Хельга Графф - Сценарий для Незалежной

— Войдите!

Дверь отворилась и на пороге в нарядном белом мундире и с неизменной трубкой в руках появился… Иосиф Сталин!

— Визивали, товарищ Путин?

Володя вышел из-за стола и, устремившись к гостю, слегка дрожащим от волнения голосом, произнес:

— Здр… Здравствуйте, Иосиф Виссарионович! Как бы я посмел, что вы…

— Это шютка, товарищ Путин. Вот… решил сам заглянуть. Нэ могу жэ я пригласить вас к сэбэ… хм… рановато… ви еще нужны России!

Российский президент сделал гостеприимный жест и пригласил «отца народов» за стол.

— Что будете пить, товарищ Сталин? Чай? Кофе?

— Раньшэ прэдпочитал коньяк-маньяк, но… — гость указал пальцем вверх, — там это нэ практикуется! — на секунду умолк и спросил: — Как поживаете, товарищ Путин? Или… господин Путин? Ведь послэдние «товарищи» остались, по-моему, в 90-х?

— Что касается «господ», то большинство из них обитает за рубежом, в основном в Лондоне. И знаете, обращение «товарищ» мне нравится гораздо больше! А как поживаем?

Откровенно говоря, не очень, товарищ Сталин…

Иосиф Виссарионович пару минут помолчал, с наслаждением попыхивая трубкой, потом продолжил беседу.

— Вчэра ми собрали нашу болшевистскую конспиративную ячейку, там… — его палец вновь устремился вверх, — политичэская дэятельность нэ привэтствуется, — пояснил он и продолжил: — И знаетэ, что мнэ сказал Володя?

— Какой Володя? — с любопытством спросил российский президент.

— Лэнин… Владимир Ильич — ваш тезка, нэ можэт простить себэ подписание в 1918 году, по новому стилю, декрэта о независимости Украины. Так и сказал мнэ: «Какой же я нэдальновидный политик, Коба! Зная украинский мэнталитэт, дал им возможность выйти из-под опэки России! Тепэрь за мою ошибку расплачивается другой Володя… Путин, дай бог ему здоровья!».

— Передайте, пожалуйста, привет Владимиру Ильичу и благодарность за хорошие пожелания. Пусть он не расстраивается, как бы то ни было, мы постараемся привести Украину в чувство!

Сталин, прищурившись, пристально посмотрел на Володю.

— И как ви собираетэсь это сдэлать, товарищ Путин? Я говорил на днях с товарищем Жюковым. Он считает, что в данный момэнт вам нэ стоит проводить там военную кампанию, поскольку за спиной Украины, как и в 1941 году за Гэрманией, стоит сэгодня почти полмира, в общем, врэмя еще не пришло!

— Я и сам так думаю, Иосиф Виссарионович, но проблема в том, что на Востоке Украины начали гибнуть люди!

— Посмотритэ на цифры, товарищ Путин. Вэликая Отечественная война началась в 1941 году, а в Украинэ в 2014, поменяйте их порядок и получитэ тот же 41 год! Это плохое сочэтание, очэн плохое! Вам нэ слэдует торопиться!

— Но ведь там гибнут люди, Иосиф Виссарионович! — в голосе президента промелькнуло отчаяние.

— Откровэнно говоря, ви сдэлали болшую политическую ошибку, товарищ Путин, которая крэпко связала вам руки.

— Какую? — насторожился президент.

— А ви сами не догадываетесь?

Владимир Владимирович пожал плечами.

— Так я вам скажу. Ваша болшая ошибка состоит в том, товарищ Путин, что ви признали нэлегитимное преступное правительство Украины и еще вэдете с ним пэрэговоры!

Владимир Владимирович опустил глаза. Он и сам постоянно думал об этом, не смея признать свою неправоту, поэтому попытался оправдаться:

— У нас не было другого выхода, товарищ Сталин!

