Сергей Барабаш - Степень риска [Авторский сборник]

– И что тогда? – перебил его Берг.

– А ничего! Потом узнаешь. Я как открою свой сейф, как выверну всю компру про тебя, как узнает твой председатель о твоем моральном облике…

– А ты меня не пугай! – опять перебил прокурора Берг. – Я не мальчик. Ты смотри лучше за своим моральным обликом. Ты что, не видишь, что подсудимый вину не признает, что схему оспаривает? А схема – явная липа. Ты боишься, что тебя за брак в работе взгреют, и готов человека в тюрьму упечь.

– Не в тюрьму, а в колонию. Причем в колонию-поселение для лиц, совершивших преступления по неосторожности. Да и зачем вообще колония, можно и условную меру наказания определить…

Прокурор замолчал. Берг с интересом посмотрел на него.

– Ну, что ты молчишь, Иван Иванович, продолжай, я слушаю.

– Дмитрий Сергеевич, я ведь не зверь кровожадный, но по-пустому ты к делу привязался. Ну что меняют подписи понятых? Схема есть, и прокол осмотра есть, а вот протокол – все необходимые подписи имеет. Давай по-хорошему договоримся. Суд определяет лишение свободы, но условно. Подсудимый жаловаться не будет, а представителя потерпевшего я на себя беру. Ну как?

Берг задумался. Прокурор расценил это как хороший для себя признак и заметно приободрился, но Берг думал не о конкретном деле, а о том, что на протяжении весьма короткого промежутка времени он столкнулся с тремя представителями правоохранительных органов – милиции, суда и прокуратуры – и неожиданно для себя обнаружил поразительное сходство методов их работы. Берг чувствовал, что его перестают понимать, что он постоянно кому-то мешает, и его начинают воспринимать как какое-то инородное тело, непонятным образом оказавшееся в здоровом организме. Он почти физически ощутил неприязнь, исходившую от сидевшего напротив него человека.

«Чепуха какая-то, – подумал Берг. – Нервы ни к черту, вот и занимаюсь самокопанием…»

Он зябко, как от холода, поежился и поднял глаза на прокурора.

– И все-таки, схема ваша – липовая, Иван Иванович. Понятой на допросе сказал, что схему подписывал, а в деле – схема без подписи.

– Ну, как хочешь, только учти, я тебя предупредил…

Прокурор поднялся, схватил со стола свою папку с бумагами и, не попрощавшись, вышел.

Оставшись один, Берг несколько минут сидел, бездумно уставившись в окно. К оконному стеклу снаружи прилип мокрый желтый лист. Ветер резкими порывами задирал краешек листа, как бы пытаясь его оторвать, но крупными каплями дождя лист вновь припечатывало к оконному стеклу.

– Осень… – неожиданно для себя вслух произнес Берг.

– Что вы сказали?

Берг обернулся на голос.

– А, это ты, Инга, а я и не заметил, как ты вошла…

– Дмитрий Сергеевич, Сухов у председателя.

– Сухов? Николай, что ли?

– Он самый, а с ним какой-то из милиции.

– В форме?

– Кто?

– Который из милиции.

– В форме. Погоны с двумя звездочками.

– Звезды большие?

– Большие.

– Значит, подполковник, – Берг наморщил лоб. – Ин-те-рес-но! – протянул он по слогам. – Инга, ну-ка, побудь в кабинете.

Первым, кого Берг увидел в кабинете председателя, был начальник следственного отдела Управления внутренних дел горисполкома Пономаренко. Он сидел напротив председателя, рядом сидел Сухов. Берг отметил, что Сухов был в штатском. Это бывало довольно редко. Увидев входящего Берга, Пономаренко встал навстречу и, улыбаясь, первым протянул руку.

– Приветствую вас, Дмитрий Сергеевич.

– Здравствуйте, Родион Яковлевич.

Рукопожатие Пономаренко было подчеркнуто дружелюбным. Так же подчеркнуто дружелюбно пожал руку Берга Сухов, но Берг заметил, с каким трудом это Сухову давалось.

«Психует», – подумал Берг, заметив, что Сухов отводил глаза в сторону.

Берг смутно догадывался, что его неожиданная встреча с Суховым как-то связана с уголовным делом Кузнецова. Он не ошибся. На столе перед председателем лежало именно это дело. Председатель был в хорошем настроении, он тоже очень дружелюбно пригласил Берга присаживаться.

«Веселая компания собралась, – подумал Берг. – Как бы мне не пришлось плакать».

Председатель взял со стола дело, подержал его на ладони, как бы взвешивая, и обратился к Бергу:

– Дмитрий Сергеевич, вот дело поступило, надо его срочно рассмотреть. Товарищи, – он кивнул на Сухова и Пономаренко, – просят дело передать самому опытному судье, причем они имеют в виду именно тебя.

Берг всем телом повернулся в сторону Сухова, тот делал вид, что не замечает этого.

Председатель с недоумением посмотрел на Сухова, потом на Берга и бросил дело на стол.

– Ну как, возьмешься?

Берг повернулся к председателю.

– А что, разве я самый опытный? А вы, Владимир Иванович?

Председатель нахмурился.

– Дмитрий Сергеевич, что с вами творится? Я вас последнее время просто не узнаю… Вы что, против передачи вам дела?

– Против.

– А почему?

– Видите ли, Владимир Иванович, следствие по делу вел Сухов, а он мой хороший знакомый.

– Ну и что?

– Не перебивайте, пожалуйста, я сейчас все объясню. Совсем недавно у нас с Суховым состоялся разговор…

Берг посмотрел на Сухова. Тот сжался, как будто в ожидании удара. Берг запнулся.

– Ну что вы замолчали? – председатель хмуро смотрел на Берга.

Тот махнул рукой.

– Ладно, давайте дело мне, только у меня график забит до отказа, я не могу его рассмотреть в короткий срок. Нужно еще обвинительное заключение вручить.

Председатель оживился:

– Ну вот и ладненько, – он лукаво посмотрел на Берга. – А его уже вручили.

– Что вручили?

– Обвинительное заключение.

Берг изумленно посмотрел на председателя.

– Как «уже вручили», кто вручил?

– Да вот товарищи помогли, сами отвезли его в изолятор, – председатель кивнул на Сухова и Пономаренко.

Берг растерялся.

– Может быть, вы мне и дело назначили?

– Назначили, – небрежно отозвался председатель. – На среду.

– На какую среду?

– На ближайшую, через пять дней.

Берг взорвался:

– Да вы что! У меня в среду своих дел по горло!

– Спокойно, Дмитрий Сергеевич, – председатель поднял трубку внутреннего телефона. – Инга? Ну-ка, зайди ко мне. Зайди, зайди. Дмитрий Сергеевич у меня.

Председатель положил трубку и молча стал листать дело. Через минуту в кабинет зашла Инга. Председатель закрыл дело и протянул его Инге.

– Выписывай повестки на среду, а дела, которые назначены на этот день, принеси сейчас мне.

Инга повернулась к Бергу, он молчал.

– Ты что, не поняла? – повысил голос председатель. Его рука с делом повисла в воздухе.

Инга молча смотрела на Берга, тот вздохнул и, не глядя на своего секретаря, произнес:

– Бери дело, Инга, а все, что на среду назначено, неси сюда.

Инга взяла из рук председателя дело и вышла. Председатель покачал головой: