Михаил Журавлев - Одержимые войной. Доля

– Это моё дело! – отшатнулся от неприятного собеседника Долин и тут же добавил: – А с чего вы это взяли?

– Вот видите, – вернулся в прежнее положение Лебезянский, – вот видите! Ну, ладно… Раз вы так просите, буду краток. Дело в том, что ваш отец изменник и преступник. Годами он нелегально переходит государственные границы. Сначала – СССР, теперь – России. И его никак не поймать. Он то в Китае, то в Пакистане, то в Индии, то в Иране. Всякий раз – контрабанда. Опять же, это только оперативная информация. За руку поймать ни разу не удалось. Но, согласитесь, как поймают, в дело включатся совсем иные силы, не мы с вами, – Лебезянский загадочно улыбнулся. От улыбки повеяло педерастией. Долин поёжился.

– Всё, что вы говорите, возможно, и правда. Но, во-первых, какое это имеет отношение ко мне? Во-вторых, я почему-то склонен считать, что вы заблуждаетесь. Мой отец турист, альпинист, увлекается палеонтологией. По профессии геолог. Он абсолютный бессребреник. Как-то слабо верится в то, что он может связаться с контрабандой.

– Вот-вот! Андрей Александрович, то-то и оно! Вы, так сказать, метите в самую точку. В самую, что ни на есть, точку! Страсть к путешествиям, палеонтологии завела вашего папашу на тропу преступления. Именно страсть, не жажда наживы. Он у вас азартный человек?

– У нас – да, а у вас? – съехидничал Долин.

– И у нас, Андрей Алексаныч, и у нас, – согласливо закивал головой Лебезянский, – Оттого-то и обращаюсь к вам.

– Но какое я-то к этому имею отношение? – возвысил голос Долин и получил в ответ:

– Тише, уважаемый Андрей Александрович. Не надо так волноваться! По оперативным данным, он вскоре будет искать встречи с вами.

– И вы хотите, чтобы я сдал вам своего отца?! – почти крикнул Андрей в злобном смехе. – Вы там в своей конторе все такие идиоты или вас одного такого ко мне направили?

– Зачем вы так? Ну, зачем вы? Ай-ай-ай! – запричитал «опер» и снова наклонился через стол, понизив голос до еле различимого. – Вам грозит очень большая опасность. Вы меня, надеюсь, понимаете?

– Нет, – ещё подрагивая нервными осколками смеха, ответил Долин.

– Поясню. За вашим родителем стоят спецслужбы сразу нескольких государств Азии. Очень хитроумные спецслужбы. За века существования они научились манипулировать людьми так тонко, что бедняги даже не подозревают ничего. Ничего не подозревают. Так сказать, работают с людьми втёмную. Вашего отца тоже сначала использовали. А когда увяз, его вынудили сотрудничать. Могут и с вами…

– Чушь какая-то! Зачем я каким-то спецслужбам? Я хранитель гостайн? Банкир или политик? Я просто кооператор. С отцом не общался несколько лет. С какой стати ему вдруг искать встречи со мной? И потом. Если, как вы утверждаете, у вас есть столь детальные оперативные данные о его намерениях, что ж вы до сих пор его не поймали?

– Уважаемый Андрей Александрович! Так за что же нам его ловить? Ведь это можно делать только с поличным. А улик у нас нет. Свидетелей – тоже. У нас только оперативная информация. Ну, допустим, задержим мы его на семьдесят два часа. И чего мы этим добьёмся?

– Ничего не понимаю. Какого чёрта вы пытаетесь меня втравить в это? У них, видите ли, ничего нет, а есть какие-то сплетни каких-то информаторов. И из этого они пытаются раздуть международное дело, приглашая к участию простого российского предпринимателя? Ну, где логика, Игорь Игоревич?

– Да-да, вы правы! Вы, конечно, опять правы, чёрт возьми! Логики действительно маловато. Маловато тут логики, маловато… Ой-ой-ой!.. Но не в логике же дело. Факты, понимаете ли. Факты.

– Да какие, к чертям собачьим, факты, если у вас, как вы сами говорите, ничего на него нет?

– А как вы объясните, Андрей Александрович, что 8-го его видели на границе Индии и Непала, 11-го он уже в Пакистане, 14-го он в Тибете, а 21-го – в алтайской деревушке? При этом ни один пограничный контрольный пункт не ставил отметок о пересечении границ. Ну ладно, индийско-непальскую границу в принципе можно перейти без отметок. И это не наше дело. Но из Пакистана в Тибет никак не пройдёшь. Там же горы. Значит, он воспользовался каким-то транспортным средством. А на границе никаких отметок! Хорошо, хорошо! Допустим, и это не наше дело. Но ведь потом-то он оказывается на российской территории, а это уже наше дело! И ни один КПП его не пропускал. Как это объясните?

– Очень просто, во всех этих странах видели разных людей. Но очень похожих. Покажите, пожалуйста, ещё раз фотографию.

– Да-да, конечно. Конечно, пожалуйста, – обрадовано закивал головой Лебезянский. – И не одну, а сразу несколько покажу. Вот смотрите. Это – в Пакистане. А вот это – в Индии. А это уже Алтай. Смотрите, смотрите. Убедитесь сами: это не двойники, а один и тот же человек. На всех фотографиях, как вы видите, стоит дата и время.

– А кто это снимал? Ваши агенты? – криво усмехнулся Долин.

– Ну, мы, конечно богатое ведомство, но не настолько же, – смутился или сделал вид, что смутился оперуполномоченный. – Это делали по нашей просьбе представители полицейских служб Индии и Пакистана. Смотрите, смотрите. Я не тороплю вас.

Андрей внимательно разглядывал фотографии, сличая черты лица запечатлённого на них человека. Выходило, на всех и впрямь один и тот же человек. Если всё так, как говорит «опер», странная картина получается. Андрей ещё не был до конца уверен в том, что человек на фотографиях – его отец. Но сходство большое. Что-то мешало ему поверить до конца. Но что? Он откинулся на спинку и задумался. Рука потянулась к карману, где лежала пачка сигарет. Не будучи заядлым курильщиком, некоторое время назад он обнаружил, что табачный дым облегчает его ароматические галлюцинации. И он стал изредка пользоваться этим пагубным средством. Лебезянский услужливо поднес горящий огонёк зажигалки. Вежливо кивнув, Андрей затянулся горьким дымом и погрузился в мысли. Что-то говорило ему: дело обстоит несколько не так, как представляет себе и ему этот очкарик. Но возможно, на фотокарточках действительно его отец, и возможно, он действительно скоро начнёт искать встречи с сыном. Хотя эти возможности такие же вероятные, как и прямо противоположные. Как говорится, пятьдесят на пятьдесят. А чего, собственно, от него добивается Лебезянский? Ведь ушёл же от ответа. Андрей перевёл взгляд на внимательно наблюдавшего за ним «опера» и спросил:

– И чего же вы всё-таки хотите?

– Ничего особенного, – обрадовался тот, – сотрудничества.

– Не хило! – заметил Андрей. – Помнится, в далёком Афганистане ваши коллеги мне уже предлагали это. Вам наверняка известно, – Лебезянский закивал, – как известно и то, чем всё дело закончилось. Стукача вы не получили.

– Господь с вами! – замахал ручками Игорь Игоревич, сорвавшись на фальцет, – Ничего такого вам делать не придётся!