Юрий Торубаров - Иван Калита

Прислушался и Еремей.

— Да, чё-то не так, — он вскочил на ноги.

Повертел головой, словно определял, с какой стороны может появиться это нечто. Потом упал на землю и прижался к ней ухом. Машинально и Андрей повторил его действия. И он услышал стон земли, вроде по ней неслось несметное количество табунов. Он вскочил. У него невольно вырвался вопрос:

— Что это?

Вскочил на ноги и атаман, схватив Андрея за руку.

— Бегом на рядант! — крикнул он, увлекая за собой Андрея.

До возвышенности было с полверсты. Они оказались там очень быстро. Достаточно было одного взгляда, чтобы остолбенеть: на них двигалось огромное неизвестное войско!

— Ложись! — возбуждённо прикрикнул атаман, нажимая на плечо Андрея.

Да, было от чего напугаться не только псу. Атаман заволновался:

— Что делать, если они придут сюда? На усталых конях нам не уйти!

На их счастье, войска пошли мимо холма, на котором прятались казаки.

— Так, — радостно произнёс атаман, — они идут явно не к нам. Куда же? — он повернулся к Андрею.

Есаул пожал плечами.

— Уж не на Тверь ли? — предположил Еремей, добавив: — Привалит щас к нам казаков!

Кош встретил их тишиной, с открытыми настежь воротами. Только лёгкий ветер катил по майдану перекати-поле. Они вошли в Асафьев кабак. Ни души: голые столы, разбросаны ослоны.

Вскоре по округе понёсся знакомый: «Бум! Бум!» Пересекая болотину, он вяз в лесных дебрях, терялся в буераках, лощинах. Не все его могли услышать, а до кого он докатился, осторожничали: «А вдруг...» Нашлись нетерпеливые смельчаки. Они полозили по подморной леваде с пучком сухой травы на голове вместо привычных башлыков. И только заметив атамана посреди майдана, поднимались, давая сигнал другим. Отряхаясь, подходили к атаману и не очень любезно справлялись:

— Чё, атаман, зазря шербонили?

— Как сказать, — отвечал тот, ответом поднимая интерес.

— Чё то было? — не без интереса допытывались подошедшие казаки.

— Было, — вздохнул атаман, — татары пошли на Тверь.

Чувствовалось, что казаки были настроены на разговор. Считай, полсуток языки на замке держали, а тут такая тема. Но по сдвинутым бровям, застывшему взгляду, нахмуренному лицу казаки поняли, что атаман что-то задумал и ему не до беседы.

И они были правы. Ещё по дороге в кош Андрей ляпнул одну мыслишку: «Коль татары пошли на Тверь таким войском, не пощекотать ли нам их?» Но ссориться с Золотой Ордой атаман боялся, а вдруг, возвращаясь с похода, завернут к ним? С такой силой казакам не совладеть. «А что, если... ногайцев пощипать? Хан Золотой Орды доволен будет», — подумал он. Об их стычках казаки хорошо знали.

Атаман сделал знак рукой, чтобы они подошли поближе. Когда казаки сплотились вокруг, он сказал:

— Друзеки казаки! Кака вера вам краше: басурманская аль христианская?

Казаки закрутили головами:

— Чё за вопрос? В уме ты, атаман, аль тово...

— Ну! — повелительно произнёс он.

— Христианская, — загудели те.

— А неволя чья?

Казаки начали понимать, куда клонит атаман.

— Басурманская! — почти в один голос ответили они.

— А кто в той неволе? — продолжал атаман.

— Да ж казаки, атаман!

— А плыть по Дону можно?

— Можно! Можно! — с радостью в голосе орёт казачество.

— А лодии у нас худы?

— Худы! — смеются казаки.

— А сабли востры?

— Востры.

— А стрелы-то остались?

— Остались. Веди нас, атаман!

— Може, на Московию двинем, аль до Кафы пойдём? — атаман хитро прищурил глаза.

— До Кафы, атаман, до Кафы!

— Тогда готовимся, казаки!

Вверх полетели шапки.

Кафа — город старый, да богатый. Кого там только не встретишь: и турка, и грека, и еврея, и фрязя, не говоря уж о татарах. Они берегут этот город. Знают, кто хорошо пополняет ханскую казну. А деньги повелителю так нужны. Не может смириться ногаец, что Золотая Орда сильнее его, Русью повелевает.

Много там и рабов всяких. Лучший в тех местах невольничий рынок. Бывали казаки там и раньше. Богатства привозили, да христиан освобождали. Почему не попробовать и ещё раз. Неуж только своих христиан грабить. Надо и неверных пощипать.

Казачество увлечённо занялось подготовкой к походу. В один из таких дней атаман пригласил Андрея к себе.

— Чем занимаешься, есаул? — спросил он, усаживая парня напротив себя.

Тот рассказал, как стаскивают лодии, проверяют их и, если надо, то конопатят, смолят.

— Это правильно, — сказал атаман, хитровато поглядывая на парня, — да надо знать, сколько челнов надо будет докупать. Но конопатить да смолить это уж ближе к весне. Ты, — он посмотрел на него очень внимательно, — турецкий язык учишь?

— Учу. Курбат хороший наставитель.

— И не только, — заметил атаман, — он весьма знающий казак. И тебя он... уважает.

Андрей даже застеснялся.

— Ну, ты как красна дева, — рассмеялся атаман и ударил, привстав, его по плечу. — Но я тебя пригласил не за этим. Хочу тебя спросить, как друзек друзека: ты... тайны умеешь хранить? — взгляд атамана так и прощупывал парня.

— Не знаю, атаман, — он посмотрел в его глаза, — мне пока их никто не доверял, чтобы себя проверить. Но я верю себе, что их из меня раскалёнными клещами не вытянешь. Иначе какой я казак?

Лицо атамана посерьёзничало, взгляд стал колючим, изучающим. И вдруг он улыбнулся.

— А знаешь, я тебе верю! И поэтому хочу тебе доверить свою главную тайну. Только не сегодня, не сейчас. А для этого мы с тобой поедем в одно из княжеств.

Атаман посчитал излишним предупреждать его о молчании. Может быть, действительно был в нём убеждён, а может, хитрил, хотел выяснить. Кто его знает?

Иван Данилович был доволен, что получалось, как он задумал, считая при этом, что его совесть чиста. Александр стал искать союза с его зятем. Это бесило князя: «Ишь, какого... родственника заманивал в свои сети. Хотел, чтобы он выведывал мои тайны, чтобы укусить. Но ему этого показалось мало, и он искал поддержку у литовцев. Нет, голубчик, тебе это не пройдёт». Нет! Вот он ведёт войска. Они приступом возьмут Тверь и не оставят камня на камне! А что станет с ней ? Неужели и она погибнет? Нет! Ему хотелось закричать.

— Прости, — шепчут его губы, — ты видишь, как медленно я веду войска, чтобы ты, милая, успела оставить свой город! Учти, я ведь тоже завишу от хана. Узнай он о моих замыслах, не сносить мне головы. Идите на север, этот путь свободен, оттуда вы попадёте или в Новгород, или в Псков, — кто вас примет. По-другому я не могу поступить. Я даю вам такую возможность для спасения. И только ради тебя.

Зря князь так волновался. Александр оставил Тверь.

Когда они наконец подошли к Твери, ворота были открыты на удивление всего татаро-русского воинства. Татары ринулись грабить город. А поздно ночью в шатёр Ивана Даниловича пробрался Василий Коверя. Он-то и рассказал князю о бегстве княжеской семьи. Князь и виду не подал, что это его обрадовало. Ведь он это и предполагал. И он хорошо знал, куда они бежали. Но, однако, Иван Данилович пригласил к себе темников, русских князей и приказал им искать тверского князя. Это задерживало выход войск и давало возможность Александру достичь один из городов, где он мог найти прибежище.