Лотар-Гюнтер Буххайм - Крепость

Но теперь Крамер полностью владеет ситуацией. Он изображает подобие поклона, затем расшаркивается и делает широкий полувзмах правой рукой по большой дуге, как если бы дер-жал в руке треуголку, и вдобавок произносит в своеобразной декламационной манере:

- Ваш слуга, благородный князь, просит тысячу раз прощения – хотя, по его скудному разуме-нию, подобное нарушение Вашего творчества принципиально нельзя прощать до окончатель-ной победы!

- Занавес! – подытоживаю я, и адъютант, в самом деле, скрывается, как если бы был обязан подчиниться моей команде, за дверью.

- Вот и славно! – резюмирует Крамер. – И когда же Вы стартуете?

Я задумываюсь на какой-то момент, и говорю:

- В пятнадцать часов.

- Но не сегодня же?

- Именно! У меня земля буквально горит под ногами...

- Я Вас теперь вполне понимаю, – быстро прибавляет Крамер.

Командир моргает, будто в раздражении и спрашивает:

- Чертовски любопытно, как Вы хотите пройти на этой колымаге весь путь?

- Опыт – лучший учитель! – отвечаю. – По крайней мере, попытаемся.

- И Вы готовы рискнуть жизнью ради такого вот опыта?

- Почему бы и нет?

- Тогда с Божьим благословением и нашими молитвами думаю, у Вас все получится...

- Не забудьте прислать нам открытку! – острит кто-то из-за спины.

Всего несколько слов, и все же, они так на меня воздействуют, что я вынужден сглотнуть слезы.

Разыгрываю приподнятое настроение, а в действительности мне становится так тяжело на душе, когда вижу понуро стоящего командира у нашей колымаги, и так внезапно печально, что я готов зареветь.

Водитель стянул с себя френч и рубашку. Так, в штанах, пояс которых на широких подтяж-ках натянут ему почти до сосков, и в слишком большой пилотке на голове, с руками, по локоть заляпанными сажей и с широкой черной полосой на правой половине лица, наш водитель является гротескской карикатурой на германский Вермахт.

Бартль и этот гном – ну и пара!

Мой экипаж из этих двоих мог бы показывать себя за деньги в паноптикуме. А смогут ли оба моих воина, в крайнем случае, достаточно быстро выбраться из «ковчега»? Мне бы сейчас приказать, прежде всего, «кучеру»: Если мы внезапно попадем под обстрел – слишком сильный обстрел – то ничто не предпринимать, как выскочить вон и ноги в руки. Но этими словами, думаю, только сделаю его еще более нервным. И тут меня буквально бьет по голове: Мой «кучер» все еще не имеет приказа на марш.

Мне нужно срочно к зампотылу. Он замещает Шефа Флотилии. Он должен снабдить «куче-ра» необходимыми документами. Несмотря ни на что, в этой войне все еще есть управленцы.

Я сегодня не видел зампотылу, а вот теперь его нет и в кабинете.

Перед Административным бараком навстречу мне топает Бартль.

Он тоже разыскивает зампотылу: Бартль еще не получил наше продовольствие.

- Ну и свинство здесь – полное свинство! – жалуется он.

Я посылаю его разыскать зампотылу в офицерской столовой или где-то еще.

- И поспешите! – призываю ему. От сильного нетерпения я чуть не трясусь.

Наконец издалека вижу зампотылу вышагивающего по аппелльплацу. Этот парень имеет ти-пичный взгляд таможенника. Уже при нашей первой встрече зампотылу осмотрел меня так, будто я спрятал на теле всевозможную контрабанду.

Стою с ожидающим видом. Но затем все мои правила благостного поведения внезапно ка-тятся к черту, и я повышенным тоном обращаюсь к нему:

- Нам безотлагательно нужен приказ на марш для нашего водителя и продовольствие на неделю на трех человек. И если Вы немедленно не сделаете это, то будете виноваты в умышленной задержке нашего выезда!

Этот соня очевидно понял всю серьезность ситуации: С солдатской книжкой «кучера» в ру-ках он исчезает в направлении своего чулана.

Внутри «ковчега» обнаруживаю два красных взбитых одеяла с подлодки.

- Это что? – спрашиваю Бартля.

- Лучшего не нашлось, господин лейтенант.

- От них вонь – хоть святых выноси!

- Уже нет, господин лейтенант. Я их основательно проветрил и обработал, кроме того, «Колиб-ри».

- Это должно дать в итоге чудную смесь.

- Так точно, господин лейтенант.

- Ладно. В крайнем случае, мы можем выбросить их. Но я не хочу сидеть в этом аромате и бо-роться с блевотой.

Бартль недоумевающе смотрит на меня.

- Я иду на крышу! В середине уберете один мешок попозже – там я и прикорну.

- Вы, господин лейтенант?

- А Вы полагали, что я захочу гарцевать с Вами на этом вонючем толчке?

- Так Вы хотите ехать наверху, господин лейтенант? – повторяет Бартль растерянно.

- Ну да! Не прямо сразу – но когда станет невыносимо, то, конечно же!

Так как Бартль кажется, все еще не понимает меня, спрашиваю его:

- Скажите-ка, для чего подводной лодке башня?

- Для наблюдения, наверное.

- Точно! А как Вы думаете, мы заметим, что происходит на местности, если будем все вместе сидеть в кабине, словно сардины в банке, чапая по вражеской местности?

Глаза Бартля освещаются от внезапного озарения.

- Еще и вражеские самолеты-штурмовики могут налететь, – произносит он.

- А теперь давайте условимся: Если я своим автоматом один раз стукну по крыше, это значит: «Стой!». Дважды коротко последовательно: «Стой и прочь из машины в придорожный кювет!». А если часто-часто забарабаню рукой: «Воздушная тревога. Прочь с дороги и в ближайшее укрытие» – Ну, это мы еще потренируемся. Думаю, «кучер» это тоже запомнит.

- Не-а! – бормочет Бартль.

- А уж когда я палить начну, то вы, там внизу ориентируйтесь по ситуации...

- Ага, ага! – произносит теперь и «кучер», присоединившийся к нашему разговору.

- И вот еще что, обращаюсь к Бартлю. – Нам нужны несколько ручных гранат. Используйте-ка Ваши связи с Вашим коллегой на оружейном складе.

- Ручные гранаты? – искренне удивляется Бартль.

- Да, на всякий случай – для поджога. У нас есть немного бризантного вещества на борту, и это все должно тогда взлететь на воздух, к чертовой бабушке.

- Понимаю, господин лейтенант! – отвечает Бартль и при этом на его лице появляется выраже-ние восхищения. Затем он добавляет:

- У нас будет своего рода крепость на колесах.

- Итак, раздобудьте несколько ручных гранат – понятно, Бартль?

- Слушаюсь, господин лейтенант.

«Кучер» слушает наш разговор, свесив свои длинные руки, и наивно улыбается.

- А Вы попытайтесь достать несколько магазинов для моего автомата – и также подумайте о своем вооружении! Я имею в виду, боеприпасы.

«Кучер» просит меня еще раз осмотреть протекторы наших шин. Нигде больше нет и намека на рисунок протектора. Запасного колеса тоже нет.

- На таких колесах будем катить чинно и важно, как аристократы экстра-класса – медленно и экономно, да еще на таком горючем как у нас, – утешаю парня.