Николай Задорнов - Амур-батюшка

– Ванча, наша сила большо-ой!

– Китаец-то говорит: у него народу много, как думай?

– Русский, знаешь, хлебный человек, отчаянный!

– У нас народу больше!

– Пускам ли, рузьям палить – хоросо могу!

Гольды долго еще кричали на все лады.

Айдамбо между тем с немым восхищением все поглядывал на Дельдику.

– Что ты им рассказываешь? – спросил Тимоха Силин, зашедший поглядеть, что тут за сборище.

– Да вот учу про царя, – отвечал Иван, – чтобы знали, какая у русских сила, царя бы хвалили, да и меня боялись, тащили бы меха. Надо с кого-то проигрыш взыскивать. Не с тебя же?!

Васька Диггар, приехавший с Горюна, захмелел и подсел к Ивану. У него острый голый подбородок, острый горбатый красный нос, скуластые красные щечки, лицо безбровое и карие глаза без ресниц. Он верткий и болтливый.

– Продай Дельдику, – попросил он. – Мне! Обязательно!

– Кому?

– Мне!

– Когда семнадцать лет будет, тогда пойдет замуж. По русскому закону еще мала, нельзя отдавать.

– У-уй! Я же тебе много мехов дам.

Айдамбо с ненавистью наблюдал за Васькой.

– Ее много народу сватает, – сказал Иван, – но не знаю, кому отдавать придется.

– Хитрый! А-ай! – восклицает Диггар. – Дразнишь всех. Отдай…

– Да какой же ты жених? Эх, ты!

Иван потрепал его рыбокожий халат и начал его высмеивать. Смущенный такими шутками, Васька убрался прочь, чувствуя, что некстати начал: он легко отступался от своих намерений.

Айдамбо пытался что-то сказать ему, но Васька не захотел разговаривать и отвернулся.

– У тебя собаки плохие! – крикнул ему Айдамбо. – Я тебя на своих всегда перегоню.

Васька вспылил:

– Что ты сказал?

– Ну, давай наперегонки!

– Моя упряжка сегодня с Горюна прибежала, сильно утомилась. Мои собаки лучше… Твои плохие!

– Твои собаки уже отдохнули. Я тоже вчера издалека приехал.

– Тебе дорога знакомая.

– Если ты обгонишь, я всех своих собак из ружья убью! – со страстью воскликнул Айдамбо.

«Ах, какой он гордый! – подумала Дельдика. – Но как жаль, что грязный ходит, с косой и в рыбьей шкуре!»

Молодые гольды уехали на озеро устраивать гонки.

– Девушка хорошая, – ласково обнимая Дельдику и похлопывая ее по спине, говорил Бердышов. – Только давно мне за нее никто подарки не несет. Я, однако, сам на ней женюсь.

– Эй, не женись, не женись! – закричали гольды, видя, что Иван обнимает девушку.

У них существовало многоженство, и они принимали слова Ивана за чистую монету.

– Я привезу тебе подарки! Панты привезу. Отдай мне! – пропищал Писотька.

– Нет, однако, сам женюсь, не утерплю, – продолжал Иван.

Девушка, краснея, старалась отстраниться от него.

Анга не сердилась на мужа, хотя была ревнива. Ей и неприятно было, что Иван так ласкает девушку, но она знала, что он хочет снова разбогатеть и пугает женихов Дельдики, чтобы везли подарки.

– Совсем не как отец обнимаешь! – кричал Писотька.

Среди гостей появился Денгура.

– Ну, ты поправился? Тебя, говорят, собаки разбили? – спросил Иван. – Я слыхал, ты больной и помираешь?

– Выздоровел! – отвечал старик.

Высокий, худой, с острой головой и крупным носом, Денгура в своем толстом ватном красном халате выделялся из всей толпы.

– Отдай за меня дочь Кальдуки, – попросил Денгура, когда все разъехались.

– Ты что, опять жениться задумал?

– Конечно! Чем я не жених? Деньги есть! Халаты…

Серебряные серьги украшали большие черные уши Денгуры. На руках старика – браслеты и такое множество перстней, что пальцы его, как в кольчатой серебряной чешуе.

– Да, ты хотя и старик, но крепкий, – говорил ему Иван. – Да еще и не сильно старый. Сколько тебе, седьмой десяток? Пустяки! Еще кровь играет!

– Отдай ее за меня!

Иван взглянул на него с деланным удивлением.

– Что же ты ко мне приехал? Ты езжай к Кальдуке.

– Можно? – обрадовался старик.

– Конечно, можно.

– А ты мне поможешь?

– Конечно!

– Спасибо тебе, Ваня! – Денгура был глубоко тронут. – Шибко мне дочь Кальдуки нравится. Тебе буду богатые подарки таскать.

– Вот и на здоровье, если нравится.

– Че, Ваня! Верно! – пьянея от счастья, воскликнул Денгура. – Говорят, русские нынче тоже женились?

– Женились.

– Я слыхал. И я хочу!

– Верно! На людей-то глядя. Чем ты хуже! Но только ты никому не говори, что я тебе буду помогать. Я так все сделаю, что на будущую зиму она станет твоей женой. А пока придется тебе подождать. Но сначала съезди к Кальдуке.

– Я уж ездил!

– А ты скажи, что я согласен.

Белые собаки помчали Денгуру в Бельго. Старик сидел на ковре, поджав ноги. Погонщик гольд бежал рядом с собаками, покрикивая на них.

– Еще старого порядка у них вроде придерживаются, – сказал Иван жене. – Гляди, как они старосту возят.

Гольд все бежал вровень с собаками.

– И не отстает. Вот бегун!..

Когда Кальдука гостил у Ивана, он не поминал про сватовство Денгуры. «Сейчас все меня уважают, – думал он, принимая подарки, угощения. – А если я скажу про Денгуру, станут насмехаться, могут еще вспомнить, как собаки убежали за зайцем, и хоть я не виноват, но и меня как-нибудь приплетут. Довольно насмешек! И так всегда издеваются…»

В глубине души Маленький все-таки сожалел, что сватовство Денгуры, которое так хорошо началось, неожиданно нарушилось. Старик обещал большой калым, можно было бы заплатить долги и пожить сытно. Денгура – человек богатый, степенный, не то что молодые женишки, живущие тем, что сами бегают в тайгу.

И вот вдруг Денгура снова примчался в Бельго. В память былых лет Кальдука встал перед ним на колени.

– Я на сватов не надеялся, – говорил Денгура. – Обманщиков много развелось. Даже старик стал обманывать. Я сам все лучше сделал. Сам сговорился с Иваном.

Кальдука и Денгура на радостях обнялись.

– Хорошо, что Иван надумал так благородно поступить, – со сладкой улыбкой говорил Кальдука, покуривая душистый табак купца.

Ему, однако, не верилось, что Иван так быстро решает отдать Дельдику. «Не обманывает ли Денгура? Он в старое время всех путал. Может, вспомнил, как начальником был».

– Поедем к Ивану! – воскликнул Кальдука. – Там обо всем хорошенько договоримся.

Кальдука стал проворно собираться. Он заискивал перед Денгурой, хихикал, круглая головка его с седой косичкой на слабой, морщинистой шее тряслась от волнения. Он желал поскорее узнать, не надувает ли его почтенный гость.

Денгура остановил Кальдуку и опять, как в пришлый раз, велел своему работнику позвать торговцев. Пришел Гао-толстый. Денгура приказал принести для Кальдуки риса.

«Да, пожалуй, верно, жениться задумал, если делает такие затраты, – соображал Маленький. – Или еще хуже обманывает?»