Альманах «Подвиг» - Подвиг, 1969 № 03 [альманах]

— Бумаги есть? Рекомендательные письма?

Меллори устало вздохнул и повернулся к рубке.

— Андреа! — позвал он.

— Чего надо? — Массивная фигура грека показалась в проеме. Он слышал разговор и продолжал игру Меллори: открытая бутылка вина почти скрывалась в его лапище. Он подошел поближе и сказал недовольно: — Не видишь, я занят. — Потом оглядел солдата и так же недовольно спросил: — Чего ему?

— Наши пропуска и рекомендательные письма герра генерала. Они внизу.

Андреа с ворчанием спустился вниз. На берег перебросили канат, подтянули корму и передали солдату бумаги. Они были сделаны отлично. Вплоть до фотостатического факсимиле генерала Крейбеля ничто не могло вызвать ни малейшего подозрения в их оформлении. Солдат вернул бумаги с невнятными словами удовлетворения. Только сейчас Меллори разглядел, что перед ним совсем юнец, лет девятнадцати: чистое открытое лицо, не похожее на лица молодых фанатиков из эсэсовских дивизий, осмысленные живые глаза... Меллори подумал, что ему не хотелось бы убивать этого мальчишку в солдатской форме. Он сделал знак Стивенсу. Тот передал полупустую корзину с бутылками мозельского, Меллори указал в сторону сторожевой башни:

— Сколько вас там наверху?

Солдат мгновенно насторожился, на лице вновь появилось враждебное и недоверчивое выражение. Он глухо спросил:

— Зачем вам это?

Меллори с притворным отчаянием простер вверх руки, простонал и огорченно обратился к Андреа:

— Ты видишь, какие они? Никому не доверяют. Думают, что каждый... — Он поспешно обернулся к солдату. — Мы не хотим создавать себе хлопоты всякий раз, когда сюда заходим. Мы пойдем на Самос еще раз через пару дней. Нужно сплавить партию мозельского, — пояснил он. — Генерал Крейбель хорошо снабжает... э-э-э... своих специальных агентов. Да, вам наверху, на солнце, видно, не сладко приходится. Вот, бери по бутылке на брата... Сколько бутылок?

Успокаивающее упоминание о том, что они вновь вернутся, имя генерала и заманчивое предложение окончательно лишили солдата подозрительности. Помогло наверняка и то, что немец представил себе реакцию товарищей. Если те узнают, что он отказался от вина...

— Нас только трое, — недовольно пробурчал солдат.

— Вот три бутылки, — поощрительно сказал Меллори. — В следующий раз привезем вам рейнвейн. Прозит! — Он встряхнул своей бутылкой, показывая хорошие манеры перед немцем, и добавил гордо: — Ауфвидерзеен...

Солдат пробормотал слова благодарности, постоял в нерешительности, сконфуженно поглядел на бутылки, круто повернулся и неторопливо зашагал по берегу. Бутылки тонко позвякивали в его руке.

— Всего трое. Это облегчает задачу, — подытожил Меллори.

— Здорово, сэр! Отличный спектакль! — горячо перебил его Стивенс.

— Просто спектакль, — поправил Меллори, небрежно развалившись на палубе возле люка. — Просто спектакль, черт возьми!

— Это было потрясающе, начальник, хотя я не понял ни единого слова!

— Благодарю вас, но боюсь, что поздравления несколько преждевременны, — пробормотал Меллори. Внезапный холодок в голосе озадачил их, все посмотрели в направлении его указательного пальца.

Солдат остановился в двухстах ярдах, повернулся к лесу. Через секунду они увидели еще одного, который что-то возбужденно говорил первому, указывая в сторону каика. Наконец оба исчезли в зарослях.

— Порядок! На сегодня достаточно. Займитесь делами. Слишком подозрительно, если бы мы игнорировали этот случай. Но еще подозрительней придавать ему слишком много значения. Лучше не скапливаться, — подытожил Меллори.

Миллер с Брауном спустились в машинное отделение, Стивенс прошел в рубку. Меллори с Андреа остались на палубе «распивать» вино.

Дождь перестал моросить. Ветер был еще крепок. Верхушки сосен гнулись под его порывами, но берег надежно защищал каик.

— Как вы думаете, что происходит, сэр? — донесся голос Стивенса из темной рубки.

— Тут все ясно. Их предупредили.. Они насторожились, ведь до сих пор нет сведений с камера, который послали проверить нас. На нем была антенна, помните? — Меллори говорил громко, чтобы слышали все.

— И что это они такие недоверчивые? Это до меня не доходит, — сказал Миллер.

— Наверное, поддерживают связь со штабом по радио. Или по телефону. Они наверняка предупреждены. Теперь начнется переполох.

— Быть может, они вышлют против нас небольшую армию? — мрачно сострил Миллер.

Меллори покачал головой.

— Этого не произойдет. Семь миль напрямик, а через горы и лесные тропы — все десять. Да еще в кромешной темени. Они до такого не додумаются, — он указал бутылкой в сторону сторожевой башни. — Сегодня у них будет самая длинная ночь.

— Значит, каждую минуту нужно ожидать огня «шпандау»? — донесся голос Стивенса.

Меллори снова покачал головой.

— Его не будет. Я уверен. Они подозрительны и считают нас скорее пиратами, чем мирными рыбаками. Но когда парень расскажет про письма и бумаги от самого генерала Кербеля, это их наверняка поразит. Они позвонят в штаб. Комендант такого маленького острова не отважится арестовать агентов генерала. Он запросит Вати, получит ответ генерала, что тот знать ничего не знает. Коменданту останется к тому времени только локти кусать с досады, что нас сразу не расстреляли, —Меллори взглянул на светящийся циферблат. — Мы располагаем минимум тридцатью минутами.

— Этого достаточно, чтобы взять бумаги и карандаш, записать наши последние желания и со 4 МАКЛИН О. ПУШКИ ОСТРОВА НАВАРОН Он шел как во сне. Как человек, не верящий, что совершил такое, во что до конца никогда не верил, Это была медлительность человека, встретившего, наконец, врага. Врага, которого боялся. Врага, которого все время искал... Размеры пушек потрясали. Невероятно толстые в обхвате стволы. Невероятно длинные. Концы орудий терялись где-то далеко в ночи... Олистер Маклин Вот ты снова в гуще той работы, которую сам избрал для себя, несмотря на то, что можешь погибнуть в любую минуту, хотя бы за следующим углом. Ты полностью поглощен ею и никогда не освободишься от мыслей о ней, за исключением тех немногих минут, когда только что нанес противнику сильный удар, от которого он свалился... Адам Холл " ставить завещания, — хмуро произнес Миллер. — Я не вижу выхода, начальник.

Меллори усмехнулся.

— Не волнуйтесь, капрал. Мы предпримем кой-чего. Устроим небольшую попойку прямо здесь, на палубе.

Последние слова песни — сальный перевод на греческий популярной «Лили Марлен» — растворились в вечернем сумраке. Обрывки песни вряд ли услышат в сторожевой башне — ветер дует в противоположную сторону. Но топот ног и размахивание бутылками достаточные доказательства пьяной оргии для всех, кроме слепых и глухих. Меллори ухмыльнулся, представляя себе замешательство немцев, которые следят за подозрительным каиком — в этом сомневаться не приходилось. Обитатели каика вели себя совсем не как разведчики, которые знают, что у них времени в обрез.