Марианна Федорова - Игнач Крест

* К а с о г и (черкесы) - один из древнейших народов Северного Кавказа.

* П а л и ц а - дубина с утолщенным концом.

Трефилыч перевел дух, набрал воздух в легкие и вновь затянул:

Все внимательно слушали, хотя знали этот сказ с самого детства.

Трефилыч исполнял старину всегда один, говорком, нараспев, не спеша, ровно, бесстрастно, с редкими изменениями скорости пения и напряжения голоса, не отвлекая от содержания былины, а, наоборот, вызывая какой-то благоговейный интерес к событиям отдаленных времен.

…Тут возговорил, промолвил Владимир князь

Потихоньку княгине Апраксеевне:

- Ой ты гой еси, княгиня Апраксеевна!

Я ли грозного посла проведаю:

Заставлю его боротися

С моими богатырями могучими. -

В ту пору прилучились в Киеве

Удалые бойцы, добры молодцы:

Алеша Попович, Илья Муромец,

Кингур богатырь Самородович,

Сухан богатырь сын Дементьевич,

Самсон богатырь Колыванович,

Да еще ребята Хапиловы.

Выходили все во широкий двор,

Становились в ряд двенадцать человек;

А того ли посол не попятился:

Первого он хлестнул в голову,

А другого хлестнул промеж ребрами,

А третьего хлестнул поперек хребта.

…

Остальные же все разбежалися.

Это место в былине доставило особенное удовольствие. Некоторые стали громко выражать свой восторг, радуясь победе новгородки над киевскими богатырями, но на них все зашикали, и Трефилыч продолжал петь:

По мере того как Трефилыч пел, все взоры постепенно обратились к Александре. Один Штауфенберг, хотя он и понял наконец, кого напоминает всем Василиса, перевел взгляд на Дарью Пантелеевну. Князь Андрей быстро опустил глаза и уставился прямо перед собой. Трефилыч же, отрешенно воздев очи к потолку, так что видны стали одни белки, как у слепца, продолжал свой сказ:

Но и тут победила всех Василиса Васильевна - раздвоила стрелой кряковястый дуб.

Несмотря на однообразие напева, на уже немолодой и не очень звонкий голос Игната Трефилыча, Иоганн чувствовал, что каждый предмет выступает у того в настоящем свете, каждое слово получает свое особое значение. Но тут, взяв очень высокую ноту, Трефилыч закашлялся то ли случайно, то ли нарочно, кивнул стоявшей возле него Дарье, и та продолжила пение:

Первую заступь* заступовали,

Выиграл у князя молодой посол;

Другую заступь заступовали, -

И другую заступь посол поиграл;

Третью заступь заступовали, -

Шах да и мат, да и под доску.

И сказал тут посол таковы слова:

- Ой ты гой еси, ласковый Владимир князь!

Я приехал к тебе в гости не тешиться:

Ты отдай-ко мне дани-невыходы,

Ни много, ни мало за двенадцать лет,

За всякий год по две тысячи. -

Тут возговорил, промолвил Владимир князь:

- А и ноне пришло время невзгодливое:

Дарья старалась петь так же бесстрастно, как Трефилыч, но чувствовалось, что события старины увлекают ее.

- Ладно, - говорил грозен посол, -

Ну а чем же ты, князь, потешаешься?

А нет ли у тебя кому в гусли поиграть? -

Тут припомнил ласковый Владимир князь

Про Ставра боярина Годиновича:

А кроме его, в городе Киеве

Не было гораздней на гуслях играть.

Посылал он по Ставра боярина.

Приводили Ставра на почетный пир,

Сажали Ставра супротив посла;

И зачал тут Ставр поигрывати:

Сыгрыш сыграл Царя-града,

Танцы навел ерусалимские,

Величал князя со княгинею,

А еще сыграл послу еврейский стих.

Посол задремал и спать захотел,

Говорил он князю Владимиру:

- Ой ты гой еси, ласковый Владимир князь!

Тут отдышавшийся Трефилыч поддержал Дарью, и они закончили петь уже вдвоем:

- Браво, старик, браво! Ты хорошо пел! - воскликнул рыцарь. - Хороша Василиса Васильевна была, а с Александрой Степановной ей не сравниться.

Иоганн опять взял гусли и, подыгрывая сам себе, запел, обращаясь с улыбкой к Александре: