Доминик Ливен - Россия против Наполеона: борьба за Европу, 1807-1814

После двух месяцев боев некоторый перевес оказался на стороне коалиции. Единственным подкреплением, прихода которого мог ожидать Наполеон, был небольшой корпус Ожеро, формировавшийся в Баварии. При встречном движении Ожеро возникала опасность того, что Баварии будет легче переметнуться на сторону противника, что и произошло в октябре. В какой-то мере русские столкнулись с похожей дилеммой в герцогстве Варшавском, где Польская армия Беннигсена являлась одновременно стратегическим резервом и оккупационной силой. У России, однако, имелась возможность ввести на территорию герцогства Резервную армию Лобанова-Ростовского взамен 60 тыс. войск Беннигсена, отбывавших в Саксонию. Также в сентябре и октябре стабильный приток рекрутов пополнил ряды армии Шварценберга. Кроме того, если выйти за рамки кампании 1813 г., становится ясно, что Австрия и Россия располагали более крупными резервами свежих людских ресурсов, чем Наполеон, особенно в том случае, если бы он был вынужден полагаться исключительно на население Франции. Поэтому самые высокие шансы нанести поражение коалиции у Наполеона имелись в первые два месяца осенней кампании. Маловероятно, чтобы эта мысль тревожила французского императора. В конце концов большинство своих великих побед он одержал за еще меньший срок.

Однако он добился этого, командуя лучшими солдатами, чем те, что находились под его началом в 1813 г. Прежде всего Наполеон сильно уступал союзникам в кавалерии. За время перемирия его конные части заметно улучшились, преимущественно в количественном отношении. Несколько хороших кавалерийских полков впоследствии прибыли из Испании. Гвардейская кавалерия в основном была хорошо подготовлена, равно как польские полки и часть германских. Но подавляющее большинство наполеоновской кавалерии все еще сильно уступало российским резервам, сформированным Кологривовым, не говоря уже о старых русских кавалеристах. Кроме того, все источники сходятся на том, что кавалерия была наиболее подготовленной частью австрийской армии. Ситуация в артиллерии была, пожалуй, обратной. Снаряжение у французов было гораздо менее громоздким, чем австрийские пушки и зарядные ящики. Артиллерия Пруссии была столь слаба, что русским пришлось откомандировать часть своих батарей в расположение некоторых прусских дивизий, чтобы обеспечить им достаточную огневую мощь. В работе по истории прусского генерального штаба делался вывод о том, что офицеры французской артиллерии обычно действовали более умело по сравнению с их коллегами в рядах союзных армий. Главным преимуществом союзников по части артиллерии была ее многочисленность. Если бы им удалось собрать на одном поле боя три полевые армии и Польскую армию Беннигсена, превосходство их огневой мощи стало бы подавляющим [639] Friederich R. Op. cit. Vol. 2. P. 33,348. .

Большую часть пехоты как войск коалиции, так и Наполеона составляли новобранцы, до августа 1813 г. ни разу не нюхавшие пороху. Французские призывники были моложе, чем у союзников, и при этом многие из них принимали участие в весенней кампании, чего нельзя было сказать ни об австрийском, ни прусском ландвере. Русские резервы также шли в бой впервые, но они по крайней мере имели много времени на подготовку, обычно были очень упрямы и не унывали. Однако важнее всего было то обстоятельство, что в рядах русской пехоты находилось больше ветеранов, чем в составе французской. Речь шла не только о тех, кто прошел войну 1812 г. и весеннюю кампанию 1813 г., но также о многих тысячах ветеранов, во время перемирия вернувшихся в свои полки из госпиталей и командировок. Не удивительно, что исключительно высокий процент ветеранов был в лейб-гвардии. Полки лейб-гвардии не участвовали в боях весной 1813 г., и многие из них были пополнены за счет ветеранов, отобранных из полков армейской пехоты. За время перемирия, например, Белостокский полк в составе армейского корпуса Остен-Сакена направил 200 ветеранов в лейб-гвардии Литовский полк, а 94 ветерана Ярославского полка были переведены в лейб-гвардии Измайловский полк [640] Пестряков Н.С. Указ. соч. Т. 1. С. 129–130. О солдатах, выделенных из Ярославского пехотного полка, см.: РГВИА. Ф. 489. Оп. 1. Д. 1098. Л. 220. .

