Сергей Зарубин - Трубка снайпера

Уезжая из Москвы, Семен Данилович пришел – на Красную площадь, в Мавзолей Ленина и поклонился праху самого дорогого человека.

Сейчас у Номоконова целая коллекция курительных трубок. Со­родичи-тунгусы, а также друзья-буряты, навещающие его, просят принять в подарок, а иногда незаметно для хозяина «забывают» свои курительные трубки – самые лучшие и самые дорогие. Как-то полу­чил Семен Данилович небольшую посылку из Монгольской Народ­ной Республики и, раскрыв ее, опять ахнул. На дне ящичка, среди скромных подарков, лежала изящная полированная трубка с изобра­жением всадника на остове. Свою курительную трубку с плавным остовом прислал бывшему снайперу старый ленинградский рабочий Семен Владимирович Остряков. Долго любовался Семен Данило­вич и «капитанской трубкой» с якорем на колпачке – ее прислали моряки с Н-ского крейсера Тихоокеанского флота. Со станции Шилка прислал в подарок Номоконову свою курительную трубку участник гражданской войны, бывший красный партизан Н. И. Забелин. Из Кемерово пришла трубка от бывшего солдата А. Белкова. О челове­ке с героической жизнью прослышали и китайские студенты, про­ходившие некоторое время тому назад практику на одном из рудни­ков Забайкалья. Тоже большой крюк сделали– навестить приехали бывшего снайпера. А когда прощались, приложили руки к сердцу и протянули фарфоровую трубочку, поклонились. «Герою освободи­тельного похода в августе 1945 года, – написано на ней тушью иероглифами. – От друзей». Семен Данилович иногда покуривает из этой трубочки, хитровато щурится, любуется дорогим подарком. Нет, не стираются на ней иероглифы об освободительном походе, въелись они в фарфор, не сгорят. Однажды выпала эта трубочка из рук бывше­го снайпера – о чем-то задумался, видно, он. Да только не разбилась. Поднял ее Почетный солдат, погладил своими крючковатыми пальца­ми, обожженными разрывной японской пулей на Хингане.

Некоторые трубки переданы им в музеи. «Трубка мира», к примеру, в которую входит полстакана табака, передана в школь­ный музей с. Зугалай.

Шлют и шлют люди трубки герою-солдату. Не искурить их, ко­нечно, а на сердце так хорошо. Ему понятен смысл этих подарков.

Номоконов и сейчас помогает колхозным строителям: делает ульи, рамы для парников. А вечерами он долго смотрит на север, в синеющую даль, где чуть заметен горный хребет, покуривает труб­ку, вспоминает боевую молодость и ждет писем от людей, которых всегда любил.

За десять лет после выхода книги «Трубка снайпера» много новых событий было в жизни Семена Даниловича Номоконова. Почетный солдат Забайкальского военного округа, персональ­ный пенсионер, он вел большую военно-патриотическую рабо­ту, продолжал неустанно трудиться и в колхозе им. Ленина, став­шем миллионером. Тридцать тысяч овец, более ста тракторов, Дворец культуры – все радовало ветерана, ко всем участкам хо­зяйства приложил он свои трудовые руки.

…«И ждет писем от людей, которых всегда любил». Многие тысячи благодарственных писем пришли в адрес Почетного сол­дата. Ему писали девушки и юноши, генералы и рядовые, рабочие и колхозники. Глубоко утешался солдат, перечитывая письма от совсем незнакомых людей. Сколько всадников, пролеток и машин подъезжали за эти годы к домику Почетного солдата, чтобы по­жать руку герою за его подвиг в войне! Все его дети получили хо­рошее образование и успешно трудятся. Младший сын «отхончик Юрка», как ласково называл его Номоконов, ныне отличник Со­ветской Армии, водитель грозной боевой машины. У Семена Да­ниловича было при жизни 32 внука. В праздники съезжалась из степи к отцу и деду вся его большая семья.

Два года назад не стало С. Д. Номоконова. Не сиделось ему без дела. Днем он кашеварил на колхозном сенокосе, а вечером у себя в ограде готовил дрова к зиме. И спокойно уснул ночью –навсегда. Над могилой Почетного солдата воины Читинского гар­низона дали залпы из автоматов.

В Забайкалье знают, помнят и почитают Семена Даниловича. Примером верного служения Родине, мужества, храбрости, исклю­чительного трудолюбия, высоких моральных качеств была его жизнь.

Забайкальский писатель Сергей Михайлович Зарубин рано ушел из жизни. Тяжелый недуг был причиной его кончины в 1983 году. С тех пор его книги ни разу не переиздавались. Но соотече­ственники хранят память о нем, о героях его книг, наших земля­ках: Семене Номоконове, Сергее Матыжонке, Максиме Горбачеве. Книги Сергея Михайловича по-прежнему пользуются большой популярностью у забайкальцев. Они славная летопись мужества наших земляков в лихую годину войны с фашизмом. «На морском посту», «Путь разведчика», «Трубка снайпера», «Сибиряки», «Я люблю тебя, Мария» – все эти произведения написаны в 60-70-е годы XX века, когда он работал редактором районных газет и на областном радио.

О писателе С.М. Зарубине написано немало в предисловиях к его книгам, в местных газетах к юбилейным датам. Мне же хочет­ся рассказать о Сергее Михайловиче как о человеке, товарище. Думаю, имею на то право: работал с ним бок о бок в газете, многие годы общался и переписывался, у нас были доверительные отно­шения, что касалось творчества и газетной работы.

Помню, секретарь райкома партии представил коллективу ре­дакции газеты «Черновский рабочий» высокого, стройного чело­века с обаятельной улыбкой. Он был прост в общении, откровенно прямолинеен в оценке газетного творчества сотрудников. Район­ная газета черновских шахтеров, где мне довелось работать заве­дующим промышленным отделом, в то время увеличила перио­дичность до трех номеров в неделю и выходила объемом в четыре страницы. Естественно, в редакцию добавили штатных работни­ков, прислали опытного редактора, у которого за плечами уже было шестнадцать лет редакторской деятельности.

Трудностей было немало. Большинство сотрудников – нович­ки. Каждый материал надо было править, перепечатывать по несколь­ко раз. Зарубин сам писал много, показывая пример, и находил вре­мя прокомментировать правку молодому сотруднику, объяснить, почему убрал эту фразу и переделал другую. Он по-товарищески спрашивал: «Так, пожалуй, лучше будет? Как считаешь?». Редак­тор никогда не переписывал материал сотрудника, старался сохра­нить его фразы, стиль, умело «причесывая» текст. И делал он это быстро, играючи. Он удивлял коллег недюжинной работоспособ­ностью, своим чутьем к ошибкам на полосе. И всегда радовался, когда предотвращал «ляп».

В эти же годы он успевал работать над книгами. Когда пере­шел в редакцию читинской сельской газеты, по совместительству делал ежедневные обзоры областных газет на радио. А для этого поздно вечером надо было идти в типографию, брать с печатной машины «Забайкальский рабочий» и «Комсомолец Забайкалья», писать обзор, нести в студию, чтобы утренний выпуск сообщил, о чем рассказывают местные издания сегодня. Зарубин много тру­дился в течение недели, как говорится, был загружен под завязку. Но в выходные дни откладывал все дела в сторону и отправлялся на берег реки или в лес. Причем в любое время года и в любую погоду его походы на природу не откладывались. У Сергея Михай­ловича были заветные места рыбалки на Ингоде, Ононе, в верхо­вьях Читинки. Он знал грибные леса и ягодники за Каштаком, в окрестностях Атамановки и Новопавловки. Мы совершали совме­стные походы. Это были интересные и запоминающиеся эпизоды в жизни. Они запечатлены на любительских фотоснимках, кото­рые хранятся в нашей семье. Он был страстный рыбак. Как ис­кренне радовался, когда на 50-летний юбилей, который отмечали у него дома, Николай Иванович Дмитриев, бывший председатель облисполкома, только что вернувшийся из Японии, подарил ему японский спиннинг…