Казимеж Радович - Кавалеры Виртути

— Телефонная связь с городом прервана.

Майор снова подошел к окну и стал глядеть на слабые отблески рассвета, которые пробивались через плотную мглу, окружавшую полуостров. За спиной услышал голос капитана:

— Если они отключили нас от центральной станции, значит… — Домбровский осекся, но через миг овладел собой и подскочил к Сухарскому: — Немедленно объяви тревогу гарнизону, Генрик! Иначе будет поздно!

Едва он кончил говорить, как со стороны старой крепости Вислоуйсьце сверкнули длинные полосы огня, и тишину разрезал оглушительный грохот артиллерийского залпа. Фонтаны земли и клубы дыма поднялись сначала на краю учебного плаца, потом на самом плацу. По каменной ограде, опоясывавшей казармы, по крышам зданий застучали осколки. В тот же миг из коридора донеслось трескучее дребезжание сигнальных звонков — это били тревогу посты. Капитан Домбровский вопросительно посмотрел на коменданта Вестерплятте. Майор Сухарский отошел от окна и, снимая с вешалки каску, спокойно сказал:

— Проследите, пожалуйста, чтобы обед для гарнизона был готов вовремя, как всегда.

Старший сержант Войцех Найсарек, с трудом поборов сонливость, погасил свет, открыл дверь и вышел на крыльцо домика железнодорожной станции, где размещался его пост. Долго и глубоко вдыхал свежий предутренний воздух, резкими рывками расправлял плечи, энергично вращал головой, чтобы размять мышцы шеи. Окончательно отогнав сон, старший сержант начал рассматривать близкий берег моря и висящую над ним мглу. Потом, повернувшись, перевел взгляд на массивные въездные ворота, на мокрые от росы рельсы железнодорожной ветки. Через колею только что прошел капрал Шамлевский со своим патрулем. Солдаты ненадолго задержались у ворот, затем двинулись дальше вдоль крепостной стены и вскоре скрылись в кустарнике за зданием железнодорожной станции. Найсарек какое-то время прислушивался к удалявшемуся треску сухого валежника под солдатскими сапогами. Потом послышались несмелые и тихие голоса птиц, и старший сержант начал вглядываться в кроны деревьев, пытаясь обнаружить маленьких певцов. Но успел заметить на гладком стволе ближайшего вяза лишь огненно-рыжий хвост белочки.

В ту же минуту старший сержант услышал взрыв. Обернувшись, увидел, как раскололись на две части широкие и тяжелые въездные ворота, как их сорвало с петель и унесло вверх вместе со столбом огня, глыбами земли, обломками кирпича и дерева. В лицо Найсареку ударила горячая воздушная волна, со звоном посыпались осколки стекол. На какое-то мгновение он остолбенел, но тут же опомнился, резким движением руки повернул рычаг сигнала тревоги, схватил винтовку и бросился во двор.

На том месте, где минуту назад стояла кирпичная стена и были ворота, зиял пролом шириной в несколько метров. Вокруг постепенно оседал желтый густой дым. В его стелющейся над землей мутноватой дымке мелькали осторожно подкрадывающиеся фигуры людей в стальных касках. «Немцы!» — догадался старший сержант. Попятившись, он скосил глаза влево. Рядом, всего в нескольких шагах, были железнодорожные пути, а за ними тянулись густые заросли кустарника. Прежде чем немцы достигнут пролома, прежде чем рассеется дым, рассуждал про себя Найсарек, он успеет добраться до этих зарослей, скрыться в них и отступить к посту Шамлевского. Но тогда немцы беспрепятственно пройдут в том месте, где он сейчас стоит, ибо некому будет их задержать. Еще раз взглянув на кусты, старший сержант решительно вскинул винтовку.

В широком просвете пролома виднелись уже несколько солдат в касках. Найсарек старательно прицелился в ближайшую каску. Сухо треснул выстрел. Раздался громкий вскрик. Каска резко дернулась, потом нырнула куда-то вниз, в кусты. Найсарек быстро заработал затвором, раз за разом нажимая на спуск. Цепь распалась на две части, отхлынувшие вправо и влево под защиту крепостной стены. Немцы открыли огонь из автоматов, густо засвистели пули. Одна из них не миновала старшего сержанта Найсарека; но, уже падая, он успел сделать еще один выстрел и снова услышал пронзительный вопль в рядах наступающих.

Рядовой Дудзиц, дежуривший в эту тревожную ночь у ворот казарм, с усилием отодвинул тяжелый засов. Вернувшиеся с постов солдаты гуськом входили и, переступив порог, отстегивали ремешки касок. Подпоручник Кренгельский, как обычно, вошел последним. Дудзиц хотел было уже снова запереть ворота, когда послышался звук взрыва.

— Пан подпоручник, артиллерия! — громко крикнул капрал Страдомский.

— Возвратиться на посты! — приказал Кренгельский. — Бегом!

На плоской лужайке за казармами высоко поднимались черные столбы дыма. С глухим стоном вздымались глыбы земли и, рассыпавшись в воздухе на тысячи комьев, крупным градом падали на траву. Красные вспышки плясали по кронам деревьев, окаймлявших опушку леса, а над ореховой рощицей тянулись буро-оранжевые дымные полосы. Кренгельский оглянулся на здание; из двери выбегали уже последние солдаты его подразделения. Офицер привычным движением натянул поглубже на голову каску и крикнул:

— За мной! Перебежками!

Кренгельский бежал, низко пригнувшись, по узкой тропинке в нараставший вокруг грохот. Сходу перепрыгнул через две неглубокие, еще дымившие воронки, прижался на секунду к стволу толстого дерева и снова побежал. На опушке рощи остановился и оглянулся назад; капрал Страдомский и еще четыре солдата отскочили одновременно с ним под прикрытие кустов. Семерых отставших солдат опередил взрыв снаряда, и их скрыло желтоватое облако песка в земли. «Все, — подумал Кренгельский, — пропали ребята». Однако через какое-то мгновение все семеро вынырнули из пыльной завесы и, тяжело дыша, присоединились к первой группе. Подпоручник жестом приказал сменить несущих станковый пулемет и повел людей дальше. Через минуту они уже спрыгнули в ход сообщения, ведущий к их боевому посту. И тут за их спинами послышался новый оглушительный разрыв снаряда; на каски и спины замыкавших группу солдат посыпались комья земли. Однако раздалась новая команда офицера, и все солдаты, взобравшись на земляной вал, заняли свои места.

Время 4.45

У входа в командный блиндаж сторожевого поста «Паром», которым командовал поручник Пайонк, показался хорунжий Грычман. Он внимательно оглядел сидевших у амбразур солдат; те подремывали, съежившись и прикрывшись шинелями. После теплой ночи воздух к утру стал влажным и прохладным; с шатра зеленой листвы, нависшего над расположением поста, стекали холодные капли росы.

— Собирайтесь, ребята, дежурство кончилось, скоро, наверно, придет поручник со сменой, — объявил хорунжий. — Баран, свертывайте свое имущество.