Выбор корпуса Сакена в качестве источника кадровых поступлений для лейб-гвардии не был случайным: в его рядах служило исключительно много ветеранов. Более пристальный взгляд на подразделения, находившиеся под командованием Сакена, позволяет составить представление о довольно пестром составе российской пехоты в осеннюю кампанию 1813 г.

Сакен командовал двумя дивизиями пехоты — 27-й Д.П. Неверовского и 10-й И.А. Ливена. Мы уже говорили о солдатах Неверовского при описании кампании 1812 г. Все его полки были созданы заново перед самым началом войны и состояли в основном из солдат гарнизонных полков. В 1812 г. они действовали великолепно. Когда Александр впервые встретил Неверовского в 1813 г., он сказал ему: «Дивизия твоя дралась славно, и я никогда твоей службы и дивизии не забуду». Слава досталась им очень дорогой ценой. Когда, например, Одесский полк покинул Вильно в декабре 1812 г., в его рядах оставалось всего четверо офицеров, одиннадцать унтер-офицеров и 119 солдат, а общие потери полка в кампании 1812 г. составили 1500 человек. 27-я дивизия находилась в столь расстроенном состоянии, что весной 1813 г. она осталась в Литве для восполнения сил и вновь присоединилась к армии лишь во время перемирия. Неверовский выпросил для своих воинов новое обмундирование и снаряжение, пока те находились в тылу, но найти подкрепление оказалось гораздо сложнее. Опыт Одесского полка был типичным явлением во всей дивизии. Подавляющее большинство больных и раненых служащих полка находились в госпиталях России и Белоруссии. Тех, кто успел выздороветь, отправили для соединения с Резервной армией Лобанова-Ростовского. В конечном счете Одесский полк получил свою долю резервных рот от Лобанова, но к началу осенней кампании в нем было: 21 офицер, 31 унтер-офицер и 544 солдата. Около половины последних были недавно прибывшими рекрутами [641] Попов Ф.Г. Указ. соч. Т. 1. С. 119–127. .

10-я дивизия Ливена сильно отличалась от только что описанной. Его полки были набраны из Дунайской армии Чичагова. Все они участвовали в боевых действиях на Балканах до 1812 г. Часть их была оставлены в резерве и использовалась для охраны крепостей и границ в 1812 и в первую половину 1813 г. Ни один из полков не столкнулся со столь же ужасными потерями, которые понесли основные полки российской армии под Бородино, во время преследования Наполеона от Москвы до Березины, а также при Лютцене и Баутцене. 1 июня 1813 г. три пехотных полка дивизии Ливена, чьи формулярные списки дошли до наших дней (Ярославский, Курский и Белостокский полки), имели в своих рядах 120 офицеров, 253 унтер-офицера и 3179 солдат. Подавляющее большинство этих воинов были ветеранами, многие из которых принимали участие в войнах Павла I и Екатерины II. На протяжении всего 1812 г. Белостокский полк, например, получил всего пятьдесят свежих рекрутов. Конечно, Белостокский и Ярославский полки лишились части личного состава в пользу лейб-гвардии летом 1813 г., но эти потери были не столь велики и не могли сказаться на качестве полков. Даже в военное время лейб-гвардия, казалось, вела отбор военнослужащих отчасти из-за их внешних данных, хотя, несомненно, кандидаты с плохим послужным списком отбраковывались. Из 94 бойцов, призванных для службы в лейб-гвардии Измайловском полку из Ярославского полка, например, только 39 были из числа элитных гренадеров и егерей [642] РГВИА. Ф. 489. Оп. 1. Д. 1098. Л. 177–194, 271–391 (Ярославский пехотный полк); Д. 105. Л. 194–195 (об.) (Белостокский пехотный полк); Д. 106. Л. 111–113 (Курский пехотный полк). .