Мишель Моран - Последняя принцесса Индии

Из паланкина донесся голос рани:

– С кем он?

– С майором Эллисом, – ответила Сундари.

Носильщики поставили паланкин на землю. Рани выбралась наружу. Раджа, поднявшись с подушек, воскликнул:

– Ваше Высочество! Вы великолепно выглядите!

– Сегодня я не стала надевать украшения. Я решила, что ваших драгоценностей хватит на нас обоих.

– Даже без драгоценностей, – сказал майор Эллис, – Ваше Высочество блистает подобно Полярной звезде.

Он указал пальцем на Полярную звезду. Все мы улыбнулись. Мужчина был высок и хорошо сложен. Глаза его были бирюзового цвета, а кожа – цвета рисовой муки. По крайней мере, он не обгорел на солнце. Интересно, может, он сидит в доме весь день?

Пока рани продолжала вести беседу на английском языке с майором, нас повели на лучшие места возле сцены. Мужчины-стражи рани уселись позади нас. Вот только с этого места вообще нельзя было наблюдать за зрителями. Оглянувшись, я посмотрела на собравшихся и встретилась взглядом с Арджуном, капитаном стражи.

– Читали Калидасу [71]? – вместо приветствия спросил он.

Я надеялась, что он обращается не ко мне, однако оказалась единственной дургаваси, которая подчинилась приказу Сундари и повернула голову, чтобы проверить, кто сидит подле рани.

– Нет. Он сочинил эту пьесу?

– Да. У Ее Высочества есть его сочинения в библиотеке. Вы можете попросить ее позволения почитать их.

Джхалкари тоже повернулась в его сторону.

– Зачем ей читать то, что она сейчас увидит на сцене?

– Некоторым людям читать интереснее, чем смотреть, – ответил Арджун.

Джхалкари лишь отмахнулась.

– Это не мой случай.

Кахини обернулась и спросила:

– С какой стати вы ведете беседу о библиотеке Ее Высочества?

– Я предлагаю Сите одолжить в библиотеке одну из книг, – ответил Арджун. – Ее Высочество ранее весьма снисходительно отнеслась к моим просьбам.

– А что заставляет вас думать, что Ее Высочество будет снисходительна к просьбе Ситы?

– О, мне кажется, рани милостиво относится ко всем, даже к людям, которые не заслуживают ее снисходительности.

Я была уверена, что Кахини что-то на это ответит, но в тот момент зрителей призвали к тишине. Я повернулась лицом к сцене, на которую вышел одетый богиней мальчик, похожий на девочку. Сейчас женщинам позволяют выступать на сцене, но тогда, как и во времена Шекспира, женские роли исполняли мужчины. Чем моложе они были, тем лучше.

В помещении стало тихо.

– Старайся не выглядеть удивленной и наблюдай за англичанином, – прошептала мне Джхалкари. – Майор Эллис плохо умеет скрывать то, что думает.

Я скосила глаза на майора, который сидел на почетном месте, слева от рани. Что бы рани ему ни говорила, мужчина краснел. Мне он напомнил индийского журавля, птицу с белым оперением, высоким, длинным телом и ярко-красными щеками.

Заиграла музыка. Потом на сцене появилась красивая женщина. Она возвела руки к небу, и я была очарована мягким, едва слышным перезвоном ее колец-браслетов, которые спали с запястий и заскользили вниз. Внезапно все вокруг, кроме сцены и стоящей на ней красивой женщины, перестало для меня существовать. Но когда женщина заговорила, я поняла, что это раджа Гангадар.

Я бросила взгляд в сторону майора Эллиса. Он смотрел на происходящее с открытым ртом. По правде говоря, раджа и впрямь очень сильно походил на женщину. Если бы я увидела его в этом наряде на улице, то не заметила бы никакой странности. Я вновь обвела взглядом присутствующих. Несколько мужчин, сидящих рядом, зашушукались. Они тоже испытали шок, как и я? Или это что-то иное?

Пьеса продолжалась. Когда прозвучал финальный аккорд, один из мужчин подозрительно полез под курту. Я схватилась за рукоятку пистолета, висевшего у меня на боку. Кто из нас окажется быстрее? Я уже собиралась встать, когда мужчина, встретившись со мной взглядом, замер. Он прошептал что-то двум товарищам, сидящим с ним рядом. Вся троица уставилась на меня.

Сундари заметила, что я напряглась.

– Видели? – спросила я.

Она кивнула.

До конца представления мы не сводили с них глаз.

Когда представление закончилось, все в барадари захлопали в ладоши. Я тоже хлопала. Я предполагала, что по окончании пьесы раджа снимет с себя сари и парик, но он остался в сценическом костюме. Когда слуги принесли чай и сласти, разложенные на деревянных блюдах, он направился к тому месту, где сидела рани.

– Ну как? – спросил раджа, словно мальчик, желающий, чтобы его похвалила мама.

– Кахини была права, – улыбнулась рани, – это лучшее ваше выступление.

Раджа прикрыл глаза и шумно выдохнул воздух.

– Адеш! – позвал раджа.

Подошел актер, который играл его мужа, царя Душья́нта.

– Знакомьтесь с одним из лучших актеров, которых когда-либо рождало княжество Джханси.

Адеш сложил ладони и поклонился рани.

– Великолепно, – заявила наша госпожа, – просто невероятно.

Хотя с фальшивой бородой и в гриме актер на сцене выглядел очень даже привлекательно, теперь, сняв грим, Адеш казался еще красивее. Он был куда более крупного телосложения, чем раджа. С широкими плечами и мускулистыми руками, он напоминал мне быка. По правде говоря, за всю свою жизнь я встречала только одного мужчину, который выглядел массивнее Адеша, – это был Шиваджи из моей деревни.

– Вы слишком добры ко мне, Ваше Высочество, – произнес Адеш, снова кланяясь.

Раджа положил свою руку с накрашенными ногтями и браслетами цвета морской пены на руку Адеша. Мне показалось странным, что раджа, одетый женщиной, с такой нежностью прикасается к руке другого мужчины.

Затем он продекламировал строки, которые Адеш произносил ранее со сцены:

– «Любовь мучит тебя, стройная девушка, но она полностью поглотила меня. Дневной свет благоволит озеру с цветами лотоса, но затмевает луну». Когда он произнес это, я ощутил почти физическую боль, словно кто-то вонзил нож мне в грудь.

Рани кротко улыбнулась.

– Его Высочество обожает пьесы, в которых играет, – объяснила она мне.

Раджа обменялся многозначительным взглядом с Адешем.

– Майор Эллис очень невнимательно следил за вторым актом, – сказал Гангадар Рао.

– Возможно, на то были свои причины, – предположила рани. – Майора очень беспокоят сипаи. Надо будет назначить ему аудиенцию. Если подобрать правильные слова, возможно, удастся убедить британцев отказаться от тех патронов и кожаных фуражек. Тогда все опять будут счастливы.

Раджа театрально вздохнул, как будто ему было абсолютно все равно.

Мы вернулись в дургавас. Джхалкари все еще была одета в дорогой желтый шелк, купленный, по ее словам, мужем. Она ждала, когда я задам ей вопрос, который, как девушка прекрасно понимала, вертелся у меня на языке. Наконец я не выдержала. Мне просто необходимо было знать.