Эптон Синклер - Широки врата

Он зарегистрировался в гостинице, и его автомобиль поставили в гараж. Он надеялся, что с автомобилем не произойдёт того, что случилось с другим в Барселоне. Он предположил, что после почти четырех месяцев войны правительство сумело организовать все дела. Кроме того, это было менее Красное правительство, даже с социалистами, которые вошли в кабинет. Не желая звонить по телефону из отеля, Ланни вышел и пошел по улице, пока он не нашел общественный телефон в будке и оттуда позвонил в офис Рауля Пальмы, единственного человека, которого он хотел видеть, кроме дворецкого сеньора Сандоваля.

Рауль теперь занимал важный пост в Бюро иностранной печати. Из-за его знания языка ему поручили цензуру донесений французской прессы, а также приём тех делегаций французских рабочих, которые приезжали изучать обстановку в новой народной республике. Когда Ланни услышал его голос, он сказал: «Это ваш старый знакомый Командор». Рауль поймет, что надо говорить кодированными словами.

«Bienvenu!» — воскликнул Рауль. Это был тоже код. — «Где ты?»

Ланни объяснил своё местоположение, и сказал: «У меня всего несколько часов. Могу ли я увидеть вас сразу?» Его друг был в восторге, и сказал ему, по какой улице идти так, чтобы они встретились на полпути. «Остерегайтесь бомб!» — добавил он.

Ланни был рад размять ноги после столь долгого сидения в машине. Улицы не были безопасны, но где было безопасно? Четыре колонны фашистов были буквально у ворот города на западе и юго-западе. Там протекала маленькая речка под названием Мансанарес. В это время года глубиной лишь полметра, а летом Ланни наблюдал в ней маленьких детей, ходивших в воде и пускавших свои игрушечные кораблики. Такая река не будет препятствием для пехоты, но парапеты из камня и бетона могли остановить артиллерию и танки. Было несколько мостов, четыре из них собирались атаковать силы Франко, так об этом смело сообщило радио.

Лоялисты заявили, что мосты были заминированы и будут взорваны в случае необходимости. Возможно, это были те взрывы, потрясшие землю под ногами Ланни и заложившие ему уши. Очевидно, где-то шли полномасштабные бои, и может быть, мавры уже перешли мосты и продвинулись на три километра или около того за реку по направлению к дороге, по которой шёл Ланни. На каждом углу улицы он принимал меры предосторожности, глядя на запад. Он пытался делать это незаметно, ибо ему как-то казалось, что внук оружейников Бэддов и сын Бэдд-Эрлинга должен так делать.

По этим городским улицам катились две человеческих волны, одна катилась на восток, подальше от стрельбы, а другая в противоположном направлении. Обе двигались быстро, и Ланни оказался единственным, кто шёл неспешно. Двигавшиеся на запад были вооружены, некоторые в форме, но большинство довольствовались повязками на рукавах. Многие из них имели оружие, но были и другие, шедшие вместе, несомненно, планировавшие использовать оружие другого человека, когда тот упадёт. Женщины несли кирки и лопаты, чтобы помочь в рытье окопов. У некоторых из них были дубинки, утыканные гвоздями, вилы и даже ножи мясников, которые оказались столь полезными в Барселоне. Немногие женщины хотели жить после того, как будут захвачены маврами. Правительство провозгласило мобилизацию всех рабочих, которые не занимались изготовлением оружия или боеприпасов, и теперь все они выходили на защиту своих домов. Грузовики были переполнены людьми, а сзади них весело ещё столько, сколько смогло. Другие транспортные средства были загружены боеприпасами.

Ланни продолжал смотреть вперед, ожидая увидеть Рауля. Как вдруг, менее чем в половине квартала перед ним раздался пронзительный звук, сопровождаемый огромным выбросом пламени и дыма, и вся передняя стена здания разлетелась на куски или посыпалась вниз на улицу массой пыли и щебня. На самом деле, было трудно поверить современному человеку, что город, постоянная часть его мира, обстреливался и разбивался на куски. Но вывод казался неизбежным, и Ланни на момент запаниковал, у него появилось сильное желание быть где-то в другом месте. Но он подумал: «Рауль, возможно, был перед этим местом!» И побежал туда. Необычно было смотреть на здание без передней стены, комнаты обнажились, как на сцене. Комнаты с офисной мебелью в них, и, возможно, людьми, хотя их нельзя было разглядеть в пыли и дыме. А также странные запахи, смесь из фугасов, извести и гипса!

Ланни увидел, что его друг бежит навстречу, несомненно, с той же мыслью, что Ланни мог быть задет. Они упали в объятия друг друга с непривычным выставлением напоказ. И Ланни сказал: «Нужно уйти отсюда». Они, конечно, могли бы остаться для аварийно-спасательных работ, но у них не было никаких инструментов, и каждый имел свою собственную работу. «Мне взять свою машину и вывезти вас из города?» — спросил Ланни.

«О, нет! Я не могу сбежать со своей работы», — ответил другой.

«Ну, пошли в восточном направлении», — ответил Ланни, сделав улыбку на своём лице. Они пошли на восток, хотя это действительно не имело большого значения, ибо пушки могли бить значительно дальше, и взрывы были все вокруг них. «Противник прорвался?» — спросил он.

— Я не знаю точно, но мне кажется, что это акт отчаяния, когда он начинает бить по площадям, не выбирая цели.

— Я надеюсь, что это так. Они только что чуть не привели нас в отчаяние.

— Рабочие не сдадутся, я вас уверяю. Интернациональная бригада на подходе, они прошли обучение в Альбасете, вы знаете. Рауль продолжал изливать новости этого великого момента в жизни своей страны. Внезапно он спросил: «А что вы здесь делаете, Ланни?»

Его друг рассказал о двух летчиках. Рауль знал Рика и встречал сына один или два раза в Бьенвеню. Ланни попросил его посмотреть за молодежью и сделать всё, что сможет, чтобы помочь им обоим. У них могут быть проблемы с приемом на аэродроме в Барахасе, даже с их документами.

«Их, вероятно, отправят в Альбасете,» — сказал Рауль. — «Большая часть нашей авиации была перемещена туда за последние несколько дней».

У них было о чём поговорить, но сделать это было трудно, так как снаряды рвались в домах и на тротуарах, независимо от того, кто или что оказывалось на их пути. «Это происходит в течение последних двух-трех дней», — сказал Рауль. — «Самолеты бомбят нас уже много месяцев. Это действительно странно, как к этому привыкаешь. Продолжаешь жить дальше, делать свою работу и принимать все, что приходит».

Ланни догадался, что это не было позой со стороны его друга. В поездке он видел десятки тысяч испуганных людей, а в гостинице ему сообщили, что правительство было на грани переезда в Валенсию. Но несколько иностранных корреспондентов остались, и, видимо, Рауль должен был остаться с ними и попытать свои шансы с маврами.