Василий Веденеев - Дикое поле

— Кирилла Петрович! Поднимайся, гость к тебе нежданный!

За дверью молчали, даже шорохов не было слышно. Бухвостов подергал за кольцо — дверь оказалась запертой изнутри.

«Дворовую девку, что ли, в постель притащил, а теперь стесняется нас впустить?» — подумал Никита Авдеевич и снова постучал. Никакого ответа. Стоявший рядом ключник мелко вздрагивал всем телом, видимо, боясь услышать грозный окрик хозяина.

— Ломайте, детушки! — отступив в сторону, велел дьяк стрельцам.

«Детушки», каждый чуть не в сажень ростом и пудов восемь весом, с разбегу ударили в дверь плечами и сорвали ее с петель. Дубовое полотнище с грохотом рухнуло, и стрельцы влетели в спаленку.

— И-и-и… — дико выпучив глаза, заорал ключник.

На смятой постели, полностью одетый, лежал Кирилла Петрович с перерезанным горлом. Горевшая на столе свеча освещала натекшую под ним лужу крови и темные брызги на чисто выбеленной стене.

Стрельцы изумленно застыли, сдернув с лохматых голов шапки. Бухвостов сначала отшатнулся, но тут же зажал ключнику рот и втолкнул его в комнату.

— Кто тут был?! — встряхнув тщедушного старика, гаркнул он ему в ухо. — Кто приезжал?! Ну!

Но ключник только непонимающе глядел на него помертвевшими от ужаса глазами и шамкал беззубым ртом.

— Да очнись ты, чертова болячка! — снова встряхнул его дьяк. — Кто был у боярина?

— Никого, — наконец выдавил из себя старик.

Бухвостов отдал его стрельцам и подошел к убитому. Зрелище было не из приятных, но он пересилил страх и брезгливость ради дела. Лицо Моренина казалось безмятежно спокойным, только легкая тень недоумения исказила застывшие черты да в уголках губ притаилась боль. Судя по всему, боярин не ждал смерти, она пришла к нему совершенно неожиданно: он даже не успел испугаться, не то, что закричать. Как полоснул злодей по горлу, тут же Кирилла и захлебнулся собственной кровушкой. Но чем полоснули, ножом? Никита Авдеевич пошарил вокруг глазами, наклонился и заглянул под широкую кровать, под стол, потом под лавки у стен и за сундук. Орудия убийства нигде не было. Надо полагать, его унес тот, кто расправился с боярином.

Да, совсем не так рассчитывал дьяк повидаться с хозяином дома, совсем не так… Теперь уж не станешь затевать хитрые разговоры и плести словесную паутину, заманивая Моренина в ловчие сети, — о чем говорить с покойником? Может, душа его и слышит тебя, но ответить не сможет, сколько ни спрашивай. А хорошо бы спросить: говорят, души не умеют лгать! Значит, кому-то было очень нужно, чтобы Никита Авдеевич никогда не побеседовал с Кириллой Петровичем? Кому? Кажется, ничего бы не пожалел, лишь бы узнать!

Дьяк приоткрыл крышку сундука и тут же опустил ее: сразу видно, добро боярина никто не трогал. И дорогие перстни остались на пальцах убитого, и на располосованной шее — золотой нательный крестик. Стало быть, не за поживой пришел злодей, а чтобы заставить Моренина навсегда замолчать. Что же такое знал покойный или кого знал, о чем мог проговориться? Почему убийца так опасался его встречи с дьяком и как проник сюда, если ключник утверждает, что к боярину никто не приезжал?

— Второй выход отсюда есть? — Никита Авдеевич обернулся к ключнику. Тот отрицательно замотал головой.

Бухвостов взял со стола свечу и начал водить ею вдоль стен, надеясь отыскать тягу, если в них скрыта потайная дверца. Как только язычок пламени отклонится, считай это верным признаком, что обнаружил тайный ход. Однако свеча горела ровно. Загадка! Пол в спаленке не может хранить никаких секретов, потолок тоже — внизу другое помещение, а наверху крыша. Остаются только стены.

Внимание дьяка привлек толстый ковер на стене. Один его угол был чуть завернут. Приподняв ковер, Никита Авдеевич увидел ровную каменную кладку, но на ней неясно отпечатался след окровавленных пальцев. Нажав на кирпич в этом месте, дьяк почувствовал, как стена поддалась, а потом начала медленно сдвигаться, открывая темный провал потайного хода.

— А ну! — Бухвостов выдернул из-за пояса одного из стрельцов заряженный пистолет и взвел курок: вдруг лиходей притаился?

Еще нажим — и часть стены повернулась на каменных шарах-опорах, катавшихся в гнездах-желобах. Из образовавшейся щели потянуло холодком, и свеча в руке Никиты Авдеевича замигала.

— На ляшский манер тайник, — пробормотал дьяк, с трудом протискиваясь в щель. И позвал стрельца: — Давай за мной! А то, не ровен час…

Под ноги попалась узкая каменная ступенька. Держа в одной руке пистолет, а в другой — горящую свечу, Бухвостов начал осторожно спускаться по лестнице, задевая широкими плечами за стены. За спиной напряженно посапывал стрелец, бочком протискивающийся следом.

Лестница кончилась. Согнувшись в три погибели, Никита Авдеевич нырнул в низкий лаз с полукруглым каменным сводом. Здесь пришлось пробираться почти на четвереньках, и вскоре дьяк обнаружил, что попал в какой-то деревянный ящик. Дальше хода не было. Бухвостов зло выругался и завозился, как медведь. Задел головой дощатый потолок и понял, что тот легко откидывается. Еще мгновение — и дьяк встал во весь рост в огромном пустом сундуке, вплотную придвинутом к каменной стене темной каморки. Кроме лавки у противоположной стены, в ней больше ничего не было.

Никита Авдеевич выбрался из сундука и осмотрелся. Из каморки вели две двери. Дождавшись, пока вылезет стрелец, дьяк распахнул первую из них и увидел слабо освещенную горницу. Не теряя времени, он кинулся к другой двери. Она вывела их в темный сад. Вокруг ни огонька, ни одной живой души, только гуляет меж стволов деревьев сырой ветер.

— Ушел! — Бухвостов задул свечу и медленно поплелся обратно, опустив тяжелую от дум голову…

Домой НикитаАвдеевич возвращался глубокой ночью. На душе у него было погано, и почему-то не покидало ощущение, что его подло и нагло обокрали, да еще посмеялись над недотепой, которого удалось легко облапошить. И поделом: зачем, отправившись к Моренину, распускал нюни? Наоборот, стоило поторопиться: глядишь, удалось бы поймать сразу двух врагов! В том, что Кирилла Петрович действительно продался, у Бухвостова теперь не было никаких сомнений.

Чего скрывать, все мы горазды после драки кулаками махать. Конечно, всю челядь погибшего боярина взяли под стражу и допросят с пристрастием. Может, и потянется от них какая ниточка, ухватившись за которую куда-то да придешь, но… Оплошал сегодня, чего греха таить, оплошал!

Дома он первым делом кликнул Антипу и спросил, как Данилка. Услышав, что Демидов спит под крепкой охраной стрельцов, дьяк немного успокоился и поинтересовался, не отлучался ли кто из его владений за последнее время.

— Никто, все тута были, — недоуменно уставился на хозяина горбун. — Как вы уехали, ворота тут же закрыли и спустили собак с цепи.