Степан Злобин - Степан Разин. Книга вторая

Дверь со двора распахнулась. Без шапки, встрепанный Никита Петух ворвался в землянку.

— Атаманы! Измена! — крикнул с порога Никита. — Батька! Черкасские лезут!..

Петруха Ходнев в наступившей вдруг тишине выстрелил из пистоля в упор, в лоб Никиты.

Разин вскочил и рванулся из-за стола, но тут грохот страшного взрыва потряс землянку. С потолка посыпалась пыль, распахнулось окошко, и три-четыре свечи разом погасли… В тот же миг кожаная петля захлестнула Степана через голову сзади за шею.

Задыхаясь, Степан сунул руку за пояс, схватил пистолет, направив его к себе за плечо… Пистоль лишь беспомощно щелкнул… Но вокруг бушевали уже крики, удары, лязг сабель…

Степан чувствовал, что на его плечах сидят трое, а может быть, четверо… Он ухватил уздечку, сжимавшую его горло, силясь ее растянуть руками, по несколько человек валили его на пол. В борьбе Разин видел, как, очнувшись от хмеля и не найдя при себе оружия, Лазарь Тимофеев бросился на Петруху Ходнева с ножом. В тот же миг какой-то черкасский казак взмахнул саблей, и рука Лазаря, брызнув кровью, шлепнулась перед Степаном на стол.

Грянул еще выстрел. Петля вдруг ослабела на шее, и Степан увидал над собой на столе Федьку Каторжного с дымящимся пистолем в одной руке, с саблей в другой… Степан с силой отбросил двоих противников прочь, однако кто-то еще и еще навалился, и уздечка на шее снова стянулась крепче, ломая хрящи горла…

«Конец… удавили…» — подумал, слабея, Разин…

Степан очнулся опутанный двойной рыбацкой сетью. Горло ему отпустили, но двое казаков сидели у него на ногах и груди. С улицы слышалась пальба. Разноголосый вой покрывал отдельные выкрики.

Юрка Писаренок и другие черкасские жадно хватали со стола дорогую посуду — блюда, кубки и все кое-как со звоном и дребезгом кидали в сундуки. Какой-то казак срывал со стены оружие, изукрашенное золотом и камнями. Сам Корнила топорком на столе разбивал замок у заветного разинского ларца с узорочьем… Иные топорами рубили крышки сундуков, вытаскивали Аленино добро, раскидывали его между убитыми казаками, второпях топтали в крови сапогами шелк и атлас.

— Выноси, выноси живей! В сани, в сани тащи! — покрикивал Корнила на казаков. — Опосле там все разберем!..

На полу лежал недвижимый Фролка, возле растоптанных гусель, рядом с ним — Лазарь с разрубленною головой, Сеня Лапотник, конюшенный Ваня… Тут же корчился в муках Прокоп. Он сучил ногами и громко стонал…

«Не слушал я рыбака, а чуял он их измену», — подумал Степан с горькой досадой на себя.

— Живей, живей выноси добро-то! — крикнул Корнила. — За чем вы там гонитесь? Брось, пусть горит! Тут вам серебра да золота будет! — Корнила вырвал со злостью какой-то кафтан из рук казака и швырнул его в угол. — Сундуки подымай, тащи, черти!

Казаки подняли тяжелый сундук. Один из них, вынося, споткнулся о ноги Лазаря, чуть не упал.

Степан встретился взглядом с Прокопом, хотел подбодрить его, но рыбак опередил его мысль:

— Сдыхаю, Степан, а все же тебя я сгубил… петлю на шею накинул…

У Разина почернело в глазах от этих слов. Неужто он не ослышался?!

— Двум хозяевам разом служил ты, Прокоп. Как знать, кому пуще! — ответил Корнила. — И без твоей бы петли никуда вот не делся!..

«Ай, дурак я, дурак! Ай, дурак я, дурак! — про себя вскричал Разин. — Так вот он зачем из Астрахани приехал!»

— Слышь, Степан, я взорвал и зелейную башню, без меня не влезть бы им в город! — хрипел Прокоп.

Он схватился опять за живот. Глаза его лезли на лоб от муки. На пол возле него ползла лужа крови.

— И через стены бы влезли! — спокойно отозвался Корнила, считая богатство в разбитом ларце.

— А кто подслушал Степана про Новый Оскол да про Тулу? Сидел бы Минаев у вас на носу, не смели бы вы в Кагальник! — прохрипел Горюнов, обращаясь к Корниле.

— Часу нет, часу нет добычу считать, батька! — воскликнул Петруха, с клубами дыма входя из сеней. — Пожар вокруг, поспешай!..

Несколько казаков ввалились с улицы вместе с Петрухой и в страхе остановились в дверях.

— Ну, давай, давай, атаманы! Живей, тащи вора в кошевку, — поспешно захлопнув крышку ларца, приказал Корнила.

— Ить как нам, честной атаман, без попа, без молитвы?! Ноги прилипли! Все ведают, что колдун! — пробормотал казак.

— Где там поп подевался?! — окликнул Корнила.

— А черт его знает, где поп! Я и сам за попа! — отозвался Петруха. Он подскочил к Степану. — Колдун?! — воскликнул он. — Вот какой он колдун! Пускай заколдует!

И с размаху Петруха ударил Степана в лицо сапогом.

— Хватай да тащи! — крикнул он казакам.

В этот миг поп с крестом показался в дверях.

— Вот и поп! — воскликнул Петруха. — Куды ты пропал, долгогривый?! С крестом иди провожай колдуна — не ушел бы!..

— Да воскреснет бог и расточатся врази его! — заголосил поп, поднимая над головою крест.

Казаки схватили связанного Степана и вчетвером потащили его во двор.

— Помираю! — хрипел ему вслед Прокоп. — Ан все ж я тебя погубил, атаман, то мне сладко! Ой, батюшки! Выдирают нутро!..

Вокруг по всему городку разливался пожар. Царил грабеж и общее разрушение. Черкасские бежали с узлами и сундуками. Между домов валялись на почерневшем снегу убитые казаки. Разина вынесли за ворота Кагальника, положили связанного на снег.

— Эй, тройку давай самых резвых! — кричал в стороне Петруха.

Разин видел, как горит у ворот караульня, как катят пушки из городка… Ставят в сани бочонки с вином, валят узлы, сундучки, корзины с каким-то добром…

«Куды же теперь повезут? В Черкасск или прямо в Москву?» — гадал Разин.

К Корниле, стоявшему рядом со связанным Степаном, подъехали всадники из темноты. Один соскочил.

— Христос воскресе, Корнила Яковлич! — узнал Степан голос Михайлы Самаренина. — Славно слажено дело, батька!

— Помог господь уловить волка в логове! — угодливо подхватил тут же рядом стоявший Ведерников.

Корнила обнялся с Михайлой Самарениным.

— Слышь, Яковлич, Логин в погоню пустился за Федькой Каторжным со дружками, а я с тобой до Черкасска: в пути не отбили бы вора у нас, — сказал Корниле Михайла.

У Разина радостной надеждой забилось сердце. «В Черкасск! — воскликнул он про себя. — Ну так, атаманы! Я-то ваш, а Черкасск-то мой город! Везите меня туда себе на беду!»

В один миг он представил себе, как Корнила въезжает в черкасские ворота, как их окружают со всех сторон казаки Черевика и Дрона, как после короткой схватки порублен Корнила, а он развязан… «Нет, никому домовитым вперед не спущу!.. Всех под корень!» — решил Степан.

Вот подкатила тройка к воротам.

— Давай подымай! Клади в сани! — покрикивал в темноте Корнила.

Степана кинули в сани на сено.

— Пошел! — приказал Корнила.