Лотар-Гюнтер Буххайм - Крепость

Выглядит так, будто эти тени являются элементами конструкций, подпирающих дома. Вытянутые высоко вверх, едва выделяющиеся на фоне покрытых серой штукатуркой стен ставни, закрыты от солнца. Все unisono серо.

- But on the other hand , – говорит вдруг Крамер по-английски, и делает согласно драматургии паузу и затем повторяет снова: – But on the other hand… они здесь держат свой автопарк желез-ной хваткой. А все почему? Потому что, в глубине души каждый из них знает, что здесь скоро прихлопнут всю эту лавочку, и тогда для любого транспорта дороже золота станет бензин. Все это довольно странно, в целом! Даже и не думайте, что сумеете разжиться здесь хоть литром бензина!

Значит, от Крамера тоже ничего не получить...

Крамер дважды сворачивает и вновь внимательно вглядывается в дорогу. Затем продолжает:

- Единственное, что сегодня действительно важно: Это предельное внимание, чтобы тебя не раздавила вся эта махина... Но для Вас это не имеет значение. Вы, конечно, не имеете намерения пустить корни в нашей прекрасной Флотилии.

В его словах звучит явная жалость к себе.

Внезапно Крамер декламирует:

- Пусть счастье, словно мотылек / С цветка порхает на цветок!

Всматриваюсь в него сбоку: Странный тип. Полная противоположность уповающего на судьбу брюзге-фаталисту. Как-то вдруг он представляет собой вошедшего в поговорку военного моряка, которого ничем нельзя потрясти. Жаль только, что инженер Флотилии не располагает собственным автопарком. Тогда бы мы с ним сладили...

Крамер направляет машину к бистро за аркадами и останавливает кюбельваген вплотную к бордюру тротуара.

- Как насчет пропустить стаканчик? Конечно, если здесь есть еще что выпить. И, кроме того, здесь разговаривать лучше, чем в La Pallice…

- И гораздо холоднее тоже, – отвечаю негромко.

- Останемся-ка лучше снаружи под аркадой – по крайней мере, здесь прохладная тень..., – решает Крамер.

Мне больше было бы по душе, если бы мы приняли на грудь по стаканчику в баре.

Наблюдаю, как Крамер поправляет портупею с кобурой. Судя по всему, хочет передвинуть пистолет вперед. Затем говорит:

- Пойду, закажу. Полбутылки охлажденного белого Bordeaux, не возражаете?

И исчезает в глубине тени. Возвратившись, сообщает:

- Военно-морская транспортная служба находится рядом, в ратуше. Как и полевая комендатура. Со стаканчиком в животе – это ерунда, а вот в голове – это да! Вы тогда гораздо веселее сможете им доложиться...

Едва только принесли вожделенный заказ и поставили на шаткий столик, Крамер улыбается, наливает и поднимает свой стакан:

- Ну, давайте – за третью Флотилию!

Честно говоря, мне не до шуток, и я спрашиваю Крамера, после того как осушили свои стаканы:

- Как, собственно говоря, понять вот что: Шишки с верфи знали, что мы прибываем – а Ваша Флотилия нет. Невероятно, не так ли?

- Не знаю, честное слово! Но так всегда: Ваша лодка задержалась с прибытием – а наш шеф не любит такой расхлябанности!

Неужто Крамер хочет меня еще больше завести?

- То, что касается расписания нашего прибытия, мы, наверное, и вовсе могли бы не придти – поминай, как звали! – говорю с яростью в голосе.

- Это точно! Ну, а тогда шеф просто решил поехать на рыбалку. Он весь склад рыбой забил!

- А фантастическая мысль о том, что мы могли по пути к вам задержаться, не могла осенить Вашего шефа? – спрашиваю язвительно.

- No, Sir, он полностью зациклен на своих нарядах и украшениях. Вы разве еще этому не уди-вились?

- Раньше я бы сказал: Он меня без ножа зарезал...

- ... а теперь Вам просто нечего сказать – или нет?

Этот Крамер задает мне загадку. Даже внешне: Он голубоглазый и достаточно рослый па-рень, но при этом, однако, странно неуклюжий – так, словно у него слишком подвижные суставы. Его походка, прежде всего, совершенно невоенная. Так как он, не ходит никто, кого обучали «строевому шагу» и «отданию воинской чести в движении вне строя» на строевом плацу. Крамер принадлежит, очевидно, к тем отступникам среди офицеров-инженеров, которые мстят таким способом всему Морфлоту за обычное к ним пренебрежение со стороны офицеров ВМФ: Он отчетливо дает понять, что он почитает всех этих героев моря гораздо меньше, чем свою касту.

Беру стакан, Крамер делает также, и меняю тему:

- А не знайте ли случаем, что будет с экипажем нашей лодки?

- Знаю ли я, что планирует КПС ?

- Иногда у меня такое впечатление, что в Коралле вообще никто больше не планирует и не думает. Ни один мыслящий человек не мог бы сделать такую глупость, как послать подлодку из огня да в полымя...

- Я себе точно так говорил, – бормочет Крамер, словно беседуя сам с собой, и при этом рассматривает покачивающийся носок своего правого сапога. Затем устремляет свой взор так далеко, как только возможно, не двигая телом, и говорит:

- А Вы пользуетесь успехом! Не заметили? И даже у двоих, если не у троих... Там, две красотки за столом рядом с колонной...

При этом Крамер крутит носком сапога и поворачивает его в указанном направлении.

- А вон там позади, на Вас смотрит также и дамочка в розовом... Нет, теперь не смотрят!

В то время как я верчу глазами в стороны, но остаюсь сидеть в той же позе, как сижу, спрашиваю Крамера:

- А откуда Вам известно, что это не Вас они имеют в виду?

- Ах ты, Боже мой! – отвечает тот не раздумывая. – Меня здесь знают как облупленного. Для этих charitable сестричек я не являюсь объектом интереса – или так скажем: давно никого больше не интересую. А вот Вы – это другое дело! Но помните: Местность здесь не такая без-вредная, как она выглядит...

Говоря это он встает и говорит измененным на небрежность тоном:

- А что касается меня – то я теперь должен сделать пару дел. Как я Вам уже сказал: полевая комендатура располагается в старой ратуше, в замке в стиле ренессанса, вон там, за углом. Я за-беру Вас – на этом же месте – в 15 часов. Пойдет?

- Благодарю! Надеюсь, я закончу свои дела быстрее.

- Ну, тогда погуляйте немного вокруг – но с осторожностью! У вас пистолет с собой? Подождите, я дам Вам лучше еще один магазин...

И тут же Крамер выуживает из кармана полный магазин и подает мне.

- Я, собственно, не намерен вести перестрелку, – произношу с вызовом.

- Запас задницу бережет! Надеюсь, Вам и в самом деле не придется действовать здесь таким об-разом, но пахнет уж больно подозрительно... Ладно...

И Крамер салютует мне, приложив ладонь к козырьку фуражки, вместо того, чтобы вскинуть вверх правую руку, и усаживается за руль своего кюбельвагена. Затем произносит:

- Кстати, здесь имеются хорошие морские языки, и если Вам повезет, то даже омары. Этим Вы можете сэкономить себе на густом супе во Флотилии!

И уже отъезжая кричит:

- So long!

Я хочу расплатиться, но узнаю, что Крамер давно уже сделал это. Благодаря его предупреждению дарю дамам несколько беглых, растерянных взглядов и с важным видом выхожу на улицу.