Иосиф Линдер - Загадка для Гиммлера. Офицеры СМЕРШ в Абвере и СД

— Бегом в укрытие! Портфель… — попытался перекричать грохот разрывов Васечка и первым ринулся на улицу.

Вслед за ним выбежали во двор все, кто находился в штабе. Перепрыгивая через воронки, прикрывая голову руками, они неслись к укрытиям. Комья грязи и щепки молотили по плечам. Слух резал пронзительный визг метавшихся по двору животных. Душу выворачивали крики раненых бойцов.

Рухнув без сил на дно укрытия, Васечка и Ковальцов вжались в землю, ища в ней спасения. Бомбежка продолжалась каких-то несколько минут, а потом так же внезапно, как началась, закончилась.

— На этот раз пронесло! — осипшим голосом произнес подполковник, стряхнул с себя грязь и стал выбираться из укрытия.

Рядом с ним из-под завала показались чумазые Ковальцов с водителем. На их серых, словно в масках, лицах сверкали только зубы и белки глаз. В нескольких метрах от бруствера лежал сержант Пахомов. Ему не хватило одного шага — осколки прошили обе его ноги, и теперь он корчился от нестерпимой боли.

Подхватив Пахомова на руки, они осторожно перенесли его к машине, уложили на заднее сиденье, и водитель, не дожидаясь команды, погнал в медсанбат.

В это время во двор въехала машина командира полка. Моложавый майор, слетев с подножки, вихрем ворвался в штаб и трехэтажным матом принялся крыть зенитчиков, а заодно и связистов, но больше всего досталось начальнику тыла. Его хозяйство, не прикрытое маскировкой, после бомбардировки превратилось в бесполезные груды искореженного металла и дров.

Увидев начальника штаба, майор лишь развел руками:

— Петр Сергеич, где тебя черти носят? В штабе бардак! Никто ничего не знает!

— Погоди, Вадим Петрович. Тут, понимаешь… — пытался тот вставить слово.

— А чего понимать! Бардак! Разбирайся! И чтоб…

— Вадим Петрович! — перебил его Ковальцов. — Мне нужна срочная связь со штабом дивизии.

— Мне тоже! У этих долбаных связистов всегда один ответ — связь есть, но не работает. Мне, что ли, ее налаживать? У меня других забот хватает!

— Товарищ майор! — в интонации контрразведчика появилась казенная сухость. — Речь идет о деле государственной важности!

— Да у вас все государственной важности! — отмахнулся тот от него. — Цигарку боец из гитлеровской листовки скрутил — вы ему измену шьете. Бабу в разведвзводе откопали — так ей чуть разложение личного состава не припаяли…

— Майор, говори, да не заговаривайся! А то я тебе язык быстро подрежу на размер головы! — вскипел Ковальцов и надвинулся на комполка.

Васечка махнул рукой на посеревших от страха подчиненных и встал между разгневанными офицерами. Тяжело дыша, они сверлили друг друга тяжелыми взглядами. Первым дал задний ход командир полка. Пряча глаза, он невнятно пробормотал:

— Ну, извини, погорячился я, Александр Иванович, с кем не бывает. Ты же видишь, как хозяйство покромсали. По глупости и не такое ляпнешь.

— Александр Иванович, мы же все свои! Вместе всякого хлебнули, так и не будем на пустом месте друг дружку клевать, — засуетился вокруг них Васечка. — Пожмем руки и все забудем.

Ковальцов угрюмо молчал, но потом все-таки пожал протянутую командиром полка руку.

— Вот и отлично! — с облегчением вздохнул начальник штаба и тут же перевел разговор на другую тему. — Вадим Петрович, тут орлы нашего Сазонова при захвате самолета отличились! Такого «языка» взяли!

— И где он? — снова оживился комполка.

— Александр Иванович, а ну покажи своего «крокодила»!

Тот помялся, но выложил на стол портфель. Командир полка с недоумением посмотрел на него, но на этот раз благоразумно промолчал.

Васечка заметил, что осколок пропахал в коже глубокую борозду и из портфеля торчала бумага.

— Вот зараза! Неужели все пропало? — в сердцах произнес он.

— Хороший был «крокодил», — хмыкнул командир полка.

Ковальцов подрагивающей рукой достал пакет из портфеля и бережно, будто ребенка, положил перед собой. Сургучные печати, скреплявшие шелковую нить, лопнули, и ошметки их посыпались на пол. К счастью, осколок пропорол лишь упаковку, из-под которой проглянула испещренная синими жилами рек топографическая карта.

— Вроде не очень зацепило? — неуверенно произнес Васечка.

— Сейчас увидим, — кивнул командир и пришел на помощь Ковальцову.

Вдвоем они развернули карту, но стола не хватило, и ее края свесились до самого пола. Уже с первого взгляда им стало ясно, что в их руки попал документ особой важности. Это был план фашистского наступления даже не армии, а целого фронта.

Несколько минут никто из собравшихся не проронил ни слова, как прикованные они смотрели на жирные стрелы, нацеленные из районов Орла и Витебска на Москву. Первым пришел в себя Ковальцов и чужим голосом распорядился:

— Товарищи офицеры, то, что мы здесь увидели, здесь же и умрет! Приказ ясен?

— Так точно! — подтянувшись, в один голос ответили командир полка и начальник штаба.

— Я немедленно убываю в управление СМЕРШ фронта. Вас, Вадим Петрович, попрошу выделить две машины и десяток бойцов из взвода разведки. Отобрать самых проверенных и надежных!

— В этом можете не сомневаться, Александр Иванович! Через двадцать минут все будет готово! — заверил его командир полка.

— А я доложу о карте в дивизию, — заторопился начальник штаба.

— Отставить! — взвился Ковальцов. — С нашей связью фрицы через пять минут обо всем узнают.

— Действительно, Петр Сергеич, лучше займись подготовкой команды, — распорядился командир полка.

Начальник штаба, несмотря на возраст и солидную комплекцию, пулей выскочил на крыльцо, и его зычный голос пошел гулять по двору. Ковальцов свернул карту, положил в портфель и подошел к окну. Какое-то время в комнате висело молчание. Первым заговорил Ковальцов. Вытащив из кармана пачку папирос, он предложил закурить. А усердный Васечка успел тем временем собрать и построить во дворе специальную команду. Десяток лучших бойцов из взвода разведки и две машины ждали команды на марш.

Ковальцов, не докурив папиросу, запихнул портфель в холщовую сумку, торопливо пожал руку командиру полка и спустился во двор. Начальник штаба дал команду строиться и приступил к инструктажу. Бывалые разведчики лениво переминались с ноги на ногу, слушая вполуха и с любопытством косясь на особиста. Тот, не дождавшись окончания инструктажа, выступил вперед и, подняв над головой сумку с портфелем, объявил:

— За это мы все отвечаем головой!

— А она у нас не чужая! — раздался голос из строя.

— Прикуси язык, Калугин! — цыкнул Васечка.

— Товарищ подполковник, мы же не из обоза, а из разведки и к фрицам за колючку не на блины ходим, — с обидой ответил тот.

— Разговорчики! — оборвал его Ковальцов и продолжил: — Нам предстоит выполнить особое задание — эту сумку надо любой ценой доставить в управление контрразведки СМЕРШ фронта и передать лично в руки генерал Вадиса. Запомнили?