Серж Арденн - Герцог Бекингем

– Сударь, я всецело к вашим услугам. Определенно можете на меня положиться.

– Тогда слушайте внимательно…

Толстяк с опаской огляделся.

–…мы с господином аббатом, сегодня ночью, намерены непременно покинуть вашу гостеприимную ферму. Но сделать это нужно, тихо и незаметно. Ни одна живая душа не должна знать, что мы отбыли. Вот тут то и понадобится ваша помощь и верность.

Исполненный серьезности трактирщик, понимающе кивнул.

– Если же, кто бы то ни было станет расспрашивать о нас, говорите, что мы отправились в Гент. Скажите, что случайно слышали, речь шла именно об этом городе, а более ничего не знаете…

Опустив во мрак глубокого кармана серебряный талер, который окончательно расположил фламандца к толстяку, мэтр Кююль старался не пропустить ни единого слова.

1 Карл IV 5 апреля 1604, Нанси – 18 сентября 1675, Алленбах – герцог Лотарингии и герцог Бара с 1625 года (в действительности – в 1624—1634 годах, в 1641 году и в 1659—1670 годах).

2 Фердинанд II 9 июля 1578 – 15 февраля 1637 – король Чехии: 6 июня 1617 – 19 августа 1619 года (1-й раз) (коронация 29 июня 1618 года), с 13 ноября 1620 года (2-й раз), король Венгрии с 18 мая 1618 года (коронация 1 июля 1618 года). Римский король с 28 августа 1618 года, император Священной Римской империи с 20 марта 1619 года, из династии Габсбургов.

3 Хофбург – резиденция австрийских Габсбургов и, в то время, основное местопребывание императорского двора в Вене.

ГЛАВА 6 (65) «Гаврская дорога, прилежность д'Артаньяна или ошибка Портоса»

ФРАНЦИЯ. ГАВРСКАЯ ДОРОГА.

Зардел рассвет, проснулись птицы, растаял утренний туман, оставив, словно в память о себе, капли росы, напоминавшие сверкающие прозрачные жемчужины, рассыпанные в густой траве. Арамис и Атос, ехали в тени могучих вязов, высаженных вдоль дороги: своеобразное наследие Максимилиана де Сюлли, в память благодарным потомкам.

Господин де Сюлли – министр и близкий друг короля Генриха Наварского, для удобства передвижения, с 1598 по 1604 год приказал высаживать сии роскошные деревья на обочинах, защитив, таким образом, дороги королевства от солнечных лучей, что делало поездку более приятной. Возможно, даже не желая того, де Сюлли, воздвиг, тем самым, себе нерукотворный памятник, заслужив похвалу тех немногих, кто может ценить то, что делает жизнь комфортнее.

Желтая пыль вздымалась из-под копыт рысаков, зависая над глинистой дорогой, за спинами мушкетеров, устремившихся к северному побережью королевства, в Нормандию. Угрюмые путники, оживились лишь после непродолжительного завтрака и кувшина доброго «бордо», что, несомненно, поспособствовало улучшению настроения, и не только вывело из сумеречной тьмы молчания, но и озарило лица дворян благодушными улыбками.

– А как вы догадались о Бэкингеме, милый граф, ведь я ни словом не упомянул герцога в канун нашего вояжа?

Подняв брови, Атос взглянул на друга.

– Вы полагаете, месье Арамис, что я отношусь к тем людям, которым необходимо непременно услышать, чтобы понять?

Они рассмеялись.

– И, тем не менее, даже принимая во внимание вашу незаурядную проницательность, я хотел бы объяснить всё, чего от нас ждут в Париже.

– Это вполне разумно, друг мой, ведь подобное предприятие весьма небезопасно, а значит, мы не вправе исключать гибели одного из нас. Если Всевышнему угодно, что бы погиб я, вы не испытаете неудобств. В случае же если умрете вы, я, не знающий тонкостей, в силу своей неосведомленности, поставлю под угрозу успех всего дела.

– Именно так месье, поэтому слушайте. В скором времени, один из наших друзей, явится с письмом к некой даме, которая из Парижа должна проследовать в аббатство Жюмьеж, куда он её уполномочен сопровождать. Там, по требованию самого Бэкингема, сия особа должна ждать его приезда, что явится гарантией того, что королева благоволит тайно встретиться с герцогом. Из монастыря, куда нам отведена честь препроводить милорда, после того как мы его встретим в Гавре, наш английский гость и упомянутая мною персона, в сопровождении и под охраной трёх мушкетеров, двое из которых, как вы догадываетесь, мы с вами, а третий, смею вас заверить, наш верный друг, отправятся в Париж.

****

ФРАНЦИЯ. ПАРИЖ.

Утром того же дня, господин д'Артаньян, прибыл в оговоренное место, в указанное время. Передав коня в руки лакея, он вошел в просторную гостиную особняка, что утопал в зелени фруктовых деревьев на улице Сен-Поль. Навстречу мушкетеру вышла сама госпожа де Шеврез, в роскошном, темно-зеленом платье. Натягивая длинные перчатки, герцогиня, окинула ироничным взглядом молодого дворянина.

– Вы тот, кому поручено сопровождать меня?

Несколько сконфузившись, гасконец, склонил голову.

– Да, это я мадам.

– И как же ваше имя, прелестный юноша?

– Шевалье д'Артаньян, из Беарна, Ваша Светлость.

– Что ж, месье д'Артаньян из Беарна, берегите и берегитесь меня, я опасная спутница, особенно для молодых мужчин.

Она одарила гасконца одной из своих улыбок, о которой говорили: «Она стоит полкоролевства», и направилась во двор, где ожидал снаряженный в дорогу экипаж.

****

ФРАНЦИЯ. ПАРИЖ.

Тем же теплым утром, не предвещавшим ничего необычного, мессир де База, проснулся в отменном настроении. Приятное знакомство с городом Королевских Лилий, безопасность и сытость, всё, что ожидало его в ближайшие дни, не могло не радовать молодого анжуйца. Рана его всё меньше тревожила, что так же не являлось причиной для уныния господина де База. Не смутило шевалье и отсутствие слуги, без которого он уже прекрасно обходился, накладывая чудодейственный бальзам на затягивающийся след от удара шпаги, сам себе, делая перевязку. Гийом, как обычно, в одиночестве позавтракал, оделся и принял решение совершить продолжительную прогулку, подбодрив себя одной из врачебных догм лекаря Лютюмье, нанятого де Сигиньяком для друга, и навещавшего больного раз в неделю.

– Только движение может способствовать скорейшему выздоровлению!

Оказавшись за дверью дома, анжуец огляделся. Ему было совершенно безразлично куда идти. Улочка была тиха и пустынна. Де База присел на каменную тумбу, громоздившуюся у стены. Равнодушным взглядом он сопроводил до обшарпанной арки шатающегося из стороны в сторону, подвыпившего гончара, очевидно, возвращавшегося с ночной пирушки, что едва тащил на спине деревянный ящик, гремя не распроданными горшками. Задумчивый взор шевалье проследовал за скрипучей двухколесной тележкой, что неспешно проползла в сторону Сен-Жерменской ярмарки, груженая клетями с разнообразными певчими птицами, обреченно щебечущими под неусыпным взором птицелова. И лишь журчащее шушуканье и тихие смешки двух молоденьких девиц, игриво скользнувших сверкающими глазками по его одинокой фигуре, вызвали беззаботную улыбку на лице молодого человека.