Иван Мялицын - Танки вел Алексеев

Вряд ли может быть более убедительным рассказ об этом наступлении, чем воспоминания бывшего начальника штаба 48-го танкового корпуса немецкой армии генерал-майора Меллентина. В книге «Танковые сражения 1939–1945 гг.», вышедшей в Москве в 1957 году, он писал: «16 октября 1943 года русские атаковали позиции 48-го танкового корпуса. В это время я находился на одном из передовых наблюдательных пунктов 19-й танковой дивизии и был вынужден оставаться там в течение целых двух часов. Артиллерийская подготовка была действительно очень сильной. Передвигаться было совершенно невозможно, так как по участку в один километр вели огонь до 290 орудий, причем за два часа русские израсходовали полуторадневную норму снарядов. В глубину артиллерия подавляла оборону до командных пунктов дивизий включительно. Боевые порядки двух дивизий, оборонявшихся в первом эшелоне, обстреливались с такой интенсивностью, что было совершенно невозможно определить направление главного удара русских. Некоторые орудия вели огонь прямой наводкой с открытых позиций. После двухчасовой артиллерийской обработки местность, на которой оборонялись наши войска, напоминала собой перепаханное поле. Многие огневые средства оказались выведенными из строя, несмотря на то что были хорошо укрыты в окопах.

Внезапно русская пехота с танками, двигаясь плотными цепями за огневым валом, атаковала на узком фронте наши позиции. Многочисленные самолеты русских на бреющем полете атаковали уцелевшие опорные пункты. Атака русской пехоты представляет собой страшное зрелище: на вас надвигаются длинные серые цепи дико кричащих солдат, и чтобы выдержать это испытание, обороняющимся нужны стальные нервы… Вначале русским удалось вклиниться в нашу оборону, но во второй половине дня танки, которые держались нами в резерве, сумели до некоторой степени восстановить положение. В результате мы отошли всего километра на полтора.

…Сражение длилось больше недели, и 48-й танковый корпус начал ослабевать. Тогда армия подтянула на угрожаемый участок свой последний резерв — 3-ю танковую дивизию».

Пятьдесят суток воины 10-го танкового корпуса вели бои на Букринском плацдарме. В жестоких схватках с остервенелым противником они уничтожили около четырех тысяч немецких солдат и офицеров, сожгли двадцать танков, сбили тринадцать самолетов, раздавили и расстреляли сорок шесть противотанковых орудий.

По первоначальному замыслу Ставки Верховного Главнокомандования плацдарм на Букрине должен был сыграть главную роль в освобождении столицы Советской Украины — Киева. Но крупная группировка немецких войск в составе двух танковых корпусов и пяти пехотных дивизий, брошенная против наших войск, сковала их силы и вынудила провести перегруппировку. Чтобы помочь войскам, наносившим главный удар на Киев с Лютежского плацдарма, 1 ноября 1943 года 28-я, 40-я армии и 10-й танковый корпус в третий раз перешли в наступление на Букрине. 6 ноября древний Киев был освобожден от оккупантов.

Указом Президиума Верховного Совета СССР тридцати семи героям битвы за Днепр было присвоено звание Героя Советского Союза. Более семидесяти процентов бойцов и командиров корпуса, участвовавших в, боях, отмечены орденами и медалями Советского Союза. Командир корпуса генерал-майор Василий Михайлович Алексеев получил высшую награду Родины — орден Ленина.

Корпусу за отличие в боях при форсировании Днепра было присвоено почетное наименование «Днепровский».

Прошло два месяца с той поры, когда после ожесточенных, изнурительных боев на Букриноком плацдарме 10-й танковый корпус был выведен на переформирование и отдых. Обширные смешанные леса в районе дачного поселка Бровары, в пригородной зоне Киева, надежно укрыли танки, артиллерию, автомобильный парк и другую материальную часть большого хозяйства корпуса. После переобмундирования и непродолжительного отдыха личный состав приступил к выполнению широкой программы боевой подготовки. Чтобы помочь Алексееву провести командно-штабные учения, в корпус прибыл заместитель начальника штаба бронетанковых и механизированных войск генерал-майор Д. И. Заев. И в это время неожиданно пришла радиограмма от Ватутина:

«Генерал-лейтенанту Алексееву. Передайте командование корпусом заместителю. Вместе с генерал-майором Заевым срочно прибыть в штаб фронта».

«Почему передать командование, разве допустил какие-то ошибки? — размышлял Алексеев. — Разве корпус плохо вел наступательные бои? Разве виноват командир корпуса в том, что не был обеспечен понтонами и долго не мог переправить технику за Днепр, потеряв драгоценное время? Именно в те дни немецкое командование успело создать оборону, сломить которую оказалось не простым делом». Мысли перебил зашедший в штаб Заев. Он прочитал радиограмму и сказал:

— Быть вам в новой 6-й танковой армии, Василий Михайлович. А вот зачем меня вызывают, не могу предположить.

На войне сборы недолги. Василий Михайлович передал оперативные документы полковнику Шапошникову, ставшему теперь Героем Советского Союза и назначенному заместителем командира корпуса [5] Герой Советского Союза генерал-лейтенант в отставке М. К. Шапошников в настоящее время живет в Ростове-на-Дону. . Краткий разговор с ним и начальником штаба Лавриненко [6] Генерал-майор М. И. Лавриненко погиб в 1945 году при освобождении Венгрии. . Прощальный ужин и расставание с боевыми друзьями. Пора в дорогу.

Штаб фронта находился в районном городке Макарове, в ста километрах западнее Киева.

Ясная морозная ночь, мерцают звезды. Маленькая юркая машина, изрядно потряхивая пассажиров на ухабах искалеченного шоссе, бойко мчала на запад. По льду проскочили Днепр. Долго петляли на улицах затемненного разрушенного Киева. Наконец вырвались на прямое Житомирское шоссе, которое встретило их сплошным потоком грузовиков и цистерн. Везли горючее, продовольствие, обмундирование, боеприпасы.

После продолжительного молчания, когда Алексеев и Заев ехали погруженные в собственные мысли, заговорил Василий Михайлович:

— И прожорлива же утроба войны! Знаете, Дмитрий Иванович, — обратился он к Заеву, — только один наш корпус за четыре месяца наступления израсходовал тридцать тысяч снарядов, чуть больше мин. Недавно я просматривал отчет, цифры запомнились. Общий расход боеприпасов составил более шестисот тонн. Да горючего нам потребовалось две с половиной тысячи тонн. И это только по одному соединению. Какая же нужна гигантская работа тыла, чтобы обеспечить фронт!

Начался разговор о работе и жизни в тылу, о семьях, о трудностях и лишениях, которые испытывали оставшиеся в тылу.