Алексей Салмин - Буря на Волге

- Это плотогон, что ли? слыхал.

- Был плотогоном, а теперь - пароходчик, добрейшей души человек. Он очень просил присылать всех, знающих дело. Только сейчас он в Нижний уехал - пароход заказывать. платить хорошо обещался.

- Знаем мы их, они все обещаются. - Лоцман лег на палубу, подложив руки под голову, и уставился глазами и голубое безоблачное небо.

В Нижний Новгород Пронин приехал рано утрам. Долго он плутал по незнакомому городу, сжимая под мышкой свой пещер, спрашивал горожан, где находится судостроительная контора.

На пороге конторы встретила его сторожиха. Она трясла веником и ворчала:

— Куда, нечистый дух, прешься? Ослеп, что ли, в контору лезешь. Здесь не подают.

— Ах, батюшки! Тебя-то я забыл спросить. Уж больно ты востра, — визгливо произнес он, кривя топкие губы и тряся жиденькой бородкой. — Твое дело пол подметать да навоз убирать, а нос совать в чужое дело не приставлена.

- Я те вот приставлю! — замахиваясь веником, кричала сторожиха.

Пронин сунул руку в карман, звонко встряхнул медяками.

— На вот, да захлопни скворешник, — сунул сторожихе пятак.

— Извини, батюшка, я глупая баба, ей-богу перепутала. Проходи, голубчик, проходи... Спасибо, дай бог здоровья. Знамо, как не перепутать, нищей братии развелось, что собак голодных, если не подашь, так норовят чего-нибудь стянуть.

— А все от лени, — сказал Пронин, поглаживая бородку.

И сняв шапку, он вошел в приемную. Там, перекрестившись на макет двухтрубного парохода, торопливо стал ходить от стены к стене, где стояли на узеньких столиках макеты буксирных и пассажирских одноэтажных и двухэтажных пароходов.

— Чего,отец, так пристально разглядываешь? Не пароход ли хочешь заказать? — шутя спросил вышедший из кабинета управляющий, попыхивая синим дымком сигары.

— Была такая думка. Да не знай, ценой сойдемся ли.

— Больно великий облюбовал. Многовато, пожалуй, кусочков придется продать.

Управляющий, видимо, принял накануне выгодный заказ, поэтому был навеселе, даже с нищим пошутить приятно была ему в это на редкость теплое солнечное утро.

— Как-нибудь без кусков обойдемся, — смиренно поклонился Пронин. — Ближе к делу, голубчик, и тебя не обижу...

— Да мне хоть сам черт в лаптях, только денежки плати — сделаем, — сказал управляющий, выпячивая большой живот и потирая пухлые руки.

— Так сколько же за такую посудину? — подступил Пронин.

— Сто двадцать, — сказал управляющий, недоверчиво глядя на Пронина.

— Чего это? Небось, тысяч?

— Так точно. Савину такой же строили, удачный получился.

— Ну, а как он, по-вашему, крепкий? — Спросил Пронин, присматриваясь к макету.

— Насчет крепости не сомневайтесь, на ваш век хватит.

— Видите ли, я человек в этом деле новый, разрешите на вас положиться. Право, в долгу не останусь. А деньги, чай, не все сразу?

- Извольте внести задаточек — процентов сорок.

- Расписку, поди, какую дадите?

- Как же обязательно все будет по закону договор напишем, неустойку тоже укажем.

«Впервые такой экземпляр вижу...» — думал управляющий, глядя на множество заплат пронинского кафтана.

— Михайло Семеныч! — крикнул он, открыв дверь соседней с кабинетом комнаты. — Составьте-ка договор с этим господином!

— Садитесь, господин, — указав на стул, пригласил его главный инженер, — разрешите узнать вашу фамилию?

- Пронин, Митрий Ларионыч, — сказал господин, приглаживая пальцами спутанные волосы на голове.

- Слыхал, - улыбнулся Баринов. — Пароходик изволите заказывать?

— Давно собирался, да все недостатки были,— вздохнул Пронин.

— Мне помнится, вы раньше лесом торговали?

— Бросил.

