Сергей Житомирский - Ромул

Конечно, исторические источники дают только канву событий, которой я старался по возможности следовать…

Холм на восточном берегу реки, по которой проходила граница с этрусками, был крутым, но плосковерхим — самое место для крепости. Вокруг поднимались соседние холмы, одни слишком пологие, неудобные для обороны, другие, наоборот, чересчур островерхие. К юго-востоку до горизонта тянулся буковый лес, вершины сливались в ровный ковёр, лишь кое-где проглядывали вырубки возле посёлков. Если на беду соседи с того берега окажутся слишком воинственными и хорошо вооружёнными и их не удастся ограбить, в лесу можно было, хоть и не без труда, расчистить отличную пашню и выращивать собственный ячмень.

И всё-таки зря близнецы решили отметить границы нового лагеря со всеми сложными обрядами, с какими полагается основывать город. Окажись место несчастливым, его будет трудно бросить из-за того, что оно освящено, и начнутся бесконечные задержки. Стоя в толпе на вершине в ожидании начала обряда, Марк попробовал поделиться сомнениями с соседом. Тот, конечно, ответил, что были удивительные значения: даже предположить неудачу — кощунство.

— Нельзя говорить такое вслух, — сердито добавил он, — а то какой-нибудь бог услышит. Но если только глупые юнцы вроде тебя не станут специально навлекать на это место беду, оно непременно будет счастливым. Ведь нас ведут сыновья Марса, выкормленные его волчицей. Когда ты в последний раз видел коршуна? В наших краях это редкая птица, а близнецы сегодня насчитали восемнадцать, что ты на это скажешь? А ещё вон на том бугре копают ров для внешних укреплений, и знаешь, что там нашли?

— Нет. Копать-то начали всего часа два назад, а я держался подальше, чтобы мне тоже не сунули мотыгу. И что нашли, горшок золота?

— Нет — куда более великое знамение. Из нетронутой земли выкопали человеческую голову, только что отрезанную, из неё ещё шла кровь. Знаешь, что это значит? Когда-нибудь нашей крепости подчинятся все окрестные земли! Близнецы уже решили назвать холм Капитолием, чтобы память о пророчестве никогда не исчезла.

— Чья же это была голова, — осторожно поинтересовался Марк, — где всё остальное?

Он знал, что такой вопрос рассердит любого истово верующего, но ему, простому бедному воину, претила сама мысль, что вожаки тайно приносят человеческие жертвы: как бы однажды не добрались до него.

— Дурень, голова была ничья. Её послали боги, чтобы показать, какое у нас будет счастье. А ты разве не с нами, не рад общей удаче?

— Я здесь не от хорошей жизни. Пришёл ниоткуда, туда же и уйду; вступил в отряд Рема, потому что меня выгнал отец. У меня есть щит и копьё, а когда будем сражаться, убью богатого врага и добуду меч, я стою своего места в строю и доли добычи. Но раз я подчиняюсь Рему, эта крепость не моя.

— Как же не твоя? Рем признал знамения, его люди будут жить там, где указал Ромул. И не говори «крепость», это город. Смотри, его как раз делают городом, вон вождь с плугом. Замолчи, а то боги не расслышат молитвы!

Марк с радостью кончил разговор. Он был не в духе, а сосед оказался преуспевающим и набожным любителем давать хорошие советы. Марк таких терпеть не мог, он считал, что этим упитанным богобоязненным пахарям нечего делать в банде с отчаянными удальцами, которые решили умереть молодыми или разбогатеть. Спор непременно перешёл бы в ссору, а дойти до драки, ясное дело, кого бы выгнали. Все вожаки за богатых и против бедных, а родичей, которые заступились бы за него на этом приграничном холме, у Марка не было.

Лет семнадцати, тонкий, смуглый, ещё по-мальчишески нескладный, он был одет только в оборванную тунику и чинёные сандалии, но чисто вымыт, подстрижен и причёсан. На его руке, чуть ниже локтя, виднелась мозоль от лямки щита, знак настоящего мужчины; Марк то и дело на неё поглядывал.

Сейчас он слушал молитвы в угрюмом молчании. Обряд для него ничего не значил — не ради этого он оставил дом. Ну, не совсем «оставил», потому что ушёл он не по доброй воле. Отец поступил опрометчиво, когда, сам пожилой, женился на молоденькой, а Марк не сделал мачехе ничего противозаконного. С другой стороны, к этому неизбежно пришло бы, останься они под одной крышей, так что отец имел полное право отослать. В сущности, он поступил милостиво: мог бы подождать, пока застигнет их вдвоём, и забить обоих насмерть с полного одобрения соседей. А он просто отправил непутёвого младшего сына искать счастья, пока не случилось ничего серьёзного. И всё-таки эта женитьба отца принесла Марку неудачу.

Случайно он примкнул к отряду Рема — лишний знак, что не везёт. В конце концов вожаки же близнецы, оба сыновья Марса, оба вскормлены волчицей, к обоим на редкость благосклонны боги. Кто мог месяц назад догадаться, что Ромул настолько затмит брата и оттеснит его от власти? В Альбе Рем слыл даже более отважным разбойником.

Марк молча размышлял о странной истории со знамениями. Ромул солгал, тут нет никакого сомнения, но боги тем не менее явно его предпочли. Это случилось совсем недавно, на рассвете, и по отряду ещё ходили всевозможные слухи, но Марк всё слышал своими ушами — он стоял возле Рема вместе с другими телохранителями. Братья с утра отправились каждый на свой холм, обвели изогнутыми жезлами священные участки для гадания по птицам и сели ждать. И скоро Рем увидел шесть коршунов со счастливой стороны; знамение замечательное, ведь коршун, как известно, самая удачливая птица в Италии — никогда не охотится, но живёт в своё удовольствие. Кроме того, коршуны редки, никто на холме ещё не видел сразу шесть. Естественно, Рем послал за братом, чтобы рассказать ему об удивительном знаке божественной милости.

В ответ Ромул передал, что зовёт его на свой холм, потому что видел ещё более великое знамение. Вот тут-то, понял Марк, они и просчитались. Рему надо было оставаться на месте и потребовать подробного рассказа, а он вместо этого подчинился. Оттого только, что по слухам Ромул на несколько минут старше — как будто между близнецами может быть речь о старшинстве! А когда Рем добрался до этого дурацкого крутого холма, где все сейчас стоят, ему было нагло сказано, что Ромул пока ничего не видел, но уверен, что скоро будет хорошее знамение.

Всем стало ясно, что Ромул обманщик и лжец, что он не хочет признавать явного знака богов, которые заступились наконец за его бедного одураченного брата. Тут и пришёл бы конец его притязаниям на власть. Но с богами не поспоришь, а они часто помогают последним негодяям. Пока простые воины пререкались, а начальники пытались их унять, Рем стал взбираться обратно на вершину к своему священному участку и едва успел ступить туда, как перебранка внизу сменилась изумлёнными криками. Справа, со счастливой стороны, на глаза у всех показалась целая стая коршунов, не меньше дюжины. Рем со своим отрядом видели их без обмана. Просто потрясающе, сколько коршунов водится в этих краях! Но они и пришли гадать по птицам, потому что так по правилам предков надо выбирать место для крепости, и выбор не оставлял никаких сомнений: все поселятся на холме, который выбрал Ромул.