Ританна Армени - В бой идут «ночные ведьмы» [litres]

Впоследствии кто-то пустил по Академии слух о том, как именно это произошло, и за короткое время он оброс мельчайшими подробностями.

Случилось все следующим образом.

Марина Раскова легким и уверенным шагом идет по Кремлю, направляясь в кабинет Сталина. Главнокомандующий, обычно не расположенный обсуждать вопросы, не являющиеся безотлагательными и идущие вразрез с его приказами, не смог отказать Расковой и принял ее. Женщина, пожелавшая поговорить с ним в частном порядке, могла рассчитывать на поддержку. Вождь хорошо знает Марину, известную летчицу, ставшую кумиром советских девушек. Отказать ей невозможно. Легенда гласила также, что Сталин имел особую расположенность к этой красивой и решительной женщине.

Марина не любит попусту терять время, к тому же она знает, что и Сталин не сторонник пустословия. Войдя в кабинет руководителя государства, с длинным столом, затянутым сукном, с портретом вождя пролетариата и географическими картами на стенах, она сразу же в нескольких словах излагает свою идею. Она просит, чтобы женщины были допущены в военную авиацию, чтобы их отправили на фронт пилотами и штурманами. Она аргументированно объясняет, что женщины способны на это и сгорают от нетерпения приступить к делу. Она показывает Сталину пачки писем, полученных ею за последние недели, – все они содержат одну и ту же просьбу, один и тот же протест: женщинам отказывают в праве защищать Родину, в то время как они стремятся участвовать в борьбе против немецко-фашистских захватчиков. Марина напоминает вождю, что девушки наравне с юношами занимались в аэроклубах, учились летать и прыгать с парашютом, усваивали обращение со стрелковым оружием. Почему же они должны оставаться дома, вместо того чтобы пустить в дело свои знания? Почему в Красной армии женщинам дозволена лишь роль медсестер и телефонисток?

Марина продолжает пламенную речь, затрагивая тему, которая, как она знает, особенно чувствительна для Сталина. Социалистическое отечество в опасности: вот уже несколько месяцев вражеская армия неуклонно продвигается вперед и почти подошла к воротам Москвы.

Немцы еще в самом начале войны прямо на аэродромах уничтожили огромное количество советских самолетов – советская авиация наполовину выведена из строя. Предпринимаются невероятные усилия, чтобы восстановить воздушный флот. Женщины с их самоотверженностью могли бы стать символом и воплощением тех усилий, которые готова предпринять вся страна.

Сталин слушает внимательно, но он не согласен с Мариной. Он смотрит на пачку писем, которые держит в руках товарищ Раскова, просит секретаря принести ей стакан чая, а потом говорит категорично, но без жесткости, что ее идея нереальна. Народ, скорее всего, не одобрит ее, а военачальники – тем более.

Послать на фронт молодых женщин, возможно, чьих-то жен и матерей? И это тогда, когда в тылу остается все меньше и меньше мужчин? Не лучше ли женщинам рожать детей и вставать у станков на заводах и фабриках? И во время войны промышленность должна работать на полную мощность, а женские руки, благодаря социалистическому равенству, столь же эффективны в работе, как и мужские. А может, и эффективнее.

И потом, что могут подумать мужчины, если они увидят женщин, ведущих воздушные бои? Сталин предлагает Марине взглянуть на вещи реально: это правда – Красная армия переживает тяжелый период, она отступает, настроение подавленное, вместо дисциплины и порядка повсеместно царит хаос, а если такое важное и ответственное дело, как военная авиация, доверить женщинам, это и вовсе может обернуться бедой, и тут уже недалеко до неминуемого разгрома.

И наконец, говорит Сталин своим спокойным негромким голосом, есть еще третий мотив, который Марина Раскова не может недооценивать. Совместное проживание мужчин и женщин, выполняющих одни и те же задачи (ведь она предложила посадить женщин за штурвал как бомбардировщиков, так и истребителей – на все самолеты советской авиации), может привести к известному беспорядку и отвлечь летный состав от исполнения своих прямых обязанностей. Мужчины и женщины должны будут жить вместе, размещаться в одних полевых лагерях и казармах. «Нет, об этом не может быть и речи», – заключает вождь. Заметно, что ему нелегко отказывать Марине. Дабы окончательно убедить эту решительную женщину в ее неправоте, он добавляет, что ни в одной армии мира женщины не воюют в небе. Да, в Америке, Англии и Франции есть женщины-пилоты, но в их обязанности входит лишь техосмотр и испытание самолетов перед отправкой их на фронт – там машины переходят в распоряжение пилотов-мужчин.

Конечно, Марине известны эти возражения. Она их уже слышала от военкомов, к которым обращалась перед визитом к Сталину. Заместитель командующего Военно-воздушными силами Петров [9] Иван Федорович Петров (1897–1994) – советский военный и научный деятель, генерал-лейтенант авиации. с которым она разговаривала, прежде чем отправиться в Кремль, решительно отверг ее предложение. Поэтому она и решилась на последнюю отчаянную попытку.

С этого момента рассказ обретает фантастические черты. Спокойная и сдержанная женщина, Герой Советского Союза, тоже имеет стальные нервы и, когда чего-то хочет добиться, способна ударить кулаком по столу. Получив отказ от главнокомандующего, она решается и обрушивает кулак на стол. «Никто, кроме нее, не смог бы такого себе позволить», – шепчутся между собой восхищенные девушки, вновь и вновь переживая этот легендарный момент. В ответ на сомнения в способностях женщин пилотировать самолеты и сбрасывать бомбы на врага Марина восклицает: «Женщина может все!»

Это небылица? Может быть. Но вот факт: 8 октября 1941 года, то есть через несколько дней после той знаменательной встречи, вышел приказ № 0099 о формировании трех женских авиационных полков. Первый – истребительный авиационный полк, второй – полк бомбардировочной авиации и наконец, третий – ночной легкобомбардировочный авиационный полк, оснащенный самолетами конструкции Поликарпова У-2.

Марина проявила упорство, уверены девушки, и она победила, потому что осмелилась на «ход конем», как это называется у шахматистов.

Так значит, авиации не нужны женщины? И главная загвоздка в том, что их присутствие рядом с мужчинами нежелательно? Хорошо, тогда мы сформируем чисто женские подразделения – с пилотами, механиками, техниками и вооруженцами.

«Женщина может все». Марина Раскова, как мантру, повторяла эту фразу всем, кто высказывал ей свои возражения, и вот теперь она победила.

Она собирает письма и прошения, которые разложила на столе главнокомандующего, прощается со Сталиным и, довольная, выходит из кабинета. Она прекрасно понимает, что сейчас произойдет, и с трудом сдерживает улыбку. Сталин вызовет военкомов и отдаст приказания, которым никто не посмеет перечить. Приказы вождя не подлежат обсуждению. А она немедленно отправится в Академию имени Жуковского. Ведь у нее впереди столько работы: надо отобрать и обучить девушек, которые будут управлять самолетами, нужно организовать ускоренные курсы, надо мобилизовать инструкторов. Идя по парку, окружающему Академию, она улыбается. Сегодня вечером, придя домой, она расскажет своей одиннадцатилетней дочке, что женщины будут сражаться с врагом в небе наравне с мужчинами. И ей это тоже понравится.