— Вихода? Ви сказали нет вихода? — в голосе «отца народов» зазвенел металл. — Из любой ситуации, товарищ Путин, если хорошо поискать, можно найти виход, а иногда и нэ один! Свою и мою промашку, а я никогда сэбе нэ прощу, что передал Донбасс Украине, ви можэте исправить. Признайтэ эти двэ гэроичэские рэспублики, и это даст вам возможность официально поставить на мэсто эту, как там у вас говорят, оборзэвшую Украину!

Володя встрепенулся.

— Спасибо за совет, товарищ Сталин, попробуем!

— Тепэрь вот что, Володя, — по-отечески обратился к президенту гость и, вновь указав наверх, сказал: — Нам там все извэстно, поэтому необходимо срочно вэрнуть в лоно России Крим. Вчэра визивали на ковер этого неадекватного хохла Хрущова. Никита осознал свою ошибку, говорит, что даже нэ помнит, как подарил Украине Крим. Клялся, что был совершенно пьян! Запомни, Володя, не вэрнете Крим — потеряете Черное море! Момэнтально, у вас под носом встанет амэриканский флот, оснащенный атомным оружием!

— Тогда мы завтра же введем в Крым войска, товарищ Сталин…

— Нэт! Это будэт називаться «оккупацией». Учитывая, что у Российской Федэрации столко врагов, у вас начнутся серьезные проблемы. Ти, Володя, должэн сделать это виртуозно и грамотно… Так что думай, синок, думай…

Пауза несколько затянулась…

— Я знаю, как мы это сделаем, Иосиф Виссарионович, — встрепенулся Путин, окрыленный какой-то идеей, — мы спросим согласие у народа, проживающего в Крыму, проведем референдум и если большинство согласится, сразу же вернем Крым в Россию!

— Маладэц, синок! Я знаю, ти, как и ми в 40-х, сможэш побэдить фашизм в Украине. Ти — крэпкий орэшек! Ми все: наша ячейка, тэ, кого убили нацисты в тэ страшные годы и в эти, и тэ, кто погиб защищая Украину от нэлюдей тогда и сэгодня, жэлаем тебэ и России удачи!

— Спасибо, товарищ Сталин! Мы оправдаем ваше доверие, — сказал на прощание президент России, провожая высокого гостя.

У самых дверей Иосиф Сталин обернулся.

— Твой отэц, Владимир Спиридонович, силно за тэбя пэрэживает… Ты уж бэрэги сэбя, синок…

Зазвенел будильник… и едва Владимир Владимирович открыл глаза, как рука его сразу же потянулась к трубке.

— Сергей Кужугетович, готовьте к референдуму Крым… никогда он не будет ни фашистским, ни американским! Я так сказал!

Назар столь ласково и трепетно взял Лизу за руку, что сердце ее на мгновение замерло в смятении. «Какой же он симпатичный и мужественный… — со смущением подумала она, еще не смея признаться себе, что испытывает к нему какие-то смутные чувства… — А украинцы — красивая нация!», — отметила про себя Элизабет и уже собралась рука об руку с Назаром войти в дебри чудесного сна, как в сказочное сновидение ворвался тихий тревожный стук в дверь и приглушенный голос: «Откройте, пожалуйста…». С трудом вырвавшись из сонного плена, Лиза покинула теплую постель и тихо на цыпочках подошла ко входной двери.

— Пожалуйста… откройте… меня преследуют… прошу вас, — шептал за дверью чей-то испуганный голос.

Рука Лизы повернула задвижку, и в одно мгновение в образовавшуюся щель протиснулась бледная заплаканная девушка, едва ли не моложе Элизабет. Лиза осторожно закрыла дверь, и обе тревожно замерли, прислушиваясь к звукам в коридоре. Ждать пришлось недолго. Минут через пять послышался топот и грубые мужские голоса… Они разыскивали свою жертву: «Ищи… где-то тут была… сука!». На лице девчонки отразился неподдельный ужас, и Лиза приложила палец к губам. Голоса «пронеслись» мимо и замерли где-то вдали…