— Отчего ж изменили своему прежнему долгу? — учтиво спросил главный инженер, заполняя бланк до-говора.

— Все участки строительного леса крупные торговцы расхватали, а с дровяным возиться нет выгоды.

— Так, — сказал Баринов. — Сколько намерены платить?

— Он сказал сорок, - Пронин показал головой на дверь.

— Чего сорок?

— Процентов.

— Хорошо... Приятно иметь свой пароходик, но могут встретиться и неприятности.

— Ничего, я привык.

— Распишитесь, вот здесь... И еще вот здесь, — показав пальцем на бумаге, подал ручку Баринов.

Пронин старательно вывел кривобокие знаки своей фамилии.

— Вот и все. Деньги сдадите в кассу, не забудьте взять квитанцию и копию договора.

— А поглядеть можно, как делают?

— Отчего ж, пожалуйста. Я вас провожу, идите сперва сдавайте деньги!

«Погляжу, где стряпают такие махины», — думал Пронин, вытаскивая трясущимися руками толстые пачки кредиток.

— Виноват-с. Здесь только сорок девять тысяч пятьсот, а в договоре указано пятьдесят, — проворно пересчитывая деньги, сказал кассир.

— Прости, вот еще одна в пещере завалилась.

— Получите! — кассир, выбросив квитанцию и копию договора, захлопнул оконце.

— Идем, господин Пронин! — позвал его из коридора Баринов, направляясь к двери.

— Сию минуточку, — на ходу завязывая пещер, спешил Пронин.

- Этот с вами? — спросил сторож у заводских ворот.

— Да, пропустите.

— Михайло Семеныч! Постой-ка, — крикнул Пронин задевая лаптями за обрезки котельного железа на заводском дворе. — Это кому же такой мастерят.

— Филиппу Булычеву! — остановился инженер у железного корпуса, который клепали котельщики.

— А... вятскому, знаю. Не велик же сам, да и речушка у него мелководная.

Вокруг Пронина и главного инженера, бросив работ, собрались котельщики. В порыжевшей от ржавчины одежде, с желтыми угрюмыми лицами они пристально смотрели на будущего пароходчика. А тот беспокоился:

— Вы уж постарайтесь, чтобы мой пароход того..

— Обязательно сделаем, — пообещали рабочие.

— Чего собрались? По местам! — бросил в сторону рабочих главный инженер.

Рабочие разошлись, и грохот котельного железа еще ожесточеннее разнесся по заводскому двору, отчего Пронин вздрогнул и нахлобучил глубже на уши свою дырявую шапку. Главный инженер, увлекая Пронина в глубь двора за мастерские котельного цеха любезно говорил, что все уладит и построит ему пароход небывалой прочности.

Пронин улыбался и шарил в кармане штанов, вытаскивая одну за другой синенькие бумажки. Четыре из них сунул Баринову. «Не подмажешь, не поедешь», — успокаивал он себя.

- Да! Вот чего забыл — нельзя ли укоротить срок постройки?

- С удовольствием бы, но это невозможно. В порядке очереди. Очень уж заказав много... Хозяйство бурно растет на Волге.

— Ну что ж, ладно. В таком случае, до свиданья, — Пронин крепко пожал руку Баринова и бодро зашагал к пристани. Пустой пещер подпрыгивал на спине.

Жаркий полдень. По небу плывут белые облака, отражаясь в зеркальной Волге. Из голубой прогалины между редкими облаками светит яркое солнце, обжигая лучами на крутояре теньковской пристани увядающие травы. На савинской конторке густой запах сосновой смолы от раскалившейся черной палубы. Ниже конторки, в тихой заводи, укрепленная двумя якорями, мерно покачивается на тихих волнах пронинская рыбница. На рыбнице — сколоченная из неструганых досок маленькая будка с дощатой кроватью и небольшим столиком, приткнутым к стене. Около столика сидит пронинский компаньон — Сергей Данилович Куренев. Широко раздвинув колени и свесив живот, он аппетитно пьет чай из блюдечка, часто вытирает рукавом рубахи выступающий крупными каплями пот на толстой шее и одутловатом безбородом лице с маленькими поросячьими глазами.