! Чешские коммунисты по примеру наших партийных недоумков воздвигли в Праге великолепный памятник своей дремучей глупости: советский танк на пьедестале! И подписали, что он «штурмовал Прагу»! Теперь этот разнесчастный танк служит не только объектом для анекдотов и непристойных рисунков, но и напоминает пражанам об убийстве чешских патриотов, сражавшихся на баррикадах вместе с солдатами РОА.

Наша «кают-компания», похоже, попала в «ревущие сороковые». Кто-то там из дам, держась за стойку палатки, качается в такт Жориным куплетам из безразмерного цикла на тему: «В Греции все есть».

Запевает Жора, а дамский хор из спального мешка, раскачивая палатку, азартно подхватывает:

Не в силах удержать в себе рвущийся на волю вокальный дар, Виктор издает могучий стон в подсинхронном звучании с песней. Я спешу пресечь его вокал:

— Ви-ить, ты про полк не рассказал…

— Ладно… — вздыхает Виктор, как видно, вспомнив о трагических особенностях своего вокального дара. — Я говорил, что полк из Раковника был в Западной зоне, в американском лагере. В конце мая, ночью, лагерь проснулся от громкого лая собак. Шла смена караула: дружелюбных и беспечных американских джи-ай сменяли хмурые, озлобленные, лишенные человеческих чувств и мыслей солдаты в синих фуражках. Собаки, как и чекисты, натасканные на людей по гулаговской методике, захлебывались в собачьей истерике.

Союзники согласились на обмен военнопленными, предав солдат Русской армии, нарушив свои клятвы, обязательства и просто международные законы. Из американского лагеря, под усиленным конвоем с собаками полк РОА был переведен в другой лагерь в советской зоне, в Чески Будейвице — родной городок бравого солдата Швейка.

Многие власовцы отнеслись к этому спокойно, рассчитывая отмотать срок и жить на родине, не скитаясь по свету. Все они надеялись, что их подвиг в Праге искупил обвинения в измене. Ведь ни одна из частей РОА не воевала против Советской армии!Так в чем их вина? В том что они расколошматили немцев и, спасая чехов, освободили Прагу?!

Каждый день власовцев, рота за ротой, уводили из лагеря. Говорили — для отправки в Россию. На станции власовцев запирали в зале ожидания, а потом по одному (будто бы для обыска) уводили в другое помещение, где заклеивали рот, избивали и связывали руки проволокой. С грузовой платформы сбрасывали навалом связанных в кузова грузовиков, накрывали брезентом и везли в лес.

Там уже стояли виселицы: восемь перекладин друг за другом по четыре петли на каждой. Советская методика была четко отработана: вешали из открытого кузова грузовика, переезжающего под следующую перекладину. Так и висели — по четыре в ряд — повзводно, как на параде, пока грузовики подвозили следующую полуроту…

В лесок к виселицам повадились американцы. Демаркационные зоны были, но без четких границ, а потому шастали американцы, где вздумается. Подъезжали на джипах и фотографировали. Конечно, чекисты протестовали, но янки — не советские рабы, у которых при виде синей фуражки сырость образуется в штанцах. Понимали янки: где закон, где — произвол. И нахально делали то, что не противоречит закону.

А чекисты, привыкшие к трусости русских рабов, сами до поноса пугались тех, кто их не боялся! Перли буром беспечные джи-ай, сверкая белозубыми улыбками здоровых мужчин, фамильярно похлопывали гебистов по плечу, угощая жевачкой и сигаретами «Кэмэл». Привыкли они к свободе, не то что задисциплинированные до идиотизма немцы…

Говорят, в Москве немец, кумекавший по-русски, зашел в магазин, где на дверях была табличка «открыто», а выйти из магазина не мог, потому что с другой стороны таблички написано: «закрыто»! Вот какую шутку сыграла грамотность!

Американские парни были не шибко грамотны, зато, любопытны сверх всякой меры: хлебом не корми, а дай сфотографировать житье-бытье русских дикарей! Это для нас, русских, виселица — обычный атрибут русской культуры! Вся рабская история России смотрится сквозь петлю виселицы! А для американцев это экзотика! Да в таких еще масштабах: повесить дивизию! Наверное, сейчас американские фронтовики, показывая гостям эти фотографии, поясняют: «В СССР солдат много наплодили, а война закончилась. Чтобы не кормить солдат в мирное время, расстреляли бы их, да вот беда! — патронов у русских мало! Они же дикари и воюют по инструкции живодера Суворова, гораздого гнать солдат на крепостные стены под картечь со штыками наперевес под дурацкие прибаутки: «Пуля дура, а штык молодец!». Ведь, по мнению американцев: «Русские плодятся, как насекомые! Поэтому советский людоед, писатель Горький, и написал: «В России народу, как песка, не вычерпать!» А если американцам рассказать правду про то, что в России происходит, то они с ума сойдут, но ничего не поймут… раз и русские не понимают, не знают и знать не хотят о том, что СССР — это гигантский театр абсурда, в котором двести миллионов притворяшек, глядя на плакаты, изображают идиотские роли строителей коммунизма. Не понимая, что коммунизм можно строить где и когда угодно, только не при диктатуре! А большинство русских даже не знает, что за «неизвестную войну» пережили они, которую Берия с присущим ему юмором назвал «Отечественной»?! Ты же рассказывал, Саш, про автозаки «Услуги на дому» и душегубки «Комната смеха»! Так и «Отечественная война» — тот же юмор из той же веселой конторы!