Виктор Алексеев - Соперник Византии

Цимисхий спросил у Варда Склира:

- Что они делают?

- Они готовятся к битве, - ответил полководец.

- Голые?

- Да, Базилевс. Это вэринги. Когда я воевал в Сицилии против арабов-сарацин, у меня были эти самые воины-северяне. В окружении они никогда не сдаются.

- И все же, Вард, предложи им мир и свободу от моего имени.

Варда Склир пожал плечами, но направил коня к русам.

- Русы, вэринги, - крикнул он, - сложите оружие. За храбрость император дарует вам жизнь и свободу!

Прекратилась песня. Как один, вырвались из ножен тяжелые мечи. Когда Варда Склир вернулся к императору, тот спросил:

- Что это значит? - хотя сам и догадывался.

- Если бы они согласились, - ответил полководец, - они бы воткнули мечи в землю.

Русы вызывали самых сильных и храбрых на бой, но Цимисхий, скептически улыбнувшись, сказал:

- Это война, а не цирк. Расстреляй этих гладиаторов!

По звуку трубы выдвинулись в первый ряд лучники и стали расстреливать голых, беззащитных воинов. Но русы тут же подняли щиты и кинулись в атаку. В панике стрелки побежали, и только когорта тяжеловооруженных гоплитов смогла остановить нападавших. Трупы русов покрыли землю [152] Эта храбрость и самопожертвование варягов и русов ничуть не уступает подвигу трехсот спартанцев при битве у Фермопил против войск царя Ксеркса и атаке русских воинов при Плевне. Они так же достойны памяти. .

Калокир, который во время захвата столицы Болгарии проводил время с царем Борисом в загородном доме, ночью исчез, а раненого Сфенкеля вынесли оставившие горящий город болгарские воины, переодев в крестьянское платье и покрыв телегу пологом. Царя Бориса Цимисхий приказал привести к себе.

Царь Борис явился в царском одеянии с короной и в красных сандалиях. Это был молодой человек высокого роста с рыжей бородой, и византийский император едва доставал головой до его плеча. Он встретил Бориса любезнейшей улыбкой, но сидя на его троне и указав на кресло, которое ранее занимал Святослав. Он начал разговор с того, что, назвав Бориса государем мисян, пришел не воевать с ними, а защитить от варваров-русов, поганых язычников, осквернителей святой церкви, разбойников и убийц. И что римляне вступили в их страну не для порабощения, а наоборот, для освобождения, и что только русов он признает неприятелями и только с ними ведет войну.

- Только не понимаю я одного, - заявил он, - почему болгары с оружием в руках встречают освободителя? Почему целые отряды мисян служат Святославу, не внимая призыву святой церкви. Вот и в этой битве они сражались вместе с русами против нас.

Борис ответил:

- Я приветствую приход славного императора, такого известного полководца, как Цимисхий. Ожидал я этого дня с появлением русов два года назад. Но Никифор Фока не ответил на наш призыв, и получилось то, что получилось. Потом он пред ложил заключить брак между моими девочками и Василием с Константином, чему я был рад и дал согласие, снова ожидая немедленной помощи. Но ее не оказалось, хотя девочки давно в Константинополе. А насчет того, что болгары воевали совместно с русами, то они просто защищали свою столицу.

- Вот это сопротивление и привело к тому, что пришлось разорить твою столицу. Но и это поправимо. Мне сказали, Борис, что ты показывал свою казну Святославу, покажи ее и мне.

Борис, не задумываясь, согласился и попросил сопровождавшего болярина приготовить факелы. Они по опаленному дворцу в конвое воинов Цимисхия спустились в подвал, но вошли только двое с болярином, который расставил факелы в определенных местах. Цимисхий, войдя в зал, тут же обратил внимание на обилие сундуков и приказал их отворить. Сундуки были набиты разной всячиной: одни содержали серебряную посуду крупных размеров, другие - мелкие принадлежности стола, кованые сундуки - золотую посуду, а третьи - всякие украшения из золота, серебра и каменьев. Цимисхий остановился у сундуков, набитых золотыми и серебряными монетами разных времен и народов, постоял некоторое время, раздумывая, а потом запустил руку в сундук с византийскими золотыми монетами столетней давности и распихал по карманам. Целый сундук женских украшений он с любопытством разглядывал, и взял удивительной работы браслет из чайных роз, обвитый тонкой лентой золотой змеи, и также положил в карман. Когда осмотр закончился и Борис закрыл дверь, Цимисхий вырвал у него из рук ключ. И хотя Борис был не из слабых мужчин и на целые полторы головы выше императора, руки у Цимисхия были железными, и вообще этот маленький человек обладал чудовищной силой и ловкостью.

- Зачем теперь тебе эта казна? - зло спросил он. - Ведь она украдена из византийских кладов. И вообще, что за город - Преслава? Откуда такое варварское название? Теперь он будет называться Ианополь, по-христиански.

Цимисхий со стражей зашагал к выходу из подвала, оставив царя униженным, ограбленным и оскорбленным. Но это было только началом.

Два дня празднования Пасхи войско пробыло в столице Болгарии. На третий день собранное в кулак стотысячное войско греков двинулось на встречу со Святославом к Доро-столу. Царь Борис, его семья и все близкое окружение были взяты под стражу, одним словом, арестованы. За несколько часов до выхода армии из Преславы Цимисхий отправил передовой отряд наблюдателей и разведчиков, около тысячи человек во главе со стратопедархом Фомой и проводниками болярами Кирком и Педросом.

Дорога пролегала по холмистой местности, покрытой густым кустарником, то петляла, то огибала, то поднималась на небольшие холмы. Двигаясь рядом с полководцем Склиром, Цимисхий спросил:

- Варда, как ты думаешь, почему русы так отчаянно защищали Преславу, которую я по праву переименовал в Ианополь? Ведь это не их столица, не их царский дом, и вообще Борис не их царь.

- Видимо, таков был приказ Святослава, - ответил полководец.

- И потом, почему они построились в круг? Я впервые видел такой строй.

- Видишь ли, базилевс, ты воевал в основном в Азии, а еще император Константин брал вэрингов и создавал отдельные подразделения, которые воевали в основном в Европе. Так вот, я видел их в бою. Круг создает максимальный выигрыш площади при минимуме людей, и ни один участок не остается слепым, это крайне важно при обороне. И. потом у них есть такое поверие, что они в будущей жизни, если не защищать себя, станут рабами тех, кто их пленил.

- Хорошее поверье, - задумчиво произнес император.

Некоторое время они ехали молча, потом Цимисхий снова произнес: