Cергей Макаров - Полигон призрак

Быстро перекусив, группа Когтя с пленным выдвинулась в путь. Егорова пошатывало, но он мужественно шел, стиснув зубы. Проход в болоте (узкая твердая тропинка) теперь был справа от озера. Коготь, видя, как непросто идти Егорову, хоть товарищи и забрали у него оружие и вещмешок, часто устраивал группе отдых.

На одном из привалов майор подозвал к себе Самойлова и сказал:

— Тяжело Егорову, а он отказывается, чтобы кто-то его поддерживал и вел.

— Да, — кивнул Самойлов, — характер у парня — кремень. Нам идти еще более пятидесяти километров, боюсь, что он совсем обессилит. Он потерял много крови.

— Твое предложение? — глядя в упор на друга, спросил Коготь.

— Сделать из подручного материала, благо его тут хватает, что-то вроде носилок и приказом уложить на них Егорова. По-другому он не послушает. Это единственный выход.

— До леса осталось пройти два-три километра, скоро мы обойдем озеро. Ты поддержишь Егорова, а потом мы сделаем что-то вроде носилок, как ты сказал. Тем более один здоровенный носильщик у нас уж есть, — кивнув на присевшего возле небольшого куста Раубеха, сказал Коготь.

— Отличная идея, Володя, — улыбнулся лейтенант.

Самойлов убедил слабеющего Егорова, что группа пойдет быстрее, если он ему поможет. Раненый Егоров оперся правой рукой о плечо Самойлова, и вся группа двинулась вперед.

Обойдя озеро, смершевцы остановились в тайге на привал. Бойцы изготовили носилки, и Коготь приказал Егорову лечь на них. Раубех с большой неохотой нес раненого русского, но выбора у него не было.

Утром группа Когтя, наконец, добралась до полигона. Немцу надели на голову пустой вещмешок, чтобы он ничего не видел. В будке часового был установлен телефон внутренней связи. По ней майор связался с начальником полигона Веригиным и попросил прислать, как всегда, два «Виллиса».

Устроившись около вышки, бойцы Когтя застыли в ожидании. Минут через двадцать вдали, поднимая пыль, показались два внедорожника.

— Кажется, это за нами, — поднимаясь, радостно сказал Абазов.

Когда машины подъехали и остановились, раненого Егорова, временами терявшего сознание, не снимая с самодельных носилок, погрузили в один из «Виллисов». Майор и лейтенант Самойлов ехали вместе с раненым. Все остальные, включая немецкого пленного, погрузились во второй джип.

— Вперед, к штабу, — толкнув водителя в плечо, скомандовал Коготь.

Машины взревели мощными двигателями и покатили по пыльной дороге. Веригин с двумя офицерами из штаба встречал майора Когтя и его группу.

— Здорово, майор, рад видеть тебя целым и невредимым, — подавая руку выпрыгнувшему из «Виллиса» с автоматом и немецким ранцем майору, произнес полковник.

— Взаимно, Семен Петрович. У нас раненый, надо бы его сразу в санчасть определить.

— Конечно, Владимир Николаевич. Водитель быстро домчит по назначению.

— Наш врач поедет с раненым, — сказал Коготь.

— Давай мигом в санчасть, Константинов, — приказал водителю полковник.

— Есть, — коротко ответил сержант.

«Виллис» набрал скорость и свернул направо.

— А это что за чудо? — кивнув на сидевшего в машине с вещмешком на голове и связанными за спиной руками немца, спросил Веригин.

— Командир немецкой диверсионной группы, — тихо ответил Коготь.

— Значит, майор, снова ты раздолбал немецких диверсантов, — засмеялся начальник полигона. — Лихо у тебя это получается.

— Не любоваться же на них, Семен Петрович, — в тон полковнику ответил Коготь, а затем, помолчав, произнес уже серьезно: — Надо фрица определить в какое-нибудь надежное помещение, притом, по возможности, как можно быстрее, Семен Петрович.

Веригин задумался на минуту, а затем сказал:

— Есть на примете у меня одно подходящее место. Можем туда прямо сейчас и направиться.

— Отлично, — произнес Коготь.

— Тем более, что это здание находится недалеко отсюда, где-то метрах в пятистах, — заметил начальник полигона. — Вмиг машина домчит.

— Давайте посмотрим, Семен Петрович, — предложил Коготь и, повернувшись к своим людям, приказал: — Андронов и Абазов — отдыхайте, а Анютин поедет со мной.

Все трое сели в «Виллис».

— Едем к бывшей санчасти, — приказал водителю Веригин, и машина, не успев толком разогнаться, вскоре остановилась у небольшого одноэтажного здания из красного кирпича.

— Вот здесь фрица можно держать, — указав на пустующее здание, сказал начальник полигона.

— Мне нужно что-нибудь без окон, с железной дверью. Очень важный фашист попался, — нагнувшись к сидевшему рядом Веригину, прошептал Коготь.

— А почему ты, майор, шепчешь? — поинтересовался полковник.

— Дело в том, что немец хорошо знает русский язык.

— Понятно, — протянул Веригин и добавил: — Насколько я помню, Владимир Николаевич, как раз здесь в подвале и есть подходящее помещение. Ключи, правда, остались в штабе. Сгоняй-ка, Капитонов, в штаб, — повернулся к сержанту-водителю Веригин, — найдешь там капитана Савчукова и скажешь ему, чтобы дал связку ключей от старой санчасти. Только быстрей давай.

— Есть, товарищ полковник, — ответил Капитонов.

Когда все вылезли из машины, «Виллис» понесся к штабу. Через десять минут он вернулся, и водитель передал связку ключей Веригину.

Они спустились вниз, в подвал, и остановились возле темно-зеленой железной двери.

— Здесь хранились спирт и медикаменты, — пояснил Веригин и открыл дверь.

Они вошли в небольшую комнату без окон, где в углу стоял какой-то старый металлический шкаф.

— Отлично, — осмотрев комнату, сказал майор. — Распорядитесь, Семен Петрович, доставить сюда кровать и какое-нибудь ведро, куда можно справить нужду.

С головы Раубеха сняли вещмешок, развязали ему руки и втолкнули его в темное бетонное помещение.

— Да это же гроб, — оглядевшись, поморщился немецкий диверсант.

— Тебе выбирать не приходится, — жестко оборвал фашиста Коготь. — Радуйся, что живой. Закрывайте дверь.

Веригин захлопнул металлическую дверь, запер ее на замок и передал ключи Анютину:

— Я так понимаю, лейтенант, что вы сами будете охранять фрица.

— Вы не ошиблись, Семен Петрович. Еще нужно продумать, чтобы у часового обязательно был стул и чтобы помещение освещалось. Непременно добавьте двух своих часовых, — попросил майор Веригина. — А наверху, в одной из комнат, поставьте стол и два-три стула.

— Для допросов? — спросил полковник.

— Вы все правильно поняли, Семен Петрович.

— Все, что вы запросили, Владимир Николаевич, мы сегодня же сделаем.

— Хорошо. Тогда пойдемте, полковник, — сказал Коготь и, приостановившись, кивнул Анютину. — Еду и питье тебе принесут, лейтенант. Через несколько часов сменят. Смотри в оба, сам понимаешь, кого охраняешь.