Коллектив авторов - Красноармеец Краснофлотец № 21-22

На примере взаимоотношений Чапаева и его комиссара Д. Фурманов наглядно показывает, как партия овладевала крестьянской революционной стихией и направляла ее на путь общей сознательной борьбы за раскрепощение всех трудящихся. Шаг за шагом, бережно и, вместе с тем, твердо, где — словом, где — личным примером, комиссар завоевывает уважение и доверие к себе Чапаева и его соратников. Не подчеркивая своего значения без нужды, комиссар все же дает решительный отпор Чапаеву в тех случаях, когда его своенравное поведение начинало угрожать успеху борьбы. Снисходительно относясь к его политической и культурной отсталости, комиссар, однако, не потакает ого слабостям. Он всячески старается поднять общий уровень ого развития, разъясняет ему цели и задачи Великой Октябрьской социалистической революции. Художник сумел показать, как под воздействием такого чуткого воспитателя-комиссара Чапаев, действительно, растет и изживает свои недостатки.

Под мудрым руководством партии доподлинно народный герой Чапаев и его бесстрашная дивизия одерживали блистательные победы на различных фронтах гражданской войны, беспощадно разя всех врагов Великого Октября. Память о Чапаеве и его славных подвигах живот и еще долго будет жить, вдохновляя людей на борьбу, на победы. И потому велика заслуга писателя — Д. Фурманова, который но только воспитал этого прославленного полководца Красной армии, но и запечатлел ого светлый образ в своем замечательном литературно-художественном произведении.

На привале. Фото Грин.

О другом славном представителе той же героической эпохи повествуется в новом романе «Кочубей» Аркадия Первенцева. Знаменитый вожак восставших казаков Кубани — комбриг Иван Антонович Кочубей во многом напоминает Чапаева. Он также изображен отважным и храбрым, не знавшим страха перед врагами, в бою. Он всегда впереди лихих казачьих лавин, атакующих белогвардейские банды. Для него были законом слова, вырезанные на клинке шашки: «Без нужды не вынимай, без славы не вкладывай».

Вторая характерная черта Кочубея — сознание революционно-боевого долга, который он выполняет решительно и, вместе с тем, просто, без всякой позы. Вот в один из тяжелых моментов, когда части Красной армии вынуждены были отступать под напором деникинцев, к Кочубею обращаются за помощью:

— Иван Антонович, прикрывай, одних больных сто тысяч.

— Раз надо, прикрою, — не колеблясь, ответил Кочубей и ринулся со своими полками громить противника.

При изображении Кочубея писатель также не скрывает отрицательных черт характера своего любимого героя. Комбриг показан малокультурным, почти неграмотным человеком, который всякого образованного презрительно обзывал «чернильной душой». Политически он также недостаточно развит, еще смутно, порой наивно представляет себе смысл классовой борьбы.

Однако, у Кочубея — благородная душа стойкого человека — борца за светлое будущее, беспощадного к врагам трудящихся, человечески нежного к своим сподвижникам. После боя он проезжает мимо павших.

«— Бережу, бережу бойцов, а все убивают, — тихо бормотал он, — яку б такую бронированную силу сделать, шоб пуля не взяла?»

Эта забота о бойцах, глубочайшая человечность, присущая суровому Кочубею, с большой художественной силой показана писателем в волнующей сцене прощания комбрига со смертельно раненым Михайловым.

Будучи политически отсталым, Кочубей все же глубоко чувствовал, что лишь под руководством партии можно сокрушить врага, что только большевики показывают верный путь к свободной счастливой жизни. Троцкисты из генштаба пытались очернить Кочубея и обвинить его в анархизме, в срыве большевистской дисциплины. Это было сознательной клеветой врагов народа. Кочубей искренне признавал организующую роль партии, признавал авторитет своих комиссаров. В целом ряде глав романа отображена огромная любовь и преданность Кочубея партии, ее вождям и, особенно, Ленину и Сталину, перед авторитетом которых он преклонялся. В наиболее опасных случаях боевой жизни мысль Кочубея — прежде всего о Ленине и Сталине. Затравленный предателем Севериным — ставленником Троцкого, Кочубей надеется лишь на одно — на прорыв «к Ленину в Москву или к Сталину в Царицын»:

«— Прорвусь к товарищу Ленину, расскажу ему всю правду, поймет меня товарищ Ленин… я расскажу ему про все, про черную измену».

Через эту измену Кочубей попал в плен к белым, которые его казнили, убедившись, что нельзя подкупить и сманить на свою сторону популярного комбрига. После казни «в хозыре» черкески была найдена записка, написанная самим Кочубеем наполовину печатными, наполовину письменными буквами: «вот шо, я кончаю… я верю, шо скоро придет наша Красная армия. Хай не поминает меня лихом. Перешлите товарищу Ленину, шо я до последней минуты отдал свою жизнь за революцию».

Так мужественно погиб славный Кочубей, выданный подлыми агентами Троцкого белогвардейцам. Этого народного героя сознательно затравили и предали враги народа — троцкисты. Поэтому роман А. Первенцева является не только литературно-художественным памятником доблестному Кочубею, но и дополнительным обвинением по адресу презренных врагов народа, уже в то время творивших свое черное дело. Кочубей — один из тех лучших людей советского народа, которых мерзавец Троцкий и его холопы загубили. Роман «Кочубей» наглядно раскрывает гнусные козни троцкистов, их коварство, измену интересам родины и Красной армии, их звериную ненависть к советскому народу, партии, правительству. И в этом заключается особое современное значение этого произведения.

Группа краснофлотцев под руководством политрука т. Мясникова изучает «Положение о выборах в Верховный Совет СССР». Фото И. Драныш.

Чапаев и Кочубей изображены в художественной литературе под своими фамилиями. Гораздо чаще участники героической эпохи выводятся в литературно-художественных произведениях под вымышленными фамилиями. Так, в той же повести «Чапаев» в образе комиссара Федора Клычкова показан сам автор — Димитрий Фурманов, боевой сподвижник Чапаева, его друг и учитель. Фурманов был не только талантливым писателем, но и незаурядным военным работником. И на фронтах гражданской войны и на литературном фронте он всегда был одинаково страстным, глубоко убежденным борцом за дело рабочего класса, беззаветно преданным партии. Он боролся с предателями Красной армии — ставленниками Троцкого. Так же решительно он боролся позднее с Авербахом — троцкистским последышем в литературе. Перо писателя он держал в руках так же крепко, по-большевистски, как раньше владел он клинком. И правильно поступили, когда в день похорон писателя к красному гробу прикрепили рядом с боевой шашкой— спутницей военного комиссара Фурманова, его последнюю книжку, только что вышедшую из печати. Шашка и книга — вот то двойное оружие, которым большевик Фурманов разил врагов Великой Октябрьской социалистической революции.