Селим Ялкут - Братья

Дело решила Карина. Не знаю, как она убедила отца Левона, он дал людей, и тело тайком доставили к армянской церкви. Здесь на кладбище, рядом с могилой отца, тело сына предали земле. Я был занят тем, что увел своих людей подальше, чтобы никто не смог, пусть, случайно, наткнуться на похитителей. Я простился раньше, не выдав нашего знакомства под взглядами любопытных.

__ __

Раймунд узнал о бегстве Михаила от своего шпиона. Тот видел его у городских ворот с каким-то мальчишкой. Похоже, они дожидались попутчиков, чтобы вместе с ними добраться до моря. Это известие облегчило мою душу, я проникся расположением к Михаилу, хотя он из тех, кто доставляет постоянное беспокойство. Наше сердце не всегда следует за нашим разумом.

В общем, я не удивился, получив приглашение от Миллисенты. Она встретила меня прохладно, но я научился понимать настроение этой женщины, и отнесся к нему без лишних эмоций.

— Где ваш протеже, дорогой советник?

Я, как мог, изобразил удивление. — Как это, где? У вас.

— Был и пропал. Три дня его не могут найти.

— Вы же знаете, он непоседлив.

Миллисента, прихрамывая, прошлась по комнате, встала лицом к окну, спиной ко мне. — Возможно, вы не все знаете. Укрываясь у нас, он успел соблазнить одну из моих девушек. Эта Мати — она знатного рода, но бедна, мы с мужем не поскупились бы на приданое. Я рассчитывала, они совместно устроят свою жизнь. Казалось, все решено. А что теперь?

— Несчастная. — Выдавил я. Больше сказать было нечего. Как раз вошел Жоффруа. На нем был цветистый халат, откуда то из далеких краев, этот наряд не пользуется среди наших популярностью. Пышность в одежде, принятая у сатрапов, здесь не прижилась, а самый большой модник в городе — византийский посол служит мишенью постоянных насмешек. Несомненно, Жоффруа разжился обновкой со складов несчастного грека, Жискар не доставил бы ему такого удовольствия. Сейчас Жоффруа развалился на диване и вступил в разговор.

— Этот Михаил обещал устроить представление. А что теперь?

— Если увижу, обязательно передам ему ваше недовольство.

— Надеюсь, советник, надеюсь. Хоть сомневаюсь, что встреча состоится.

Я отмолчался, а про себя прикинул. Три дня его ищут, так сказала Миллисента. И день, два до того. Михаил уже далеко.

— Как видите, мы восстановили справедливость. — Жоффруа повел плечом, демонстрируя обновку. — Жаль потерять этого грека. Ловкий человек. Надеюсь, там, в Константинополе отнесутся к нему снисходительно.

— Если доберется живым.

— Мне рассказывали, они не казнят, а ослепляют, и потом отпускают на все четыре стороны. — Жоффруа притворно вздохнул. Он изрядно злил меня, все это время я стоял перед ним, развалившимся на диванных подушках. Он, видно, почувствовал.

— Присаживайтесь, советник, и попробуйте наше вино. Скажу вам, я, в отличие от жены, доволен тем, что есть. Сами видите, сколько смертей за последнее время. Жискар… а до того Эспер из Марселя, теперь этот Хромец. Я мог бы рассказать о каждом. Вы, советник, я слышал, бываете у короля. Подскажите ему быть осторожнее, пока он не разберется с нашими порядками. Жискар был, пожалуй, не намного хуже других. — Продолжал Жоффруа, когда нам принесли вино.

— Что это значит?

— Беспокойные вокруг люди.

— Советнику всё хочется знать. — Миллисента усмехнулась, я не чувствовал к себе прежнего расположения.

— У каждого свои планы. А теперь, когда эти достойные люди отправились… — Жоффруа закатил глаза и покрутил рукой над головой, — теперь они злы…

— Кто это — они?

Жоффруа будто не слышал. — А этот ваш подопечный. Раймунд. Который когда-то освободил меня из плена. Он ведь давно здесь. И не в первый раз. Я слышал его историю. И дю Беф вспомнил, когда мы возвращались из Дамаска. Эти люди не забывают. Он — счастливый человек… Жив, и вот теперь… Особенно теперь, когда он готовится занять место Жискара.

— Оно досталось помимо его желания.

— Вы думаете? А кто тогда расправился с этим Жискаром? И так удачно.

— Только не он.

— Хорошо, если так. — Согласился Жоффруа, а Миллисента добавила. — Вашим друзьям везет. Столько смертей вокруг, а они целы и невредимы. И вам везет, советник.

Я ушел удивленный. Было от чего. Наверно, странно, но я поверил Жоффруа, к смерти Жискара он не имеет отношения. Но кто тогда? Мне показалось, Жискар догадывался, но не успел проверить свою догадку, и она ушла с ним. Признаюсь, первый раз я испытал нечто вроде сочувствия к этому человеку. Сам он не успел. Но кто? Какое мне было до всего этого дело? Еще недавно казалось, я завершил земные дела, могу спокойно сидеть и наслаждаться мудростью чужих рассуждений. Мои друзья выбрали свою дорогу. Франсуа отрешился от мира, Михаил бежал. Раймунд? Пожалуй… И я вспомнил предложение Карины. Видно, такова судьба, получать полезные советы от женщин.

__ __

Любопытство не угасает с годами. Многие мои поступки вызваны именно этим, превосходя заботу о собственной безопасности. Известия о новом рыцарском сообществе и раньше достигали моих ушей. Люди в белых плащах с красным крестом все чаще встречаются в городе. Они поглощены собой и мало обращают внимание на окружающих. Я узнал, что объединились они для совместного служения и молитвы и живут сообща в помещениях под бывшим иудейским храмом, оставшимися со времен его строительства более тысячи лет назад. Так, по крайней мере, говорят сами иудеи. Теперь, когда появилась возможность узнать больше, я решил этим воспользоваться.

Ко входу меня должна была подвести Зира. Это женщина знает все закоулки и темные места города, недоступные для простого смертного. Входов в подземелье несколько, тот, что рядом с домом Карины, по вечерам освещается, сюда наведывается стража, и моя скромная персона могла бы привлечь внимание. Как раз то, чего мне бы не хотелось. Возле городской стены есть еще один вход. Белый плащ требует посвящения. А вот обычная черная накидка оказалась кстати. Главное, стараться держаться в тени, не привлекая внимания. Шпионов не любят нигде. Не зря Карина призвала меня быть осторожным.

— У них свои порядки. И они не любят чужих. Да, чужих. Потому что мы для них чужие.

Без помощи Зиры я бы не справился. Темнело. Узкая дорожка вела вдоль стены, среди каменных завалов, сверху сыпались огненные искры. Это развлекалась стража, размахивая факелами и отпугивая шакалов от городской свалки. В опасных местах Зира, не доверяя моим глазам, брала меня за руку, и я ощущал ее сухую горячую ладонь. Шли долго, удаляясь от живой части города. Потом Зира развернула меня лицом к темным развалинам, и я увидел далеко в глубине ровный свет. Зира подтолкнула меня в спину, и я пошел, держась за стену и нащупывая ногой дорогу. Пришлось набраться терпения. Потом дорога стала шире, появились люди, с трудом различимые, угадываемые по дыханию и звуку шагов, они возникали будто ниоткуда, из плотных сумерек. Меня постоянно обгоняли, оставляя без внимания, идущие держались уверенно, и, видно, бывали здесь не раз. Я осторожно ковылял следом.