Андре Мальро - Королевская дорога

Перкен задал бою несколько обычных вопросов и нанял его.

— Главное — не давайте ему денег вперёд! — крикнул, немного отойдя, капитан.

Туземец слегка пожал плечами и сел рядом с водителем автомобиля для белых, тот сразу тронулся. На следующую машину погрузили багаж.

— Бунгало? — спросил, не оборачиваясь, водитель. (Автомобиль уже катил прямо по дороге.)

— Нет, сначала в резиденцию.

По обе стороны красной дороги бежал лес, и на этом фоне вырисовывалась бритая голова боя; пронзительный треск кузнечиков заглушал даже шум мотора. Внезапно шофёр вскинул руку: на горизонте на какое-то мгновение возник Ангкор-Ват. Но Клод в двадцати метрах ничего уже не видел.

Потом появились огни и фонари, замелькали куры и чёрные свиньи — деревня. Автомобиль вскоре остановился.

— Дом представителя французской администрации?

— Да, миссье.

— Думаю, я ненадолго, — сказал Клод Перкену.

Уполномоченный ждал его в комнате с высоким потолком. Подойдя к Клоду, он неторопливо потряс протянутую ему руку, словно взвешивая её.

— Рад вас видеть, месье Ваннек, рад вас видеть… Давненько вас поджидаю… Как всегда, опаздывает проклятый пароходишко…

Не отпуская руку Клода, мужчина бормотал слова приветствия в свои густые поседевшие усы. Тень от его внушительного носа, отбрасываемая на побеленную известью стену, частично заслоняла висевшую на ней камбоджийскую картину.

— Стало быть, вы желаете отправиться в дебри?

— Раз вам сообщили о моём прибытии, месье, полагаю, вам в точности известно всё об экспедиции, которую я собираюсь предпринять.

— Которую вы собираетесь… э-э… которую вы собираетесь предпринять… хм… Впрочем, это ваше дело.

— Полагаю, я могу рассчитывать на вашу помощь, чтобы получить всё необходимое для моей экспедиции?

Ничего не ответив, старый уполномоченный встал; суставы его хрустнули в наступившей тишине. Он зашагал по комнате, волоча за собой свою тень.

— Надо двигаться, месье Ваннек, если не хотите, чтобы вас зажрали эти чёртовы комары… Время сейчас, знаете ли, скверное. Всё необходимое… хм!..

(«Это хмыканье выводит меня из себя, — подумал Клод. — Хватит разыгрывать из себя впавшего в маразм маршала!»)

— Так как же насчёт реквизиции?

— Ладно… Это-то вы получите, само собой… Только, видите ли, реквизиция — это не Бог весть что. Я прекрасно знаю, что те, кто является сюда с определённой целью, не очень-то любят, когда их начинают поучать, это их раздражает… И всё-таки…

— Говорите.

— Вот вы, например; то, что вы собираетесь предпринять, не какая-нибудь там прогулочка, как у других. Так вот, должен вам сказать одну вещь: реквизиция в этих краях — как бы это получше выразиться? — шелуха всё это.

— Я ничего не получу?

— О, я совсем не об этом. У вас экспедиция — экспедиция, и ничего с этим не поделаешь. Вам дадут то, что положено. В этом отношении будьте покойны. Инструкции есть инструкции. (Хотя для вас это совсем не так хорошо, как может показаться на первый взгляд.)

— То есть?

— Надеюсь, вы понимаете, что я здесь не для того, чтобы пускаться с вами в откровения? Однако есть вещи, которые не всегда мне нравятся в этом чёртовом ремесле. Я не люблю никаких историй. Так вот, представьте себе, что я хотел бы сказать вам ещё одну хорошую вещь, нет, правда, в самом деле очень хорошую, в общем, дать вам, что называется, совет! Месье Ваннек, не стоит ходить в джунгли. Бросьте вы эту затею, так будет гораздо разумнее. Поезжайте в большой город, в Сайгон например. И подождите немного. Я вам очень советую.

— Неужели вы думаете, что я проехал полсвета только затем, чтобы с самодовольной и глупой миной отправиться в Сайгон?

— Эти полсвета мы, знаете ли, все тут проехали, и никто этим особо не гордится, да и гордиться-то нечем… Но вот в чем суть: раз уж вы так настаиваете, стало быть, вам нелегко было договориться с месье Рамежем и с его этим… институтом, а? И потому оно для всех было бы лучше, да и мне, конечно, не пришлось бы ввязываться в историю… Теперь я вроде бы довольно всего сказал…

— С одной стороны, месье, вы даёте мне совет, которым я, судя по всему, обязан некоторой симпатии (он чуть было не добавил: «или некоторой антипатии к Французскому институту», но так и не сказал); однако, с другой стороны, вы говорите, что, несмотря ни на что, никто не станет мешать моей экспедиции; мне с трудом…

— Я этого не говорил. Я сказал, что вам дадут всё, на что вы имеете право.

— Ах, так… Ясно. Возможно, я начинаю понимать. Но мне хотелось бы всё-таки…

— Узнать об этом больше? Что ж, придётся смириться с тем, что желание это останется неудовлетворённым. А теперь ближе к делу: может, всё-таки подумаете хорошенько?

— Нет.

— Хотите ехать?

— Безусловно.

— Хорошо. Будем надеяться, что у вас для этого имеются веские основания, а иначе, месье Ваннек, не хочу обижать вас, но вы делаете большую глупость. Затем мне надо дать вам… нет, пожалуй, это позже, а сейчас я скажу вам несколько слов о месье Перкене.

— Что именно?

— У меня тут — подождите, в другой папке, что ли? Нет… в конце концов, это неважно, — где-то здесь у меня есть записка службы безопасности Камбоджи, и мне надлежит «передать вам её смысл». Поймите меня правильно: то, что я собираюсь сказать вам, я скажу только потому, что мне поручили это сделать. А сам я, знаете ли, терпеть не могу всех этих штучек. Чушь какая-то. В районе есть только одна серьёзная проблема — это торговля лесом. И уж лучше было бы помочь мне серьёзно в работе, чем приставать с разными глупостями, вроде этой истории с камнями.

— Я вас слушаю.

— Так вот, дело касается месье Перкена, который путешествует вместе с вами: паспорт ему выдали только по настоянию сиамского правительства. Он собирается разыскивать — так он говорит! — некоего Грабо. Заметьте, мы могли бы отказать, ибо этот самый Грабо числится у нас дезертиром…

— Почему же не отказали? Не из гуманных соображений, я полагаю?

— Что касается здешних исчезновений, то их обстоятельства следует прояснять. А сам Грабо — бездельник. Вот вам и весь сказ. И ушёл-то он оттого, что испытывал, скорее всего, материальные затруднения.

— Думаю, что Перкен довольно мало знал его, но мне-то какое до этого дело?

— Месье Перкен — важный сиамский чиновник, ну или что-то вроде этого, хотя и не совсем официальное лицо. Я его знаю; вот уже десять лет, как я о нём слышу. И лично вам хочу сказать следующее: когда он уезжал в Европу, то вступил в переговоры с нами — с нами, а не с сиамцами, вы меня поняли? — чтобы попытаться получить несколько пулемётов.

Клод молча смотрел на уполномоченного.

— Так-то вот, месье Ваннек. Ну и когда же вы хотите двинуться в путь?

— Как можно скорее.